Я шагаю по Сеулу - Вахтанг Глурджидзе Страница 10

— Ты ещё скажи, чтобы их танцевать и петь мы запрягли! На такое они точно не согласятся. Одно дело — заменять айдола в аэропорту, пусть, на подиуме, а другое дело, сцена. да и фанаты нас заклюют! Они ведь сам знаешь, какие глазастые! Но общефизическую подготовку мы им точно дадим.

Почти рядом с домом Ен Лин.

Вот, блин. Прицепился! С парка за мной бредёт! Уже пару раз щёлкнул на телефон. Я проконсультировалась у школьницы. Она не знает, что и кто это может быть, и тоже боится. Одно ясно, что это не маньяк. Они так себя вести не будут. Чёрт, а он идёт прямо ко мне! Бежим!

— Девочка, постой! У меня к тебе есть важное предложение! — Доносится из-за моей спины. Остановиться? А вдруг, опасно? Хотя, тут полно народу. Не будет маньяк что-то делать при таком скоплении людей. Торможу. Подбегает запыхавшийся мужчина, и представляется:

— Ким Бон Су, менеджер лэйбла «YG Инертеймент». Вот моё удостоверение. — Мужик показывает корочку. Читаю. Действительно, похоже на правду.

Отерев пот платком с круглого лица, кореец предлагает:

— Вон там кафе, давай присядем. А то я уже устал за тобой гоняться!

Соглашаюсь, а сама спрашиваю свою соседку по голове, что это такое «Яга» или как там оно называется? Школьница поясняет, что это музыкальное агентство, под флагом которого выступает её любимый «Блэкпинк».

Странно, и что музыкантам нужно от простой школьницы? Как пояснила бывшая владелица тела, менеджеры разных музыкальных агентств ищут нужные им типажи школьников, причём не только в Еорее, но и в других странах. При этом ребёнок должен уметь петь или танцевать. Таких детей приглашают на отбор, но он обычно проходит в феврале, а не в начале лета. Потом из кандитатов отбирают трейни, из которых и комплектуются группы айдолов.

Но я петь и плясатиь не умею, играть на инструментах — тоже. Ладно, послушаем этого менеджера. Идём в кафе. Садимся за столик, Бон Су заказывает холодный лимонад, упарился, бедняга! Потягиваю, напиток через трубочку, жду, когда он начнёт говорить. Осушив стакан, и заказав ещё один, Бон Су включает телефон и говорит:

— Санджаним! Я её поймал. Будете говорить с ней сами? Хорошо! Бери мой телефон! — Мужчина передаёт мне аппарат. На его экране сидит важный кореец в кепке:

— Я директор лэйбла «YG Инертеймент», Ян Хён Сок.

«Это сам Кепка!»- Верещит у меня в голове школьница.

— А как тебя зовут, девочка?

Вроде, ничего опасного нет, да и кореянка знает этого хмыря на экране.

— Пак Ен Лин. — Осторожно говорю я.

— Ен Лин-ян! Хочешь попасть к нам в агентство? — Слащавым голосом предлагает этот Хён Сок.

«Да, да!». — Чуть ли не кричит у меня в мозгах школьница.

— Я не умею танцевать и петь, Ян Хёк-ссии, и не собираюсь стать айдолом.

Видно, что мой ответ не совсем понравился директору лэйбла, скорее всего он не ждал такого ответа, ведь тут все школьницы мечтают о такой удаче. Но он берёт себя в руки, и продолжает разговор:

— Мы и не потребуем от тебя этих умений. Ты нам нужна совсем для другой работы.

При слове «работа» у меня срабатывает рефлекс. Деньги от дяди, это хорошо, но иметь собственную копейку, ещё лучше! Вот, только, я ведь в школе учусь. Так и говорю Хён Соку.

— Это не проблема. Мешать твоей учёбе мы не будем. Знаешь, кто это такая?

На экране возникает фотография незнакомой девочки, с крашенными, длинными волосами и чёлкой на лбу.

«Это Лиса Манобан!» — Вопит в голове кореянка. — «Мембер «Блэкпинка»!».

— Вроде, это какая-то ваша актриса. — Говорю я уклончиво.

У Хен Сока и сидящего передо мной Бон су, брови взвиваются ко лбу. Они, как видно, и не предполагали, что есть школьники, которые не знают К-поп группы и не знакомы с айдолами.

— Да, это Лиса Манобан. Она сейчас в Японии, вместе с группой. Так вот. Ты нам нужна, чтобы время от времени заменять её на некоторых мероприятиях. За это ты будешь получать зарплату…

— Ежемесячно?

— Не перебивай старших, хубэ! — Злится директор. Приходится изобразить полу поклон сидя, и принести извинения. Хён Сок заметно успокаивается, и продолжает.

— Да, ежемесячно. Надо, чтобы ты пришла вместе с родителями для заключения договора. Чем быстрее это будет, тем лучше.

— Извините, господин директор, но у меня нет родителей. Опекун — дядя, но его нет в Корее, и долго не будет. — Подключать сюда омму я не хочу.

— Тогда тебе придётся нанять юриста, и прийти с ним.

— Хорошо, я приду в воскресение, вы ведь работаете всю неделю?

— Да, приходи. Аньён!

— Аньён хасейо, господин директор!

Отдала телефон Бон Су, попрощалась, и пошла домой. Слава богу, далеко идти не надо.

Суббота и воскресение.

Так. Вроде все уроки сделала. На стадион не попала, зато есть надежда получить работу. Как я узнала по Интернету, обычно несовершеннолетние работают тут не более пяти часов в день. Но и зарплату им дают наполовину меньше, чем взрослым работникам. Можно попытаться её немного увеличить. Но нужен знающий юрист. Сижу на диване, в гостиной. Ищу юридические компании. Нашла. Тут близко есть, можно пройтись пешком.

— Ты куда? — Как чёрт из табакерки, возникает у меня на пути Джен Ни. Оммы дома нет, пошла к какой-то своей подруге.

— Как куда, в библиотеку! В понедельник мне ведь в школу идти, надо подготовиться.

— А! А зачем мою сумку взяла?

— Чтобы посолиднее выглядеть.

— Ладно, всё равно, она старая. — Почему-то быстро соглашается онни. Странно! Чего-то она в последние дни приутихла.

Вышла из подъезда, а потом всё-таки решила заглянуть в сумку. Ведь я её вчера повесила обратно на тот стул, с которого взяла из комнаты онни. Вижу, лежит там коробочка. Маленькая такая. Я бы и не заметила, если бы специально не искала. А может быть, она и вчера тут лежала? Хотя, нет! Я в библиотеке вытряхнула всё из сумки. Значит, коробочка появилась здесь вечером. Осторожно её вынимаю, осматриваю. Вижу небольшую кнопочку. Трогать боюсь. И что делать? Как узнать, что это такое?. Возвращаюсь домой.

— Так быстро пришла? — Удивляется онни.

— Нет, решила сумку не брать, всё равно, только романы читать буду.

По лицу сестры пробегает тень. Возвращаю ей сумку, и иду в юридическую контору налегке. Там