Андрей Франц - По образу и подобию (СИ) Страница 10

· ↑

[16] Если отломить одну ветвь, сразу появляется другая (Вергилий, "Энеида") (лат.)

· ↑

[17] Увы, именно об этом пишут, например, Марбахские Анналы: "Позднее, в августе, когда в лесу, где били очень холодные источники, он радовался успешной охоте - тогда днём стояла сильная жара, а ночью наступал такой холод, что будто бы ледяная стужа и зима сковали землю, - в ночь на праздник Святого Сикста (6 августа) его вдруг охватила лихорадка. Оттуда он велел отвезти себя в находящуюся на расстоянии двух дней пути Мессину, где его стал мучить понос, однако на праздник Святого Михаила (29 сентября) он почувствовал себя лучше и решил двинуться в Палермо. Когда почти вся его семья с всем обозом была уже в пути, болезнь снова поразила его, и в день перед упомянутым праздником, после доброй исповеди, с раскаянием в сердце он покинул этот мир. Вся земля была потрясена его смертью, так как вскоре разразились многие беды и войны, продолжавшиеся ещё долгое время." (Текст переведен по изданию: Marbacher Annalen // Otto von St. Blasien. Marbacher Annalen. Ausgewaehlte Quellen zur deutschen Gechichte des Mittelalters. Bd. 18a. Darmstadt. 1998. www.vostlit.info)

· ↑

[18] Брат Салладина

· ↑

[19] Младший сын Салладина

· ↑

[20] Старший сын Салладина

Глава 2.

Россия, наши дни

- ... Amen!

Размеренный речитатив Regina c?li умолк, и вместе с последним звуком древней молитвы нестерпимым светом последней вспышки полыхнул укрепленный в центре молельного зала крест. Два выгнувшихся дугой тела захлебнулись беззвучным криком и тут же рухнули в милосердные объятья массивных кресел. Двое послушников, заботливо придерживая головы страдальцев, влили в безвольно открытые губы какую-то гадость и тут же исчезли, словно и не было никого.

Физическая боль, пронзавшая тела от макушки до пяток, ушла, уступив место другой - совершенно непонятной, необычной, необъяснимой... В человеческом языке пожалуй что и нет подходящих слов, чтобы рассказать об ощущениях, что томили в эту минуту несчастного господина Дрона и ничуть не менее несчастного господина Гольдберга. Ближе всего для их понимания подошло бы, наверное, впервые описанное в 1552 году Амбруазом Паре понятие фантомных болей.

Жгучие, палящие или же, наоборот, сводящие, стискивающие боли возникают иногда непосредственно сразу после ампутации больного органа, но могут прийти к человеку и месяцы, а то и годы спустя после операции. Жжение, зуд, судорога или что-то, подобное удару электрического тока охватывают тогда утраченную конечность. И нередко случается так, что все четыре десятка известных сегодняшней медицине методов лечения фантомных болей оказываются бессильны.

Нечто подобное испытывали сейчас и наши герои, постепенно приходя в себя и погружаясь в оттенки ощущений, коими дарила их неведомая боль. Она просто кричала нашим страдальцам, что что-то очень и очень неладно, что-то нарушено в их организмах, и нужно это неправильное как-то исправить, облегчить, излечить... Но что?! Что именно требовало срочного вмешательства? Что должно было быть излечено? Да, что же болело, в конце-то концов?!

Вот на этот вопрос ни господин Дрон, ни господин Гольдберг не ответили бы даже под страхом немедленного расстрела. И вовсе не из соображений героизма или, допустим самопожертвования. Вовсе нет! Причина, государи мои, гораздо проще и намного прозаичней. Увы, невозможно рассказать о том, чего не знаешь. Мужчины, неподвижно замершие под сенью массивного креста из непонятного металла, даже и слов-то таких не ведали, чтобы описать бурю, что гнула и ломала сейчас их трепещущие души.

И вдруг все разом кончилось. Оказывается, и нужно-то было всего лишь, чтобы отец Андрей подошел и надел на шеи нашим страдальцам маленькие нательные крестики все из того же металла. Маленькие, но весьма увесистые, с искусно вырезанным обликом Спасителя, они, казалось, разом вобрали в себя всю боль. И она ушла. А на ее месте поселилось понимание.

Так вот, оказывается, что болело, и жгло, и ныло, и требовало немедленно что-то с собою сделать в глубине их измученных организмов! Вот что страдало и приносило невыразимую муку! Окрыленный открывшимся ему пониманием, господин Дрон внезапно осознал, что болел, и жег, и ныл, и требовал немедленного оперативного вмешательства ... 1204 год от рождества Христова! Легкое удивление на тему: с какой это стати год, пусть даже и 1204, оказался вдруг частью его организма, и как такое вообще возможно - начало было разрастаться в сознании господина Дрона. Однако по-настоящему удивиться он не успел. Поскольку мгновением позже это же понимание накрыло и его собрата по несчастью. И уже губы историка-медиевиста потрясенно прошептали: "... год взятия крестоносцами Константинополя..."

А затем изображение молельного зала, отца Андрея, все еще стоящих на своих постаментах послушников резко сузилось и исчезло, а вместо них, буквально на пару мгновений, проступил уже знакомый нашим героям Знак. Затем исчез и он...

***

Так получилось, что Сергей Сергеевич и Евгений Викторович вернулись на виллу, служившую резиденцией отцу Андрею и его таинственному Ордену, спустя всего три дня после первого посещения. Тогда, в первый раз, они так и не решились занять гостеприимно предложенные им кресла под крестом. Да отец Андрей особо и не настаивал. Вероятно, понимая, что никуда теперь они не денутся.

Так что, светски побеседовав еще минут двадцать и уверив друг друга в совершеннейшем своем почтении, наша троица распалась. Отец Андрей остался у себя, а высокие гости, погрузившись в любезно предоставленный хозяином лимузин, отправились восвояси.

Ах, да! В процессе беседы выяснилось, как наши герои попали на загадочную виллу. Все оказалось не просто, а очень просто. Просто таинственный крест из неизвестного металла оказался еще и крайне практичным артефактом. Этаким радаром, позволяющим за несколько дней до получения Знака персонально выявлять на любом расстоянии тех счастливчиков, которые оный Знак вот-вот получат. Просто в пригороде каждого крупного российского города у Ордена оказалась своя резиденция. Просто нательные кресты все из того же металла оказались ничуть не менее практичными штучками. Принимая сигналы от "базового передатчика", они позволяли братьям-послушникам вычислять господ знакополучателей в любой толпе. А уж как просто оказалось нанять два экипажа Скорой помощи, несколько суток передвигавшихся в некотором отдалении вслед за нашими героями, куда бы те ни отправились - об этом и говорить-то нечего.

Вот так - под истошный вой медицинских сирен и вспышки проблесковых маячков - господин Дрон и господин Гольдберг прибыли в резиденцию Ордена.

Что это за Орден, каковы его цели и почему его интересы сосредоточены исключительно на территории России, отец Андрей говорить категорически отказался. Хотя и уверил собеседников, что они все узнают. Но - в свое время. Более того, по словам гостеприимного хозяина выходило, что это самое свое время очень скоро наступит, поскольку никакой дурак еще не растягивал удовольствие между первой и второй инициациями более, чем на неделю.

То ли всему причиной Божье провидение, то ли просто так совпало, но среди получателей Знака до сих пор не было еще ни одного мазохиста, - так пояснил им свое спокойствие отец Андрей. Да и наши герои, по его мнению, на мазохистов тоже не походят. Так что скоро, очень скоро они, гонимые мучительным беспокойством, вновь переступят сей порог. Переступят, пройдут вторичную инициацию и вот уж тогда - да! Тогда они получат от отца Андрея всю необходимую информации. А сейчас он, отец Андрей, особо даже и не прощается, настоятельно рекомендует уважаемым господам не противиться никаким сильным желаниям, когда таковые возникнут. И будет рад их обоих видеть в любое время, начиная с 7.00 завтрашнего утра.

Собственно, так оно все и оказалось. Нет, наши герои честно терпели трое суток. Первым не выдержал, как ни странно, господин Дрон. Набрав номер почтенного историка-медиевиста - благо, телефонами при прощании они обменялись - Сергей Сергеевич поинтересовался, не желает ли тот вновь посетить резиденцию отца Андрея. Высказав в ответ несколько удивительно образных выражений, некоторые из которых в обязательном порядке должны украшать топ-десять любого уважающего себя боцмана, и все - в адрес упомянутого отца и его резиденции, почтенный представитель народной интеллигенции все же согласился, что таки да, желает.

В этот момент к их телефонному разговору присоединился третий собеседник, всего лишь попросив Сергей Сергеевича не вызывать своего водителя, поскольку уже знакомый им лимузин будет стоять у ворот особняка уважаемого господина Дрона ровно через десять минут. Не найдя ни единой причины, чтобы отказать в таком пустяке, в указанный срок господин Дрон уже загружался в ставшие почти родными недра Bentley Continental.