В земле чужой - Роман Г. Артемьев

В земле чужой

Глава 1

Проложить хорошую дорогу стоит хороших денег, а ещё она со временем разрушается и, что хуже всего, строят её люди. Которые, в плане качества работы, между собой отличаются очень серьёзно. Звание мастера, присваиваемое обществом, предполагает высокий уровень труда и столь же высокую ответственность за свои изделия, но халтурщики всё равно находятся.

Вдобавок, даже если дорога построена идеально, с полным соблюдением нормативов, её надо регулярно подновлять. Где-то дерево упало, там слишком тяжелые возы прошли и полотно повредили, в третьем месте вода грунт размыла, образовался провал. Ремонтировать желательно постоянно, и на деревенских, проживающих вдоль дорог, эта обязанность возложена, но у тех и свои дела есть. К тому же, никто не хочет делать то, за что ему не платят. В результате состояние путей в стране напрямую зависит от трех факторов — наличия сильной власти, способной пинать исполнителей, её платежеспособности и, самое главное, желания контролировать данную сферу.

Последнее особенно важно, потому что во время войны все ресурсы, в том числе управленческие, брошены на войну.

Мы в дозоры ходили усиленными десятками. Две запряженные волами телеги, один конный всадник и двенадцать-тринадцать гридней в броне и с оружием. Основной наш противник, берестянцы, предпочитал набегать группами до десяти опоясанных; ватаги роднинцев обычно состояли из пяти-восьми людоловов. Чтобы гарантированно одолеть в стычке, необходимо иметь перевес, желательно как качественный, так и количественный. Раза в полтора. Выходили из Лыково, за сутки добирались до примерной границы с землями Берестья, трое суток проверяли, нет ли незваных гостей, затем встречали сменщиков и возвращались обратно. Мы были очень, очень сильно заинтересованы в хороших дорогах.

— Что там еще?

Дядя Смеян приподнялся на стременах, красуясь. Коня он купил недавно, не успел ещё привыкнуть к нему, потому холил, лелеял и всячески хвастался. Плевать, что лошадка булгарской породы, низенькая и неказистая! У других и такой нет.

— Мужик какой-то, вроде пахарь, — ответил ему с облучка возница. — Наши рядом стоят, спокойные.

Действительно, Осот и Добрыня, посланные на разведку в головной дозор, тревоги не выказывали. Даже руками помахали, показывая, что опасности нет.

— Опять, небось, у возка ось сломалась, — предположил Звонарь. — Или колесо.

— Ну так видите, по чему едем! Яма на яме! Меня уж растрясло всего!

— Слезешь — трясти не будет.

— Не-е! Лучше плохо ехать, чем хорошо идти!

Пока воины перешучивались, не забывая поглядывать по сторонам, десяток подошел поближе. Не то, чтобы мы ждали нападения или засады, просто места неспокойные. Здесь расположен один из основных путей на юг, откуда часто появляется всякий лихой люд, вдобавок про местных помещиков ходят нехорошие слухи. Якобы шалят они в окрестностях, грабя одиноких путников.

— Пахарь из Малых Бодунков, — сообщил подошедший навстречу Добрыня. — Соловьём звать. Говорит, возле их деревни след чужой видели.

Кто-то тихо выругался. Наше дежурство закончилось, десяток возвращался в Лыково и уже настроился на отдых, задерживаться для проверки никому не хотелось. К тому же, мы сейчас находились на краю зоны ответственности отряда Пересвета, и те самые Бодунки охранять должны наши коллеги из отряда Прокофия Солёного.

Всё равно проверить надо. Неизвестно, кто возле деревеньки бродит и куда свернёт. За разоренную весь воинам — штраф, отряду — позор, деду, командиру отряда — урон чести. А за пойманную банду, вне зависимости от места поимки, полагается небольшая премия и добрая слава среди местных. Вот и дядя так думает.

— Где именно видели-то?

— Да тут недалече, на полпути, — махнул рукой пахарь. — У ручья.

— Покажешь?

— Сына пошлю. Званко, подь сюды!

От телеги быстро прибежал мальчишка лет двенадцати на вид. Почти полноценный работник по местным меркам, через пару лет оженят и свой двор выделят.

Пока отец давал сыну инструкции, десяток тоже готовился. Мало кто соглашался ехать в кольчуге целый день, под теплым весенним солнышком, поэтому сейчас воины доставали защиту из сумок и помогали друг другу облачаться. Полезное занятие, в первую очередь в психологическом плане. Мы слегка расслабились, предвкушая скорое возвращение домой, тяжесть металла на плечах помогала снова войти в боевой сосредоточенный режим.

Как оказалось, под недалече мужик понимал час пути. Лесная дорога, больше похожая на широкую тропу, в одном месте пересекала небольшой ручей, по нынешней поре не особо полноводный. Вот весной, судя по берегам, под мостом из обвязанных полосами коры стволов настоящий поток бежит.

— Вон, видите, — пацан ткнул пальцем вниз, где в глине отпечатался оплывший след сапога. — Обувка ненашенская. У нас таких не носят.

В голосе его прозвучала зависть. На ногах у богатых пахарей красовались кожаные башмаки с твердой подошвой, называемые черевьями, люди победнее носили своеобразные кожаные чулки-поршни, совсем бедные надевали лапти, причем узор плетения лаптей различался от земли к земле. Сапоги стоят дорого, их могут позволить себе горожане или помещики, удельные бояре — словом, не простой люд. Гридни в сапогах ходят поголовно.

— Возки оставим здесь, за ними отроки присмотрят, — решил дядя. — Осот, по следу пройдёшь?

— Пройду, — снизу ответил разведчик. — Только, может, проще сразу в деревню?

— А если они не в деревню шли, а ещё куда? Веди давай.

Обычных людоловов деревня устроит — им нужны крепкие мужчины и подростки на продажу, красивые девушки считаются самым лучшим товаром. Налетчики из Берестья рассчитывают на иную добычу. Они не откажутся прихватить людей, но в первую очередь им нужно золото, серебро, иные ценности, желательно компактные. По возможности снятые с убитых опоясанных.

Набеги на южные рубежи происходят постоянно, делая паузу в зимнее время. В последние два года ситуация осложнилась из-за боевых действий, ведущихся княжествами по принципу все-против-всех. Вернее, формально коалиции существуют, земли вроде бы объединены вокруг Мстиславля или Черниграда, но переход из одной в другую или просто разрыв договора являются нормой. Тот же Новгород-Низовой успел побывать союзником и тех, и тех, и о нейтралитете объявить. За два года, ага.

На границах с Берестьем и, особенно, с Ро́дней обстановка стабильнее и кровавее. Так как рубятся там всегда, гибнут часто, отсюда большое число кровников с обеих сторон, не желающих мириться. В плен местные берут друг друга редко. Вместе с тем им хватает мозгов не ухудшать собственное положение, поэтому у посторонних вроде нас есть неплохие шансы