Александр Казанцев - Иноземлянин(Альсино) Страница 9

— «Электронное облачко» памяти само по себе не способно ни к каким действиям. Лишь влияя на систему молекул, оно может проявить себя, и то подчиняясь внешним условиям. Так что самый страшный злодей не всякий раз станет им, даже воплотившись вновь.

— Теперь, кажется, я начинаю понимать. Иоанн Грозный может оказаться кладовщиком совхоза, а развратная жена цезаря Мессалина — писателем-гуманистом. Скажите, а эти блуждающие «облачка памяти» могут встретиться друг с другом? Общаться?

— Сами по себе они лишь группа деформированных элементарных частиц и, повторяю, без взаимодействия с организованными системами молекул вступать в общение друг с другом не могут.

— Как жаль! А мне хотелось бы встретиться там с вами. Я непременно разыскала бы вас, Альсино, во Вселенной.

Я улыбнулся и в тон ей ответил:

— Я уже счастлив тем, что у вас появилось такое желание.

— А как мне все-таки узнать, кем я была: рабыней или палачом?

— Мне кажется, что вы, Оля, олицетворение светлого начала.

— А что такое начало?

— Начало — это когда все впереди.

— Гляди! Гляди! Купаться вздумала, а воды-то и нету! — послышалось за прозрачной изгородью.

Я увидел там несколько мальчишечьих голов и озорные физиономии.

— Русалка, русалка, возьми меня на дно! Тебе ведь все одно.

Дружный взрыв смеха прозвучал за кустами у загородки.

— Кто это? — спросил я.

— Хулиганье! Не знают куда себя деть! — равнодушно ответила Оля.

Но Евлалия Николаевна не была так мирно настроена.

— Я вас сейчас, негодники! — крикнула она. — Пристрелю!

И направилась к забору, размахивая каким-то предметом.

— Это у нее именной пистолет со времен войны, — пояснила Оля. — Он без патронов. Она просто пугает.

Но мальчишки восприняли это как начало боевых действий, и через ограду посыпались камни.

— Эй, баба-яга! Где твое помело?

— Уголовники! — крикнула бабушка, да так громко, что с деревьев с криками поднялись и закружили над садом темные птицы.

Один из камней попал Оле в плечо. Она потирала ушиб рукой, стараясь сдержать слезы.

— Нет, вы только подумайте, как распустились, как распустились! — негодовала бабушка.

Оля встала, чтобы уйти.

— Какие мерзавцы! — продолжала Евлалия Николаевна. — Перед чужеземным человеком стыдно за наше подрастающее поколение. Ведь что творят, что творят!

— Марсианин, марсианин! А хобот у тебя есть? — слышался издалека визгливый голос подростка.

— Эй, русалка сухопутная! С кем спуталась, беспутная? Кого родишь? Русалчонка, лягушонка или просто жабу?

Оля зажала уши. Слезы обиды текли по ее щекам.

Мне стало бесконечно жаль ее.

Никак я не думал, что могу стать причиной таких огорчений для первой встреченной мной жительницы иномира.

Внезапно слезы у нее высохли, а глаза расширились.

Она смотрела на калитку:

— Ой! Что это? Лена! И так рано! И какой-то мужчина с нею, а я совсем голая! И она умчалась в дом.

Глава 4. Любопытство

…Везде исследуйте всечасно,Что есть велико и прекрасно,Чего еще не ведал свет…

Лена приближалась к скамеечке, где я остался сидеть. Ее походка была легкой и горделивой.

Из вежливости, чуть отстав от нее на шаг, шел атлетически сложенный человек в костюме, который здесь называют спортивным. У него был проницательный взгляд и поднятые к вискам брови.

Лена остановилась передо мной и сказала:

— Мы с вами виделись утром, но Оля не познакомила нас. Я ее старшая сестра Лена.

Я встал и сказал в ответ:

— Очень рад, Альсино.

— Дивное имя! Вот, познакомьтесь: это мой приятель Юра Кочетков, инженер и страстный любитель всяческих тайн, связанных с НЛО. Если вы действительно «оттуда», то, может быть, побеседуете с ним? А у меня разламывается голова. Я отпросилась с работы…

Я прочел в ее мыслях, что голова у нее совсем не болит, просто она хочет оставить меня вдвоем с ее спутником.

— Кочетков Юрий Федорович. Можно Юра, — представился он мне, протягивая руку.

Я уже знал, что надлежит пожать ее своей рукой. Это здесь подчеркивает дружелюбие встречи. На самом же деле рукопожатие выродилось в ничего не значащую формальность, хотя, как потом мне рассказала Оля, еще сто лет назад человеку, которого не уважали и даже презирали, руки не подавали. Ныне же в условиях лжи, ставшей обыденностью, это забыто.

Кочетков сел рядом со мной и заговорил:

— НЛО — удивительное явление, которое будоражит весь мир. Там и тут в небе видят светящиеся предметы. Передвигаясь с огромными скоростями, они резко меняют направление движения вопреки всем законам инерции. Есть множество фотографий и даже кинофильмов, где засняты эти объекты, порой напоминающие дискообразные, сигарообразные или сферические корабли. И даже с иллюминаторами. Я собираю все сведения о таких явлениях. И когда узнал от Лены Грачевой о вашем, как она сказала, несколько странном появлении, упросил ее взять меня с собой.

Он был исключительно вежлив, предупредителен, я бы сказал, скромен.

— Больше всего меня занимали контакты, которые якобы имели место в Соединенных Штатах Америки (это за океаном) и даже у нас. Однако все эти контакты не вполне достоверны. Когда, скажем, американская чета утверждает, что «гостила» на «летающей тарелке», и в доказательство этого воспроизводит звездную карту, которую им показывали, то это не убеждает, а скорее наоборот. Ибо назовите мне рядового человека, который мог бы воссоздать звездную карту даже нашего неба!

— Это истинно, — согласился я.

— Контакт должен иметь смысл, а когда он сводится к утверждению женщины, встретившейся с НЛО, что пилоты будто бы предложили «прокатить» ее на «летающей тарелке» и обещали доставить к ее балкону на четырнадцатом этаже, то спрашивается, зачем это им нужно? Ведь в их действиях следовало бы обнаружить какую-то для них целесообразность, как, скажем, в вашем появлении. Еще хуже с демонстрацией по телевидению женщины, делящейся, в лучшем случае, своими галлюцинациями или снами, чтобы не сказать грубым вымыслом, об отделении от нее некоего астрального тела, посещающего другие галактики, отстоящие от нас на тысячи или даже миллионы световых лет. Причем фантазии у рассказчицы явно не хватает и она повествует о путешествии по улицам знакомых ей городов. Я говорю вам все это для того, чтобы как бы представиться вам во всем своем скептицизме. Но я не отрицаю вашего «проникновения» из другого измерения и потому хотел бы услышать ответы на ряд чисто технических вопросов.