Старшая школа Гакко. Книга тридцать восьмая (СИ) - Алексеев Евгений Артемович Страница 10

— Сир, осмелюсь внести предложение, — аристократ решился на предательство, — На следующей неделе планируется некая встреча потенциальных бунтарей с небезызвестными вам ренегатами: графом Монтрозом и герцогом Аргайлом.

— Знаю таких, отъявленные негодяи, предавшие родину, которая дала им непозволительно много, — кивнул сюзерен и спросил, — И какая цель этой встречи?

— Судя по всему, сомневающиеся должны увидеть, насколько много ваших подданных решились на мятеж, так сказать, убедиться воочию, — ответил сановник и робко предложил, — Можно попробовать каким-то образом испортить эту встречу, ракетный удар или тайно пронесенная бомба дискредитируют саму идею восстания!

— Хмм… может вы и возьмете на себя доставку «адской машины»? — неожиданно спросил Винчестер, понимая какие трудности тем самым вызывает у собеседника.

— Сир, я буду вам более полезен как осведомитель, пока мне доверяют, вы будете знать самые последние новости, — стал ужом выкручиваться вельможа.

— Понимаю, — разочаровано кивнул сюзерен, для него это был некий тест, Ричард отчаянно искал беззаветно преданного человека, но везде находил изворотливых, эгоистичных тварей, которые при первой возможности предадут. Он с горечью понимал, что бесполезно истратил время, приближал к себе никчемных, алчных, ненадежных людей вместо того, чтобы укреплять свою власть и находить единомышленников.

— Может поручить это агентам Ми-6? — услужливо поддакнул хитрец.

— Да, так и сделаем, — вяло махнул рукой Император, отпуская человека, ставшего невыносимо неприятным, предателей не любят даже те, на кого они работают.

Ричард Корнуолльский на какое-то время, что называется, завис, глядя в окно. Император сильно жалел о том, что в свое время вступил в борьбу за престол, ведь тогда трон казался незыблемым пьедесталом, взобравшись на который, он мог стать могущественным, неуязвимым повелителем миллионов разумных. И какое-то время так оно и было, никто и в мыслях не мог бросить вызов сюзерену величайшей Империи на планете, а ее правитель обладал поистине божественными возможностями.

По мановении его руки возводились огромные дворцы, разрушались целые королевства, одни народы шли войной на другие… Но все это длилось совсем недолго, и вот Британия на пороге катастрофы, причем было бы не так обидно, если Империя пала от ударов тысяч варваров, однако все шло к тому, что величайшее государство Земли развалится из-за междоусобиц и бунтов, а многие шепотом говорят, что виной всему слабый правитель! Весьма нелестно остаться в истории тем, кто допустил падение Дома Винчестеров.

— Соедините меня с сэром Авелем Смитом, — переборов оцепенение, распорядился Ричард Корнуолльский.

— Ваше Величество, — через некоторое врем раздался спокойный голос главы Ми-6, раньше Ричард считал его сухость актом неповиновения, а сейчас понял, что человек в отличии от других не пытался скрыть за лестью свои ошибки или преступные намерения.

— Из надежных источников нам стало известно, что мятежники собираются провести некую тайную встречу, на которой ожидается присутствие двух злейших врагов Британии — графа Монтроза и герцога Аргайла, — начал сюзерен, — В этой связи прошу вас направить лучших агентов для того, чтобы дискредитировать бунтовщиков.

— Что нам предпринять? Устранить ренегатов, арестовать и похитить мятежников, или просто совершить теракт?

— Сделайте как знаете, самое главное расстроить планы предателей и не допустить консолидации отступников, — ответил Ричард Корнуолльский, по сути, опять пряча голову в песок.

Граф Кадоган, наверное, был одним из немногих, кто в силу своего опыта видел затеянную герцогом Минамото игру. Потеряв огромное состояние, нажитое за сотни лет, вельможа тем не менее оставался опытнейшим политиком, незаурядным финансистом и одним из умнейших аналитиков на планете. Сейчас освободившись от бремени заботы о несметных сокровищах, вельможа вдруг увидел, что Гэндзи Танака заставил их бежать сломя голову, чтобы ни у кого просто не хватило времени замереть и подумать над тем, куда ведет их этот сумасшедший марафон.

Сейчас примерно тоже самое происходило со всей Британией, только акценты другие, масштабы крупнее, однако суть все та же. Запуганные, обманутые ложными надеждами аристократы принимали поспешные решения, начинали метаться, словно рыба, попавшая в сеть, бесполезно, глупо, ухудшая и без того тяжелое положение. Со стороны вся эта картина стала гораздо яснее, стоило перестать бояться потерь, унять алчность и злобу, туманившие разум, как стало понятным величие замыслов графа Окинава. Планы внутри планов, скрытые маневры, искусные ловушки, просто филигранное исполнение…

— Виконт Айви, — графу до жути захотелось поделиться своими мыслями с коллегами, — Вы видите, что происходит?

— О, да, эти жалкие черви даже не понимают в какую ловушку попали, — кивнул собеседник.

— Им простительно, ведь они не обладают нашими знаниями об истинном собственнике имущества, — вмешалась баронесса Ховард, — Ведь стоит ему перекрыть поставки сырья или обрушить продажи, как половине из аристократов станет не до чего, а пожар бунта в считанные дни охватит всю страну.

— Может предупредить Винчестера? — лениво отреагировал маркиз Стаффорд.

— Бесполезно, Ричард Корнуолльский слишком слабохарактерный, чтобы исправить положение, а ближайшее окружение под стать сюзерену, — отмахнулся граф Кадоган.

— А заработать самим? — не сдавался маркиз.

— Полагаю, Враг все еще держит нас на коротком поводке, так что вмешательство в его дела закончится гораздо быстрее, чем мы внесем существенный вклад в ситуацию, — покачала головой баронесса.

— Тогда что нам делать? — вскинулся виконт, — Ожидание смерти подобно, необходимо решительно действовать.

— Дзинььь!!! Дзинььь!!! Дзинььь!!! Дзинььь!!! — всем четверым одновременно пришли сообщения.

— Хмм…

— Ооо!!

— Омм… — неоднозначно отреагировали трое мужчин.

— Не знаю как вы, но я приму предложение, — заявила единственная женщина-лидер.

Глава 6

Дорогой, но урок

Словно паук плету паутину заговоров, открытых бунтов, рейдерских захватов, освободительных движений и прочего. Убрать с доски Ричарда Винчестера технически очень легко, фигура и без меня довольно спорная, а в последнее время Императором по очереди рулили разные группы аристократов, а порой и все вместе, одновременно, что не лучшим образом сказывалось на вертикали власти. Кому понравится, когда решения принимаются в угоду фаворитов, да еще и меняются по нескольку раз в месяц, бывали и курьезные случаи, когда противоречащие друг другу эдикты Его Величества выходили в один день!

Такая власть — по факту синоним абсолютного отсутствия управления, так что перехватить контроль — это дело техники, учитывая сильную армию и вполне легитимные, с точки зрения простого народа, притязания на трон со стороны Маргариты Английской. Пусть она и официально отреклась от престола, однако в глазах обывателей все еще остается единственной оставшейся в живых прямой продолжательницы ветви Винчестеров, а Ричарда Корнуолльского таковым уже никто не считал. Только вот как не оказаться в той же ловушке, что и нынешний сюзерен?

Британия — это огромный организм, которым правит не личность, но целый массив сложившихся за века процессов, интересов и групп людей. По аналогии с человеком есть печень, почки, легкие, мозг, желудок… Кто из них главный? Кого можно отрезать безболезненно для страны? По логике местных требуется занять верховенствующую позицию, привлечь на свою строну сильное лобби, а потом постепенно начать приводить элиты к некоему балансу, в центре которой в идеале должна оказаться фигура Императора, который тем самым обеспечит себе реальную власть.

Так что взобраться на вершину горы — это даже не пол дела, там нужно удержаться, пустить корни и стать тем древом, что скрепит всю почву, это, не считая внешних угроз. С Шривиджая все было гораздо проще, Сангарму Тупоголовый с сыновьями и покойным Гаджи Мада выстроил невероятно прочную вертикаль власти, правда тому сильно способствовали строгие иерархические традиции местных аборигенов, в общем достаточно занять позицию на вершине, чтобы подчинить всю страну. Кстати, по-другому государством, раскинутым на восемнадцати тысячах островах, невозможно править.