Сережа, папа плохого не посоветует - Андрей Коткин Страница 13

Отец сразу же направился в сторону нескольких беседовавших между собой мужчин, этот момент был обговорен между нами заранее, как и тот, что до появления перед прибывшими на высочайшую аудиенцию подданными самого императора может не один десяток минут пройти. Я, соответственно, как привязанный, держался в поле действия защитного артефакта родителя.

— Знакомьтесь, друзья, — возгласил мой родитель после положенной в таких случаях череды рукопожатий, — Сергей, надеюсь, с сегодняшнего дня, мой наследник.

Не сказать, чтобы эти сурового вида аристократы от внезапно сообщенной им новости рассыпались градом вопросов, но сильным удивлением от них так и пыхнуло.…От всех, кроме одного, графа Снежнопольского. А вот от того основополагающей совсем иная эмоция прорезалась. Злоба. М-да, надо бы не забыть потом, под шквалом впечатлений от аудиенции на тему этого графа побеседовать с родителем. Сдается мне, не все те, кто назван был сегодня друзьями, является ими на самом деле.

Стояли, общались, отец, разумеется, в качестве главного рассказчика выступал. Описывал, как он совершенно внезапно меня отыскал. Разумеется, эта версия была сильно приглаженной, а я вообще стоял молча, изображая собой этакий занимательный музейный экспонат, возле которого остановился экскурсовод, распинающийся перед группой сопровождаемых им туристов. Впрочем, и туристы тоже не молчали, почти у каждого нашлось, что бы он хотел поведать миру. Ага, этот нюанс устного народного творчества, накидывания определенного рода субстанции на вентилятор распространения сплетен, мы с моими наставниками тоже подробно разбирали. Подозреваю, тут вообще у них действует своего рода не озвученная вслух договоренность: вы упомянете в подходящий момент то, что я вам сказал, а я уж, так и быть, распространю сплетни, выгодные вам.

Вопреки предсказанному мне, император не заставил своих подданных ждать себя так уж долго. Едва где-то с четверть часа от назначенного времени минуло, от дальних дверей, ведущих в этот зал, громыхнуло:

— Его императорское величество Владимир Второй! — Конечно не взрывпакет на основе магния с окислителем, которые я изготавливал для применения их против демонических чудовищ, но оглушило тоже, будь здоров!

Как меня и учили, встал, склонив голову, в постойке «смирно». Вокруг точно в таких же позах замерли все остальные, собравшиеся в этот час в зале.

— Радвидеть вас, мои верные подданные! — Донесся минуту спустя голос с возвышения с установленным на нем золоченым сильно изукрашенным креслом. Опять же по правилам дворцового этикета, с этой минуты можно вздохнуть чуть свободнее, поднять склоненную голову, и просто взглянуть на повелителя нашей империи.

Хм, очень двоякое зрелище, однако. Простым взором я вижу стоящего возле своего трона обычного пожилого человека в роскошных церемониальных одеждах, с венцом, усеянным разноцветными камнями, на голове. Его худощавое лицо с запавшими глазами кажется очень усталым и даже, в какой-то мере, болезненным. Тем больше и резче получается контраст с выученным у Чернозубовой навыком восприятия, который доносит до меня информацию о том, что сейчас на возвышении перед нами стоит форменный монстр, просто таки переполненный силой и энергией. Даже если все присутствующие сейчас в тронном зале тоже очень неслабые люди разом объединятся против него, не факт, что они сумеют выйти победителями.

Император, привычным движением поддернув мантию, воссел на трон, махнул рукой распорядителю мероприятия:

— Начнем, Александр Ильич, пожалуй. Что там у нас на сегодня?

Александр Ильич, мужчина дюжего роста и богатырского телосложения, раскатав перед собой свиток, начал зачитывать вполне спокойным голосом, так не вяжущимся с предыдущей церемониальностью и его собственной могучей телесной конституцией:

— К императорскому престолу вызываются светлейший князь Николай Громов и князь Василий Светлов….

Признаться, помня об очередности лиц, заявившихся на императорскую аудиенцию, в зависимости от титула и знатности рода, я ожидал, что нас вызовут первыми, но вот, нашлись и более достойные. На всякий случай, взглянул в сторону отца:

— Не беспокойся, все проходит по задуманному, — тихо, почти одними губами, подбодрил меня родитель.

Меж тем, два князя, судя по их сердитым и агрессивным выпадам друг против друга, находящихся между собой в непримиримой вражде, желали от своего императора одного и того же: разрешить им начать на спорных территориях небольшую такую войнушку. Ага, а в качестве зоны боевых действий указывалось вовсе не маленькое пространство, включающее в себя помимо нескольких городков и поселков поменьше, еще игород Солеград с его шестью сотнями тысяч населения.

— Князь Светлов, — очень-очень спокойным тоном обратился император к одному из двух зачинщиков конфликта, может, кого-нибудь этим тоном он и обманул, только не меня, в его эмоциях просто-таки клокотала ярость, — значит, ты считаешь, что земли во главе с городом Солеградом принадлежат тебе?

— Да, ваше императорское величество.

— А ты, Николай Наумович, уверяешь, что эти земли твое наследство? — И снова голос такой спокойный-спокойный.

— Наследство. Еще в переписи от шестьсот пятьдесят девятого года, Солеград записан за улусом Тенгри, из него потом и пошло наше Громовое княжество.

— Теперь ответьте мне, князья, тексты своих клятв при вашем восшествии на княжеский престол, хорошо ли вы помните? Не вы ли в пункте втором, сразу же вслед за клятвой верности своему государю, клялись защищать жизни всех своих подданных? А не усматриваете ли вы противоречия между теми данными вами клятвами и нынешним стремлением ввергнуть, вроде как, ваши исконные земли в войну? А ведь войн без смертей не бывает. Что вы мне на это скажете, князья? — Последнее слово «князья» император буквально прорычал.

Два спорщика застыли в состоянии полнейшего недоумения. Не таких слов они ожидали от сюзерена. Наконец, один из них, светлейший князь Громов, собрался с мыслями:

— Негоже поступаешь, твое величество, — почти прошипел он. Наши подтвержденные договором с короной княжеские вольности нарушаешь.

— Ваши княжеские вольности? — Окончательно вспылил Владимир Второй, — а кто-нибудь из вас двоих сможет скомпенсировать империи будущую недостачу в локомотивах и подвижном составе? В Солеграде ведь почти половина их выпускается. А кто из вас, вольнолюбивые вы наши, озаботится предоставлением крова сотням тысяч беженцев, которые от вашей свары по всем окрестным областям разбегутся? На прокорм их в вашей княжеской казне деньги будем искать или, как всегда, империи придется раскошеливаться?

— Посмотрим, что