Единственный цветок в этой говноклумбе 5 - Holname Страница 11

Директриса на мгновение замолчала. Будто позволяя всем ученикам переосмыслить это, она вяло улыбнулась, прождала несколько секунд, а затем снова продолжила:

— Почему именно групповая система? Что ж, мы прекрасно понимаем, что далеко не все ученики способны пробраться на самый нижний уровень Теневого мира и выбраться оттуда живыми. Но так как каждый теперь обязан будет входить в теневые миры, единственный способ закрыть слабости друг друга — это создать хорошую команду, которая будет прикрывать и поддерживать вас.

В то же время Урсула, стоявшая неподалеку от Шейна и Латиши, с насмешливой ухмылкой протянула:

— Вместо того, чтобы запереть нас в академии и усилить безопасность, они решили бросить нас прямо в бой.

— Мы маги, — спокойно отвечала Латиша, — так что это не удивительно. Каждый уважающий себя маг должен быть способен сражаться с монстрами.

— Политику академии выбирает директор, — добавлял Шейн, искоса посматривая на все еще улыбавшуюся принцессу. — Думаю, именно она и вынесла окончательное решение.

— Да, возможно.

София, разведя руками, более спокойным и подавленным тоном продолжила:

— Также вы наверняка заметили мелькание в наших рядах людей в религиозных одеждах. К моему величайшему сожалению, в ближайшее время представители храма будут мелькать на территории академии постоянно. Их цель — обнаружение пособников змеиной группировки и нравственное наставление учеников, поэтому помимо обеспечения безопасности они будут также посещать занятия вместе с вами. — Приложив руку к лицу, София склонила голову и еще более жалобно продолжила: — Кое-как я смогла отбить бесполезные религиозные шабаши, но все-таки историю развития религии все вы обязаны будете пройти. Это поможет Вам лучше понять причину, по которой именно мы все поклоняемся Богине луны.

Пока директриса говорила, в кадре внезапно появилась еще одна фигура. Шейн узнал ее сразу, и от этого ощутил холодок, пробежавший по спине. Дафния Лафаэрта — святая, совершенно тихо пробралась на цену и остановилась рядом с директором. Что она здесь делала — не трудно было догадаться. Шейн, с недовольством смотря на ее, как всегда, доброжелательное и счастливое выражение лица, напряженно размышлял:

«Мы добрались до начала основного сюжета истории».

Внезапно прозвучал голос самой Дафнии:

— Благодарю вас за предоставленное слово, директор.

София обернулась к женщине полубоком. Уже только по одному ее взгляду можно было сказать, что святую, как и ее приспешников, она не жаловала. С полным хладнокровием и прежней гнетущей аурой, директриса ответила:

— Я его Вам не предоставляла.

Дафния промолчала. По ее лицу, нисколько не смутившемуся, могло показаться, что она и вовсе не услышала этого ответа, однако это было просто невозможно. Почему Дафния промолчала? Шейн, размышлявший над этим, все никак не мог понять. Однако, припомнив то, что происходило со святой в их родном герцогстве, он понял, что всему виной мог быть лишь ее статус. Святая считалась влиятельным человеком из-за поддержки церкви, но было ли у нее влияние со стороны семьи, в которой она родилась? Шейн не знал о ее прошлом, как и не знал о прошлом директора академии, а поэтому мог предполагать, что разница между ними заключалась именно в том, из каких семей они происходили.

Дафния, развернувшись лицом к толпе, добродетельно улыбнулась. Она, положив руку на сердце, теплым спокойным голосом заговорила:

— Дорогие ученики, надеюсь, наше присутствие не станет стеснять вас. Поймите, мы находимся здесь только для того, чтобы обеспечить вашу безопасность. Мы не станем мешать вам учиться, и окажем полную поддержку во всех начинаниях.

Улыбнувшись чуть шире, Дафния кивнула, и в тот же миг зазвучали оглушительные аплодисменты. Множество учеников, явно восхищенных сказанным, во весь голос стали кричать и ликовать. На фоне всех этих довольных людей те немногие, кто не поддался на обольщение святой, выглядели, как белые вороны.

Дафния, больше ничего не сказав, плавно развернулась и под громкие аплодисменты покинула сцену. Правда была в том, что она из всех выступавших ранее была единственной, кто действительно сумел снискать расположение большинства.

Директор, смотревшая на нее до последнего, выглядела абсолютно недовольной. Ее зловещая аура будто снова начала просачиваться во внешний мир, явно показывая, что она буквально была готова сейчас кого-то прибить. Чуть погодя, София снова повернулась к зрителям и произнесла:

— С завтрашнего дня начнется распределение по новым классам. Детали вам расскажут позже, а пока что просто расходитесь.

Свет от кристалла резко погас. Собрание закончилось, но люди, стоявшие в холле, не спешили расходиться. Напротив, они, переглянувшись, начали бурно обсуждать все увиденное и услышанное.

Шейн не хотел оставаться в подобном шуме, и потому попытался отвернуться, но в этот же момент краем глаза он заметил у подножья лестницы остановившуюся фигуру. Человек, уже довольно хорошо знакомый ему, приподнял голову и также встретился своим красноглазым взором с Шейном.

Казалось, в этот момент даже посторонние шумы постепенно начали затихать. Шейн, напряженно посмотревший на Дрэго, заметил светлую рясу на теле того. Конечно, то, что помощник святой носил подобное одеяние — было не удивительно, но все-таки именно это напомнило Шейну о том, кем был его еще недавний товарищ.

В то же время и Дрэго, смотревший на Шейна снизу вверх, почувствовал себя как-то неуютно. Он, до этой секунды собиравшийся подняться в комнату, моментально передумал и отвернулся. Так и не поздоровавшись, он предпочел в этот раз промолчать и отложить серьезный разговор на потом.

***

Вернувшись в комнату, Шейн и остальные невольно замерли на пороге. В самом центре проходной гостиной они увидели еще одного своего знакомого. Невысокий черноволосый парнишка, немного растрепанный и явно уставший стоял с несколькими сумками. Он, оглянувшись на звук открывшейся двери, с радостью и удивлением посмотрел на своих друзей.

— Ной! — громко воскликнул Велас, протискиваясь между Шейном и Латишей, а затем и вовсе с разбегу подлетая к другу. Он, обхватив Ноя руками, крепко прижал его к себе и радостно захохотал.

Оставшиеся на пороге ребята с полуулыбками переглянулись, вошли и наконец-то закрыли за собой дверь. Казалось, в этот момент они все наконец-то смогли позабыть о том, что им было сказано на собрании.

— Ты почему, — восторженно продолжал Велас, слегка отстраняясь от товарища, — не отвечал на мои