По грехам нашим. В лето 6733 (СИ) - Старый Денис Страница 12

В конце своего рассказа я поклонился, показывая, что теперь все в воле князя, и я готов покорно принять любое его решение. Князь молчал минут десять, не произнося ни слова, присев на самый край своего тронного стула и теребя куцую бороду.

— То, что ты поведал, делать неможно, люд крамолу замыслит. Сила потребна, моя дружина, а ты мне поможешь сладить то, как я накажу. Вои твои будут потребны, кабы бить свеев, да инших немцев воевать. Вячко уже крест целовал и говорил, что гостей у Риге меньше прежнего стало. Литва поход учиняет на Смоленск, и Мстислав зовет на сечь с ими, — князь задумался с сомнением в глазах, видимо, решал для себя, говорить или нет, но все же продолжил. — Мне Симон молвил, також и Сергей — отрок-монах, что живота тебя лишить умыслил, что татарских послов треба по чести принять. Воны в лета будут у Владимире. Мир с ими потребен, токмо або покорными быти, або ратиться з ими.

— Сергей, да сотник, что меня у поруб садил — то все крамолу и хулу на Русь возводили, також и в Ростове Затвор — там крамольники и собирались, — выдал я князю дополнительную информацию и, наверное, похоронил первый русский университет на базе ростовского затвора.

— Что себе желаешь? — спросил князь после очередной паузы.

— Помоги, великий князь, з воинской школой. Уже и зерна мало и мяса, а ратников набирать снова будем. И хочу сторговать аще какое поместье у Суздаля, там земля вельми добрая, уродит — на все дела мои хватит зерна, — произнес я свои просьбы.

После того, как получил одобрение по своим «хотелкам», был вызван Нечай и еще один мужик грозного вида со шрамом на все лицо. Последнему князь приказал брать моих несостоявшихся убийц и везти в Переславль-Залесский для допроса, как и сотника. И присылать каждый день посыльного об итогах допроса, видимо Ярослав пока не доверял владимирцам. Нечай же получил другие поручения. Вначале назначить человека, который найдет хорошее и большое поместье под Суздалем для продажи, или уговорит кого продать и чтобы оно с людьми было. Так же, именно Нечай с делегацией в срочном порядке едет в поместье для того, чтобы все осмотреть и, так сказать, перенять опыт. Направлял князь и десяток своих ближних дружинников для проверки воинской школы. Все нужно было делать быстро и уже вчера — такой посыл слышался из тона великого князя.

На возникшую проблему с сотником, что был послан за мной, князь только отмахнулся, назвав его «юродивым» и намекнув, что тот может не доехать обратно, а вот его сотню должно расформировать и привлечь к делу, если я уже воеводой заделался, то могу ее и переподчинить. Получал я сотню временно, до вердикта посланных инспекций тысяцким. И, несмотря на проверку поместья, должен уже готовить все войско к лету, так как войне быть.

Новгород уже выслал сына Юрия из города и другого князя никак не определят, скорее всего, будут сдавать город шведам — в городе уже готовят население к этому, обвиняя русских князей во всех смертных грехах. Ярославу стало известно о переговорах знатных новгородцев с их северными соседями. Намеком прозвучало, что помогать торгашам он не станет, а часть зерна, что было обещано Новгороду будет направлено в воинскую школу, к Вячко и в Торопец, где младший брат Ярослава Святослав командует формируемым войском против литовцев.

Оставалось только подарить богато украшенную саблю великому князю и зеркало для его жены.

Итог поездки к князю: посадили в тюрьму, не кормили, попытались избить, унизить, чуть не убили, но стороны расстались по-приятельски с перспективой на плотное сотрудничество в будущем.

Глава 5. К нам едет ревизор

Домой сразу не отправился. Послал приказчику в ростовскую усадьбу весточку, чтобы продавал ее и со всей утварью, живностью и людьми шел в Унжу. Иметь в Ростове усадьбу я не считал необходимым. Когда еще был жив Василько, был смысл, но сейчас — нет.

Достаточно усадьбы во Владимире, которая должна была стать больше торговым и развлекательным центром. Здесь я оставлял, после долгих раздумий и общения с парнем, Лиса, которого всю зиму на то затачивал. Я ему лишь давал азы ненавистной мне математике. Покажите мне историка, который любит и знает математику!? Я же только что и знал, так это дроби, да теорему Виета, но и то было явным прогрессорством.

Лис анализировал работу гостиного двора в поместье, вел его бухгалтерию, работал с кадрами, при этом, по моему указанию, не влиял на саму работу, только наблюдал. Сейчас у парня образовывалось свое дело, для меня рискованное. Неопытный молодой, пусть и грамотный и ушлый, может быстро прогореть. Дать же ему в помощь кого, не получалось. Мог бы Жадоба помочь, или предатель Шинора, но первый был необходим для других дел, а второй за свое предательство был… лишен жизни. Жестоко — да, но, если бы он действительно был гением торговли, то нашел бы свое место в системе, а так… Тошно? Да! Но как в XXI веке бы написали «Это средние века, детка»!

С Лисом много чего обговаривали, товар частично уже был привезен во Владимир, но большой караван с двумя стряпухами, мясорубками, алкоголем, да и всем остальным для стар тапа, уже готовился перед моим спешным отъездом. Главным же, так сказать, для подъемных, в усадьбе уже была бумага, свечи и десять зеркал. Если все это продать, то можно не только сделать ремонт для перестройки усадьбы в торговый дом с гостиницей, построить несколько складов, но и прикупить соседнюю усадьбу, если та продается, я был готов предложить большие деньги, чтобы заинтересовать соседей продажей их недвижимости. Оставлял Лису и десяток ратников, которые были выбраны специально, с плотницкими умениями, чтобы не только смотрели за безопасностью, но и помогали по мелочам.

Еще я собирался максимально прикупить живности и круп. В поместье много было скота, но все равно не хватало для обеспечения воинской школы, да и спрос в поместье на мясные продукты был серьезный. Народ уже привык к обильному питанию, а вот бить свою скотину пока не многие решались. Свинина еще продавалась на рынке, но вот говядина, баранина — нет. С крупами дела обстояли еще хуже. Греча еще была, хотя наличие ее в рационе становилось все меньше. Пшена почти не было, о рисе я даже не думал. Овса, что удивительно, так же не было в достатке. Объяснялось это тем, что коней в школе становилось все больше, а воинский конь и зерно требует и овес, на сене не проживет.

Отдав все, не раз оговоренные, распоряжения, я с полусотней отправился в путь, еще ратников отправил и в Ростов для сопровождения обоза и десяток опытных ратников в сопровождении Ермолая отправились в Киев для весточки генуэзским наемникам. Меня сопровождали еще три десятка ратников инспекции поместья и достаточно большой обоз. Я скупил все вяленое мясо, копченую рыбу, соленую икру, жир, что были на торге в тот день, когда я приехал. Купил и крупы, ну и телеги для перевозки добра приобрел. Частью мне подсобил Нечай, который за умеренную цену дал в аренду семь телег. Купленного должно хватить месяца на два кормления школы. Но я был уверен, что часть этих продуктов пригодятся в неминуемом скором походе.

— Ратники, сотня одвуконь оружные, в бронях в двух верстах, — четко доложил десятник дозорного десятка.

С самого выезда за ворота стольного града, мы начали вести службу по уставу школы. Уже на второй день была моя очередь дежурить, как это я назвал — быть походным воеводой, который сам организует и следит за службой.

— Всем стоять! Брони одеть, обоз в середину, — стал распоряжаться я.

Все вокруг закрутилось, и в кажущемся хаосе любой военный человек был способен разобрать каждое слаженное действие. Все знали свое место и свою работу. Подобные телодвижения могли казаться лишними, но инспекторы уже должны видеть, как мы можем работать, поэтому и была организована показуха.

Через десять минут мы уже были готовы к отражению практически любой опасности, численно сопоставимой с нами. Выскочившие из пролеска конные, резко остановились. В их рядах началось шевеление и через пару минут в сторону нашего обоза выдвинулись три воина.