Анти-Горбачев 3 (СИ) - Тамбовский Сергей Страница 10

Идеология превыше всего

В конце августа Романов собрал большое совещание в Кремле по вопросам идеологии. После кончины Суслова, главного специалиста по этой теме на протяжении сорока лет, отвечать за нее поставили товарища Соломенцева… он хоть и старый конь, который глубоко не пашет, но и борозды испортит.

— Товарищи, — начал совещание генсек, — новые времена бросают нам новые вызовы. То, что было актуально тридцать-сорок лет назад, сейчас нуждается в пересмотре и обновлении. Ни для ни кого не секрет, что Программа партии, принятая на 22 съезде, звучала свежо и ярко в шестидесятые годы, но основательно потускнела в дальнейшем. К восьмидесятому году, как вы и сами хорошо знаете, коммунизм мы не построили, увы… вместо этого, как шутили в народе, была проведена Московская олимпиада — дело, конечно, тоже важное и ответственное, но коммунизм она никак заменить не могла.

Романов обвел собравшихся строгим взглядом и продолжил.

— Я не хочу сказать, что Программа 61 года полностью устарела и должна быть выброшена на свалку истории. Нет, международная ее часть, например, очень точно спрогнозировала развитие мировой политической системы на двадцать с лишним лет. Однако глобальные цели и ориентиры нашего государства нуждаются в серьезном переосмыслении. Какие будут предложения, товарищи?

Глава 8

С предложениями было, мягко говоря, не очень, поэтому Романов продолжил сам.

— Возьмем нашего главного геополитического соперника, а именно Соединенные Штаты — какая у них там основная государственная идея?

— На американскую мечту намекаете, Григорий Васильевич? — спросил Соломенцев.

— Ну да, на нее, — согласился он.

— Тогда я могу огласить ее, раз вы так настаиваете, — Соломенцев поправил зачем-то блокнот, который лежал перед ним, черкнул в нем какую-то закорючку и продолжил, — впервые такой термин ввел писатель Джеймс Адамс в 1931 году, на пике Великой депрессии. Если коротко, то он написал, что это мечта о стране, где жизнь каждого человека будет лучше, богаче и полнее, чем сейчас. А еще там у каждого будет возможность получить то, что он заслуживает, этот каждый отдельный человек.

— Неплохо сформулировано, — произнес Романов, — согласитесь. Почти что, как и в нашей Программе 1961 года… с одним только исключением — в Америке эта идеология работает, а у нас нет, если говорить честно и напрямик…

— Так что же вы предлагаете, Григорий Васильевич, — спросил Алиев, — сделать копию с американской идеологии? С наших геополитических соперников?

— А почему не поучиться пусть даже и у врагов? — ответил Романов, — известная китайская поговорка гласит, что цвет кошки неважен, если она исправно ловит мышей… напрямую, конечно, американские догмы мы заимствовать не будем, но использовать их опыт вполне можно — Америка страна процветающая и растущая, поэтому нам важно понять, отчего именно она растет и почему процветает, верно?

На этот риторический вопрос совсем уже никто не ответил, все просто сидели и ждали, куда вывезут нестандартные построения генерального секретаря. И он не разочаровал собравшихся.

— Поскольку других предложений нет, позволю себе, — сказал Романов, — вынести на общее обсуждение такую идею… слово «коммунизм» хорошо бы убрать из программных документов или хотя бы не сильно упирать на него, это раз. А два заключается в такой максиме — «благополучие каждого заключается в развитии всего общества, а благополучие общества зависит от развития каждого индивидуума, чем богаче индивидуум, духовно и материально, тем благополучнее общество, в котором он живет» или как-то около этого…

Народ посидел некоторое время молча, пытаясь переварить мудрую мысль генсека, потом решился высказаться Кунаев.

— А не будет ли это похоже на лозунг Бухарина из двадцатых годов. Как уж он там выразился… «всем нужно сказать: обогащайтесь, накапливайте, развивайте своё хозяйство», это 1925 год, если я ничего не путаю.

— Правильно, Динмухаммед Ахмедович, — ответил Романов, — это действительно 1925 год, совещание в Кремле по вопросам развития Новой Экономической Политики. И говорил Бухарин не обо всех гражданах страны, а конкретно о крестьянах… которые, если уж быть точным, составляли на тот момент абсолютное большинство в обществе. Лично я ничего криминального в бухаринском высказывании не нахожу… а остальные товарищи что скажут?

На амбразуру первым бросился Соломенцев.

— Григорий Васильевич, — сказал он, нервно крутя указательными пальцами вокруг воображаемой горизонтальной оси, — наше государство 60 с лишним лет боролось против частнособственнических интересов отдельных граждан, ставящих свои личные запросы выше общественных. А теперь получается, что мы должны свернуть эту борьбу и пойти у них на поводу?

— Михаил Сергеевич, — проникновенно ответил ему Романов, — давайте не будем путать частную и личную собственность. Частная у нас запрещена законом, разрешены только общенародная, коллективная в сельском хозяйстве и личная. Вот мы и будем теперь делать основной упор на всемерное развитие личной собственности — это же не запрещено ни законами, ни Конституцией, верно?

— С одной стороны верно, — продолжил упираться Соломенцев, — но если рассмотреть ситуацию более пристально, то вполне может случиться переток личной собственности в частную, а это уже недопустимо.

— А на что поставлены наши доблестные органы охраны правопорядка? — сдвинул брови Романов. — Они и будут бдительно следить за недопущением таких перетоков.

— И все равно я не понимаю, — решил выступить ленинградский лидер Соколов, — какая у нашего государства теперь будет основная идея развития? По программе 61 года это было кристально ясно — построение коммунизма, а сейчас что?

— А сейчас, Юрий Сергеевич, — мягко указал ему Романов, — целью нашего государства будет всесторонне развитие каждого в интересах развития общества. Которое будет включать, в том числе кроме духовного и материальное развитие.

— Допустим, что нематериальную сторону этого вопроса, конечно, забывать никто не собирается, только… — Романов на секунду замялся, но все же решился на последний шаг, — если быть до конца честными перед страной, ее гражданами и самим собой, то идеологическая работа у нас ведется по принципу «на тебе боже, что нам негоже». Я тут за последние дни полистал наши официальные органы пропаганды, журналы «Коммунист», «Агитация и пропаганда» и газету «Правда». Это же ужас кромешный, что там творится…

— Поясните, Григорий Васильевич, — попросил Соломенцев, — что вы имеете ввиду под ужасом?

— Статьи во всей этой прессе написаны суконным и выморочным языком, вот что, — зло ответил Романов, — так что смысл написанного теряется после пяти-десяти строчек. И извините уж меня за прямоту, но невооруженным глазом видно, что авторы, написавшие это, сами ни во что такое не верят ни капли…

— Вы предлагаете закрыть органы агитации Компартии? — задал провокационный вопрос Соломенцев.

— Ни в коем случае, — ухмыльнулся Романов, распознав дешевую демагогию на лету, — куда же мы денем сотрудников этих изданий? Безработицы у нас официально нет, а кроме того, как писать эти суконные передовицы, они больше ничего не умеют.

— И что же будет с сотрудниками журнала «Коммунист»? — продолжил свои вопросы Соломенцев.

— Будут повышать свою квалификацию… пусть берут пример с тех же американцев — там ведь нет таких изданий, как «Капиталист» или «Буржуазная пропаганда», верно?

Собравшиеся согласно покивали — с этим никто спорить не мог.

— А вместо этого идет сплошная демонстрация так называемой «мягкой силы» — знаете, что это?

— Слышали, — отозвался Алиев, — но лучше вы уточните.

— Уточняю, — Романов взял в руки пульт и включил огромный телевизор Панасоник, стоявший в углу кабинета, — вот тут мои помощники сделали небольшую нарезку американской агитации и пропаганды в действии. Она недлинная, минут на десять…