Время ушельцев - Сергей А. Филимонов Страница 11

Фаланд внезапно посерьезнел.

— А если бы не фаэри, то здешние люди были бы ничуть не лучше, — медленно произнес он. — И если Проклятые Короли добьются-таки своего, и фаэри уйдут — то так будет и здесь! Причем здесь все пойдет даже быстрее. Эпоха, ты сам знаешь, близится к концу, сейчас возможно все.

Мерлин долго молчал.

— Да-а… — произнес он наконец. — Невеселую ты нарисовал картину.

— Зато реальную. Ты знаешь, что в Верланде тоже были свои фаэри? — обратился ко мне Фаланд.

— Феи? — догадалась я.

— Феи, эльфы, дриады, наяды, да мало ли! Кстати, ты же знаешь Славомира и Тилиса, оба они — фаэри, причем одного племени. И Нельда, жена Тилиса, тоже фаэри, только он — из племени Огня, а она — из племени Воды. Есть еще племя Земли и племя Воздуха, но они живут очень далеко отсюда.

— А Артур? А дядя Лем?

— Они — люди. Вот только мало найдется во всем Верланде людей, подобных Артуру.

— А… вы?

— А мы — из племени Древних Мастеров.

Легенда о сотворении Мидгарда, рассказанная Фаландом

Было это во дни Атлантиды, о коих в Верланде известно лишь из преданий. Велик и славен был народ этой страны, но пал, сраженный не руками врагов, а собственной своей гордыней.

Жили тогда в Атлантиде смертные люди и бессмертные фаэри. Люди сотворены короткоживущими, но по смерти покидают сей мир и уходят, чтобы вновь воплотиться в ином бытии. Фаэри же не знают старости, но навек привязаны к этому миру, ибо созданы они для того, чтобы его хранить и беречь.

Но случилось так, что люди Атлантиды в непомерной своей гордыне возжаждали еще и бессмертия.

— Поймите! — говорили им фаэри. — Наше бессмертие — не дар, а суть наша: ее нельзя ни переисполнить, ни отдать другому. И мы тоже смертны, мы только не знаем старости, но нам ведомы болезни, и нас можно убить. Вам же Всеединый даровал иное: дар забвения, избавления от тяжелой и порой непосильной ноши, именуемой жизнью — нам, бессмертным, ее не сбросить! Вы странники в этом мире, но главный ваш путь — это путь от себя к себе, так будьте же сами собой!

— Что ж! — ответил король людей. — Пусть так и будет. И благословен будь Всеединый за то, что не создал он нас бессмертными.

— Благословен будь господь наш за то, что мы не такие, как эти фаэри, — загнусавили жрецы. — Люди, будьте людьми! Будьте сами собой! Любите сами себя! Упивайтесь сами собой!

Собственные свои изображения воздвигали во храмах люди Атлантиды, и в честь себя совершали они богослужения. И Пустота поселилась в их сердцах, и так проникла она в Верланд.

Зло, по крайности, порождает зло. Пустота же и того не порождает, ибо она способна только разрушать. И Атлантида была разрушена, и едва устоял тогда Верланд. А если бы не устоял он тогда — не устояло бы и Мировое Древо.

Вот тогда-то Младшие боги, повинуясь воле Всеединого, создали Мидгард. А Древние Мастера были его первыми строителями, их создали боги, чтобы они обустраивали этот еще юный мир.

А потом были созданы фаэри, чтобы хранить мир сотворенный, и помещены были четыре племени фаэри в Иффарине, на берегах Озера Пробуждения, у подножия Пламенной Горы.

Но, видимо, и на богов действуют людские глупости. Один из них, чье имя с тех пор неназываемо, решил переисполнить все Древо и стать единственным творцом, потеснив и самого Всеединого с его престола. Боги не дали, правда, ему это сделать, но с тех пор в Мидгарде возник Изначальный Враг. А начал он с того, что забрался в Иффарин и из фаэри начал делать, как он полагал, свирепых воинов — то были иркуны. Боги изгнали его оттуда, но и фаэри пришлось уходить. И тогда пустующую обитель Изначального Врага занял его ученик и ближайший соратник — Клингзор из племени Древних Мастеров. Некогда он был его тенью, теперь же — стал его местоблюстителем.

И Проклятые короли людей Верланда составили его свиту. Это — духи, черные демоны великодержавия гнуснейших государств вашего мира!

— А мне говорили, что ваш мир — это мир наших сказок… — пробормотала я, потрясенная рассказом.

— А что, руководители ваших государств не вешают лапшу на уши своим подданным и не рассказывают им сказочки про светлое будущее? — зло произнес Фаланд. — Вот от таких сказочек Проклятые Короли и заводятся!

Мы еще немного поговорили, и, поужинав в трактире дяди Лема, я вернулась домой часов в восемь вечера. Естественно, никто ничего не заметил и никто ничего не сказал.

Ничего, в каникулы удирать в Мидгард станет намного проще!

29 декабря 1991 года (воскресенье), 9:48.

— Н-да… — усмехнулся Андрей. — Ведь это ж надо так закрутить!

«Да, кстати, — подумал он. — Вообще-то одна хорошая зацепка у меня уже есть. Адвокат по имени Мефодий. В городской коллегии адвокатов его непременно знают. Ах ты черт, сегодня же все закрыто…

Ну ладно. Что у нас еще есть? Портрет Славомира. Тоже, кстати, крайне редкое имя. Если оно настоящее, а не выдуманное, то это еще одна зацепка. А, кстати, интересно: может, он тоже из какой легенды?»

Андрей снял с полки не читанные им Бог весть с каких пор «Русские народные сказки» и по укоренившейся с детства привычке начал читать с конца.

«Стр. 9. Славомир — мифический предок славян…» — прочел он в комментариях.

— Ух ты!

Все ясно, искать его по портрету бессмысленно.

Он полистал еще немного.

«Потерял Чиликун свое колечко, и подобрал его злой Морок. Ходит с тех пор Чиликун по свету и хнычет, все кольцо свое отыскать не может».

Та-ак. Чиликун, оказывается, из той же книги. Если это что-то доказывает, то только одно: эту книгу Алиса Семенова читала.

А ну-ка, ради хохмы: что она еще читала?

Легенды о короле Артуре — безусловно, это слишком заметно.

А Тилис откуда?

Минуточку. Его жену зовут Нельда. А жену Тиля Уленшпигеля, между прочим, звали Неле. Хм, а куда тогда девался его приятель Ламме? Ба, да это же дядя Лем, трактирщик!

А Фаланд — уж не булгаковский ли Воланд? И куда подевалась вся его шутовская свита?

Нет. Стоп. Фаланд — это же адвокат по имени Мефодий. По крайней мере, прототипом для Фаланда послужил именно он.

Кстати, об адвокате: а не попытаться ли разыскать его прямо сейчас?

Гм. Попытаться-то можно, а что дальше? Показать ему избранные