Алексей Переяславцев - Негатор. Исправление неправильного попаданца Страница 11

– Ну, ты просто молодец. А что это за маг, который к тебе подходил?

Гримаса неудовольствия.

– Преподаватель университета, вел семинары по практике…

«По практической магии», мысленно перевел я.

– … магистр магии огня. Зовут Гэран-от. Студенты его не любили…

Ручаюсь, что это чувство было взаимным.

– …за высокомерие, причем не по делу: он сам не из сильных. И придирался из простой злобности.

Интересно, а зачем тогда подходил? Из сентиментальных чувств? Позвольте не поверить.

– А что он тут делает? Университет далеко…

– Работу, он говорит. Как раз это понимаю, у магистра должность в университете вряд ли денежная.

– О чем спрашивал?

– Какого типа заклинания применяю, да откуда они мне известны. Мне показалось, он ожидал, что я их толком не знаю. И еще: от моей зеленой ленты его аж перекосило.

– Ладно, скажи ребятам, чтобы шли отдыхать. А я – к мастеру по варке стекла.

На долю секунды Сарат задумался, но тут же на лице у него появилась улыбка понимания.

– Ставлю пять серебряков, что это связано с тем прибором, который ты там налаживал.

– Хочешь, чтобы я принял пари? Не дождешься!

У мастера Дарут-эра меня ждали трудности. Для начала выяснилось, что варить небольшое количество даже высококачественного стекла ему просто невыгодно. Но тут нашелся выход:

– Мастер, вы свари́те те самые сто фунтов, о которых вы говорили, а я сделаю из них товар, который, уверен, вы купите. Или же примете его в счет оплаты.

Стекольных дел искусник оказался крепким орешком.

– Опишите, что за товар.

Придется рискнуть.

– Помните то увеличительное стекло вашей работы?

– Еще бы.

– Я буду делать примерно такие же, но лучшего качества. А вы сможете вставить их в оправы и продавать.

Полное потрясение. Через десяток секунд:

– Вы открыли способ дешевой полировки стекла?!

Вопрос крайне опасный. Но мы объедем мастера на козе:

– Нечто лучше. Я нашел мага, который может за весьма скромную сумму трансформировать стекло в эту форму.

Кажется, у Дарут-эра слегка поехала крыша, потому что он бухнул открытым текстом:

– И сколько же он берет?

– Простите, коммерческая тайна.

– Извините мою бестактность. Я несколько не в себе от такого открытия…

– Уверяю вас, никакого открытия. Всего-навсего найден нужный человек для нужной работы.

– Да, конечно, вы правы. Примите еще раз мои извинения. Так что вы говорили о составе стекла?

– Вот он.

Листок бумаги с составом флинта. Мастер вчитывается.

– Интересно. Но где же я достану столько окиси свинца?

Мастер употребил выражение «свинцовый глет», который и есть окись свинца природного происхождения.

– У тех, кто выплавляет свинец. У алхимиков тоже может быть. И еще совет: варите стекло в закрытых горшках.

– Почему?

– В угле содержится сера, она дает желтоватый оттенок.

– Благодарю за совет, мастер.

Стекловар принимает меня за знатока, а я всего лишь начитан.

– Я не заслуживаю такого обращения.

– Ваша скромность не соответствует вашим знаниям.

– Уверяю, вы чрезмерно высокого мнения о них. Так сколько вы хотите получить за работу?

Сошлись на девяноста сребрениках с условием, что Дарут-эр получит право выкупить до половины всех изделий, что я сделаю из стекла.

Еще одна сцена, которую я видеть никак не мог

– …клянусь, этот Сарат-ир – совершеннейшая бездарность! Он на мои семинары ходил в университете. Память у него неплохая, но и только!

– Вы не волнуйтесь так, весьма почтенный. Угоститесь этим красным, оно очень приличное. Продолжите мысль, прошу вас.

Собеседник магистра магии допустил неточность: то, что наливалось в кружку, было скорее крепким, чем приличным.

– Полное ничтожество! Дорос до бакалавра, но это его верхний предел, ручаюсь. И что же? Я его здесь встречаю с зеленой лентой! И ведет себя, как… как…

От возмущения обладатель желтой ленты чуть не поперхнулся словами.

– Никакого почтения к старшему по рангу! Разговаривал со мной через губу!

Пара хороших глотков.

– Невежда, тупица и нахал! И он, видите ли, делает магистерскую диссертацию! Куда катится Гильдия магов?!

– Любезный друг, таковые диссертации не запрещены…

– Их должен делать достойный маг! А не выскочка и наглец!

Еще глоток. Подливать собеседник не стал: по его мнению, было уже достаточно.

– Уж не говорю о том, как он одевается!

– А что в его одежде не так?

– Все н-н-не так!

На этом месте обличитель пороков, видимо, осознал, что с его речью что-то неладно, поэтому закончил с нарочито отчетливым произношением:

– Он одевается недопустимо богато для его возраста и ранга. Вот!

Фраза далась не без усилий. Пришлось подкрепиться глоточком.

– И это не главное. Вы бы видели, какими заклинаниями он оперирует!

Посторонний слушатель мог бы счесть внимательного собеседника магистра искренне удивленным и даже возмущенным:

– Неужели запрещенными?

– Нет. Они… заклинания… н-н-не того уровня, именно что! «Бегущая волна» – это для хорошего магистра или д-д-доктора. А тут… какой-то л-л-лиценциат…

– Видимо, они ему по силам.

Похоже, непонятливость собутыльника стала раздражать чересчур впечатлительного магистра. У него даже прорезалось улучшение дикции:

– Да не может маг со способностями плохого бакалавра работать с заклинанием докторского уровня! Значит! Значит…

Упадок сил вынудил к небольшому перерыву.

– Значит? – подбодрил щедрый сосед по столу.

– Значит, у него кристаллы такие. Очень богатые! То есть дорогие. И не по его рангу! И не по способностям… И не по нему… ва-аще…

Было бы преувеличением сказать, что зеленый змий победил нокаутом, поскольку высоконравственный магистр все же поднялся на счет «восемь» и вышел из-за стола на своих двоих. Но уж победу по очкам это пресмыкающееся точно заслужило.

Сочувственный слушатель тут же встал, расплатился и вышел, сохраняя невозмутимое лицо. Тот самый посторонний наблюдатель мог бы подумать, что весь разговор не возбудил никакого интереса в этом человеке. Это было не совсем так.

Работа приучила его не брезговать никакими источниками информации. А конкретно эта могла сильно заинтересовать шефа.

Глава 6

Утро надоумило идти на рынок. Мудрое оно, утро.

Рынок встретил нас рыночными запахами: свежая выпечка, это понятно; навоз, тоже объяснимо; перегар от троих доблестных стражей… позвольте, а это что?

Первое, что подумалось: нюх меня обманывает. Такого запаха быть не могло, потому что его не могло быть в этом мире. Кроме того, Субарак – речной порт, поэтому этот запах тем более не мог существовать. Пахло селедкой. Наверняка галлюцинация.

Нос безошибочно вывел меня на источник несуществующего аромата. Я понял, что галлюцинация сложная и наведенная. Селедка не только пахла: она существовала физически в бочоночке литров на десять.

Торговал типичный северянин: светловолосый (даже с намеком на рыжесть), голубоглазый, мрачный, лет сорока с лишком. Рядом трудились взрослые дети разного пола, весьма похожие на отца: и цветом волос, и лицом, и шириной плеч. Только у них было по две руки. У отца один рукав пустой.

Я решил рискнуть и вести беседу на наречии Повелителей:

– Почем товар, рыбак?

Тот ершисто поглядел, но ответил так, как и положено торговцу:

– По пяти медяков. Возьмешь больше пяти штук – дам скидку.

Нет сомнений, выговор у него, как у Повелителей. Цена, разумеется, задрана к небесам. Но торговаться рано.

– Попробовать можно?

Рыбацкий нож с коротким стуком отсек кусочек селедки. Я обернулся к спутникам:

– Ребята, кто-нибудь, купите с четвертушку хлеба.

Через пять минут у меня в руках появился бутерброд. Селедка настоящая, вопроса нет. Беспримесная соль; здесь, похоже, не знают таких изысков, как винный или там горчичный соус.

Рыбак все же решился на диалог:

– Бывший раб?

Других способов изучения языка в его представлении не существует.

– Нет. Сам изучил, для торговых надобностей.

Взгляд, исполненный глубочайшего недоверия. Ничего, переживу. А вот теперь можно спросить:

– С какого острова?

– Реддар.

Стараюсь не прыгать от радости. Это же тот самый остров, на котором месторождение танзанита! Теперь наживку надо подвести к будущей добыче.

– Пожалуй, возьму весь бочонок. Сколько?

Рыбак пытается скрыть радость. Сын и дочь даже не скрывают. Сговорились на четырех сребрениках. Еще заход:

– Морская?

– Ага. Но портится медленно, поэтому и решился торговать в Субараке.

– Пусть закроют получше. Мне ее везти далеко.

Младший островитянин принялся сноровисто закупоривать тару. А пока можно и переговорить.

– Что с рукой?

– От рождения такая.

Все понятно: к «змею» с одной рукой и не подпустят. Дочь помогает отцу, ясен перец. А что сын делает на рынке? Ведь по возрасту он вполне годится в здешнее «нахимовское училище». Сделаю-ка заброс наудачу: