Лин Картер - Наивеличайшие еретики Оолимара Страница 9

Стражниками командовал маленький толстенький суетливый человечек в удивительном одеянии самых пестрых цветов: зеленого, персикового, лилового, красновато-коричневого, трех оттенков кремового, бирюзового и оливкового - у этих последних были два оттенка, уникальных для зуранского спектра и не существующих на Земле. Его одежда вся была в бахроме, складочках, оборочках, плиссировке, вырезах, пуговичках, ремешках, вышивках, керамических брелках, значках, крошечных жемчужинках, маленьких пластинках янтаря, золотых бляхах, повязках, кисточках и тому подобных безделицах.

Развернув тяжелый свиток пергамента, он с важным видом коротко кашлянул и открыл рот. Пергамент весь был в печатях, подписях, восковых оттисках, золотых шнурах и выглядел очень внушительно. Полностью завладев вниманием, человечек начал быстро читать завывающим и визгливым голосом:

- По приказу Архиепископского Сената Направленного Против Впавших в Ересь Безбожников, Департамент Святого Отдела Инквизиции во Имя Очищающей Веры, Раздела Святых Верований, Моралей, Манер и Религий, Филиал Высочайшего Конгресса Верности...

- Надо понимать, что мы арестованы? - не выдержав, рявкнул Амалрик.

Человечек замолчал и поднял один глаз на рассерженного молодого гиганта.

- Не совсем. Мы будем просить Любви и Сострадания у Благословенного Господа для тебя и твоего сообщника, целые кварталы сядут в стороне для твоей же пользы в Священном Верхнем Суде во имя Святого Очищения твоих грехов.

- А какие преступления мы совершили? - спросил Убенидус.

Постное официальное лицо осуждающе взглянуло на него.

- Преступление? Не преступление, вы впали в тяжкую ересь, но из любви и сострадания мы желаем направить ваши мысли для радости и совместному с нами восхвалению единства Братства с Верой.

Амалрик не выдержал.

- Возможно, эта штука и является для вас храмом или чем-то в этом роде, - проворчал он, показывая толстым пальцем на лабиринт. - И если мы что-то нарушили, приземлившись здесь, то просим прощения. Мы немедленно уберем нашу лошадь в другое место, если вы соблаговолите указать, куда нам следовало бы опуститься.

Чиновник, казалось, ужасно расстроился. Он покраснел, щеки его втянулись, и он куснул нижнюю губу.

- Нет, нет, нет! Вы не поняли! Теперь вы не можете уехать. Вы впали в одну из Высших Ересей! Вы не можете покинуть город, пока наши чувства и братская забота не исцелит ваши заблудшие умы.

Убенидус снова попытался прервать чиновника.

- Иначе говоря, мы под арестом за совершение одного из Высших Святотатств в вашей Религии? - воскликнул он. - Могу я попросить объяснить, что же мы натворили? Только простыми, обычными словами.

Чиновник с трудом придал лицу надменное выражение. Наконец он сказал придушенным голосом:

- Вы... летели! Только Божества Высших Сфер могут нарушать покой Святого Небесного Царства! - сказав эту скверную и непристойную фразу, он словно получил пощечину. Побледнев, он коснулся груди, губ и бровей, совершая священный обряд очищения, потом, достав из-за пояса маленький пузырек, он окропил все, до чего дотянулась его рука, святой водой.

Обыденную речь в Оолимаре, похоже, не жаловали.

Убенидус все же не оставлял попыток вразумить его. Замечательно спокойным голосом он заметил:

- Но, досточтимый, мы даже не принадлежим к вашей религии. Я приверженец Образманского Таинства, а мой молодой друг поклоняется Сегастириенскому Пантеону...

Кажется, колдун сказал нечто еще более скверное и результат не заставил себя долго ждать.

Он был поистине эффектен. Стражники все, как один, побросали свои копья, пали ниц и закрыли уши руками. Потом они разбежались во все стороны, стуча сандалиями по камням мостовой, да так, что только пятки сверкали.

Что до суетливого маленького человечка, то он прижал свой пергамент к сердцу, стал свинцово-серым, закатил глаза, явив миру налитые кровью белки и рухнул замертво на мостовую.

Амалрик и Убенидус обменялись ничего не понимающими взглядами.

- Тем лучше, - проворчал человекобог. - Похоже, нам не стоит особо задерживаться в священном городе Оолимаре. Наверное, стоит сейчас же воспользоваться удобным случаем и убраться отсюда восвояси. Мы вполне можем передохнуть сегодня вечером где-нибудь на холмах и наверстать упущенное завтра.

- Полностью согласен, - просипел маленький колдун, беспокойно оглядываясь, чтобы вовремя увидеть и предупредить новое нападение стражников. - Теологические диспуты всегда были одним из самых любимых моих занятий, но даже самый красноречивый, подготовленный и всезнающий спорщик найдет свои способности весьма бледными перед убедительными аргументами в виде крепких кулаков и воинов в латах. Давай поднимемся и кончим обременять святую твердь Оолимара своим святотатственным пребыванием.

- Смотри, что это? - воскликнул Амалрик, указывая рукой.

На гребне ближайшего зиккурата толпа людей с высокими плюмажами суетились вокруг удивительного механизма. По виду он напоминал обыкновенную катапульту, но был так разукрашен и увешан дьявольскими масками, ликами демонов и гоблинов, разными священными амулетами, что нельзя было сказать ничего более определенного. Два священника вытащили откуда-то гигантский шар из белого стекла и осторожно положили его в чашу катапульты - если это была катапульта.

Это была катапульта.

Поднявшийся вечерний ветер слабо донес до них сухой треск трения канатов, скрип заводимого рычага, приказы и распоряжения.

Люди с плюмажами подались назад и их начальник с краткой молитвой перерезал канат.

Дз-аннн. Кланц. Вз-з-ззз!

Молочно-белый шар поднялся в потемневшее и пламенеющее рубиновыми сполохами небо, вспыхнув ярким солнечным огнем. Прочертив в воздухе крутую дугу, он со свистом грохнулся наземь.

На мостовой он разлетелся звенящими осколками чистого стекла и из кристаллических обломков, скрывая их, вырвалось клубящееся облако белого пара. Оказалось, что сам шар был чистым и прозрачным, а белизну придавал ему заполнявший его газ.

- Задержи дыхание, не дыши! - крикнул Амалрик, выхватывая свой бронзовый жезл. Но он не понадобился.

То ли пары уже достигли путников, то ли колдовской газ действовал прямо через кожу, но оба почувствовали головокружение и нарастающую вялость и апатию. Белый пар был каким-то наркотиком, вызывающим сон анестезиологического типа. Убенидус даже попытался классифицировать его, и прикинуть, не этот ли усыпляющий газ применял колдун Джазедолиндан в войне между Гадделлом и Гапривеем несколько поколений тому назад.

Некоторое время он ломал над этим голову, потом лег на черно-белую мостовую и заснул.