В. О. Ронин - Маруся в Приключандии. (Дважды приключенческая повесть-сказка)

В.О. Ронин

МАРУСЯ В ПРИКЛЮЧАНДИИ

(дважды приключенческая повесть-сказка)

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Отчего «дважды приключенческая»? – спросит какой-нибудь особливо въедливый читатель.

Отвечу:

Вы когда-нибудь слышали такое словосочетание, как «авантюрно-приключенческий роман»? Слышали… А что, по вашему разумению, означает слово «авантюра»? Правильно – «приключение»[1]. Вот и выходит, что «авантюрно-приключенческий» – это «приключенческо-приключенческий». То есть «приключенческий в квадрате». Или же – «дважды приключенческий».

Вот и наша повесть-сказка – авантюрно-приключенческая. Другими словами – дважды приключенческая… Уж чего-чего, а приключений в ней будет предостаточно. Это я вам обещаю.

Ещё вопросы имеются? Ну, раз нет, переходим к повествованию…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ДЕВОЧКА С ДЕСЯТЬЮ ИМЕНАМИ

1. Приключенница в третьем поколении

Если чеховский Чечевицын, начитавшись Купера и Майн Рида, едва не сбежал в Америку, то Марусёк, «проглотив» на осенних каникулах все книжки об удивительных похождениях Ермолая Ковригина, улизнула-таки в Приключандию…

В какую Приключандию? Что за Ермолай Ковригин? Какой-такой Марусёк?…

Ну, во-первых, не какой-такой, а какая-такая. Марусёк – это девочка. А во-вторых… А во-вторых, начну-ка я с самого начала.

Итак.

Жила-была девочка. И было у девочки десять имён. Вернее имя-то было одно – Маша. Но вот только взрослые отчего-то предпочитали величать Машу по-разному – всяк на свой манер.

Мама звала дочурку Машенькой.

Папа – насквозь официально: Марией Андревной.

Бабушка кликала внучку Манюней.

Дедушка же, большой любитель творчества Ильфа и Петрова, именовал малютку весьма странноватым, как выражался Папа, «несколько грузинистым» прозвищем – Марусидзе.

Тетя Элона, преподавательница иностранных языков, и вовсе – никак не могла остановиться на каком-нибудь одном имени. Всё зависело от настроения Тёти. Ежели Тётя Элона пребывала в «английском» настроении, то величала племянницу не иначе как «Мэри». Ну, а если с утра господствовало «французское» расположение духа, девочка удостаивалась несколько витиеватого имечка «Марусьен».

Дядя Павлик, поэт-самоучка, завсегда зарифмовывал имя любимой племяшки. Например: «Кыся – Марыся!», или «Шутка – Машутка!».

Коллега Папы, китаец Жу Льен, одарил дочку товарища весьма специфическим армяно-китайским именем Ма Лу Сян.

Бабули у подъезда беззубо улыбались нашей героине вослед: «Наша Муся!».

Сама же девочка предпочитала дворовое прозвище, данное ей соседскими пацанами – МАРУСЁК.

Марусёк?! Но ведь это же мальчуковое прозвище! – удивленно воскликнет какой-нибудь знаток-лингвист.

Да, мальчуковое. Но. Видели бы вы эту девочку. Чертёнок в юбке! Впрочем, пардон, какая юбка. Юбок Маша-Марусёк отродясь не носила. Белая футболка, затертые до белизны джинсы и кеды с разноцветными шнурками (правый – оранжевый, левый – ядовито-зелёный) – вот её традиционный наряд. В особо торжественных случаях Маруся повязывала голубой – под цвет глаз – шейный платок, а на голову нахлобучивала пробковый колониальный шлем – чтобы хоть чем-то походить на Ермолая Ковригина…

Кто такой Ковригин? Вы, кажется, уже спрашивали… Не торопите события, любознательные мои, всему своё время. И до Ковригина дело дойдёт…

На чём мы там с вами остановились? Ах да, на колониальном пробковом шлеме…

Шлем а-ля Ковригин служил для Маруська символом дальних странствий и удивительных приключений. Ведь более всего на свете, доложу я вам, наша героиня любила приключения. Не просто любила – обожала! Даже больше чем бабушкино вишневое варенье с косточками.

Сама себя Маруся гордо именовала «Приключенницей в третьем поколении». Почему в третьем поколении? Судите сами:

Дедушка, Варфоломей Африканович Королёв – известный Писатель. Всю сознательную жизнь сочинял приключенческие романы. Вон, целый шкаф уже насочинял. Да не просто шкаф, а огромадный шкафище – от потолка до пола, полок десять. И все полки заставлены дедушкиными книгами! Он их, как говаривали злопыхательствующие критики, что оладушки пёк. Закроется бывало в кабинете на засов, сутками никуда не выходит. Не ест, не пьёт – книгу пишет. И что самое интересное – после этих творческих постов Дедушка завсегда появлялся на пороге своего кабинета довольный, румяный, посвежевший: точно не роман на 500 листов строчил, а всё это время в парке каком гулял, на свежем воздухе.

Что Дедушка – вот Папа! Папа, Андрей Варфоломеевич (тоже Королёв), работал гидом в «Фирме приключений». Есть такая фирма, она для всех желающих устраивает ролевые драйв-экстрим-эдвенча-туры. Хотите примерить на себя роль отважного авантюриста, расхитителя древних гробниц? Пожалуйста! Есть желание поробинзонствовать месяцок второй на необитаемом островке, да ещё поискать зарытые где-то здесь капитаном Флинтом сокровища? Нет проблем. А может быть вам возжелалось почувствовать себя неутомимым бедуином, и пересечь с севера на юг (а то и с запада на восток) великую пустыню Сахару? И это тоже возможно! Приключения – на любой вкус и цвет. Всё включено: риск, загадки, тайны, экзотика! И опытный гид всегда рядом. Поможет, направит, подстрахует. Вот таким вот помагателем-направителем-страхователем и работал Марусин Папа. Вечно в командировках и разъездах: то в Африке, то в Сибири, то в Антарктиде. А то и вовсе на каком-нибудь Таракане (это, кстати, остров такой, в Индонезии)…

Подведём итоги. Дед – профессиональный писатель-приключенец. Отец – профессиональный продавец приключений. Вот и выходит: «приключенница в третьем поколении» и есть.

Смачное словцо «приключенница», в смысле особа женского пола, «испытавшая много авантюр, переворотов, похождений», Маша вычитала в «Толковом словаре живаго Великорускаго языка» Владимира Даля. Сию толстенную книжуленцию (даже не одну, а четыре толстенных книжуленции, по 800 (!) страниц в каждой) она отыскала в дедушкином кабинете. Помимо того что много писал, Дедушка о-о-очень много читал. Чего-чего, а книг в его кабинете было более чем предостаточно. Они занимали всё свободное пространство: книги на полках, книги на столе, книги в шкафах, на тумбочке, в тумбочке, и даже – в качестве отвалившихся ножек – под тумбочкой. Самые разнокалиберные тома и томики, от толстенных фолиантов до миниатюрных крохотулек. Книги всех времён, книги всех народов. Не кабинет, право слово – Александрийская библиотека.

Варфоломей Африканович жил в мире книг. Книги составляли его главное богатство, являлись, пожалуй, единственной темой для разговоров с окружающими.

«Скоро свихнешься со своими книгами, что тот самый Дон Кихот», – порою покрикивала на Дедушку Бабушка. В шутку, конечно. Хотя, сказать по чести, Дедушка, как две капли воды, походил на героя бессмертного романа Мигеля Сервантеса. Худ, энергичен, деятелен, бодр. Взор горит, брови кустятся, усы вразлёт, борода метёлкой. Одним словом, ожившая иллюстрация работы Гюстава Доре. Только бритвенного тазика на голове не хватает.

Марусёк любила запропасть в дедовом кабинете – как она это называла: «подышать книжной пылью». Неуёмный непоседливый нрав неким чудесным, поистине необъяснимым образом уживался в нашей героине со страстью к чтению. Читать Машутка обожала. Особенно книжки о всяких там приключениях. Бывало откопает в закромах дедовой библиотеки роман какого-нибудь Жюля Верна или Дюма-отца, завалится в гамак (за письменным столом Маша читала только учебники и всякие там сурьёзные книги, а приключенческие романы – исключительно лежа в гамаке: так, говорила она, романтичнее), и всё – пропала наша егоза. Пока не одолеет книгу от корки до корки – ни достучаться до неё, ни докричаться.

В последний раз достучаться-докричаться до Маруська никто не мог два месяца назад, на осенних каникулах. А всё из-за Ковригина. Он… Впрочем обо всём по порядку.

Однажды Маруся откопала в дедушкином кабинете (на са-а-амой верхней полке са-а-амого высоченного шкафа) подшивку старых, вековой данности, брошюр в ярких радужных обложках. На каждой обложке, в верхнем левом углу – медалька. На медальке – человек в пробковом шлеме. Сразу видно, настоящий искатель приключений. Орлиный нос, скуластое лицо, наждачная небритость, хитро прищуренный взгляд. В правом глазу – монокль, вкруг шеи – куфия (арабский мужской головной платок; который, впрочем, можно носить и как шарф). Это и есть Ермолай Ковригин, величайший искатель приключений всех времен и народов! Алан Квотермейн, Индиана Джонс и Данди «Крокодил» вместе взятые. Да ещё помноженные на Джеймса Бонда! Настолько же крут, брутален, обаятелен и отважен.

А книги! Одни названия чего только стоят: «Ковригин среди охотников за головами», «Ковригин против людей-леопардов», «Ковригин в стране утконосов», «Ковригин на северном полюсе», «Ковригин в Шамбале». Ковригин то, Ковригин сё, Ковригин там, Ковригин сям. И всё в подобном духе.