Ничего личного (СИ) - Путилов Роман Феликсович Страница 13

— Я хотел вложить деньги в действующий бизнес и каждый месяц получать с этого дивиденды. Вопросы безопасности я беру на себя, на тебе текучка и все остальное. Только теперь моя фирма хочет шестьдесят процентов доли в твоем бизнесе, а не сорок девять, как было предложено прошлый раз. Но, директором, безусловно, останешься ты.

— Меня это не устраивает.

— Так ради Бога, стакан кофе, на который у тебя денег не оказалось, можещь считать моим подарком. Просто, обрати внимание на тенденцию — с каждой нашей встречей твои дела все хуже и хуже идут, а я предлагаю тебе все меньше и меньше. Так-что, сейчас я поеду домой, спать после бессонной ночи, а ты… Кстати, куда ты поедешь?

Лев побледнел, после чего его лицо исказилось, он, казалось, был готов бросится на меня, хотя я, вот честное слово, к его бедам отношения не имел.

— Да как вы можете! Вы же милиционер!

— Стоп. — я легонько стукнул ладошкой по столу: — Во-первых, перестань орать. Тут люди приличные питаются, санитарные доктора и другие научные работники, а мне здесь еще питаться. Во-вторых, твоя семья проживает в другом районе, ко мне никакого отношения, не имеющего. Ты, кстати, жене позвонил, чтобы она дверь никому не открывала и никуда не выходила?

От моих слов Лев уже не побледнел, а посинел как-то, попытался вскочить, но я его остановил, ухватив за рукав:

— Подожди, сейчас все решим.

Пришлось вставать, бросив недоеденными румяные сырники, идти на проходную станции, предъявлять вахтеру служебное удостоверение, требуя предоставить телефон для срочных правоохранительных надобностей. Естественно, вахтер, бодрый еще пенсионер, в военной зеленой рубашке и сером пиджаке, попытался послать меня подальше, вместе с моим законом о милиции, пришлось ухватить наглого охранника за лацканы пиджака, угрожая доставить в РОВД, где он будет учить статью одиннадцатую упомянутого закона, пока Лев дурным голосом орал в телефонную трубку, чтобы жена не подходила к двери и не вздумала отпирать замок, кто бы в дверь не звонил.

К концу разговора, сторож санитарной станции понял, что он несколько не прав, поэтому тащить его в отдел я не стал, только посоветовал на прощание, что не стоит спорить со злым милиционером, который не спит вторые сутки.

— Ну и какое будет твое решение? — я остановился на крыльце центра гигиены, натягивая перчатки: — Давай, Лев, решай быстрее. Просто поверь, со мной ты будешь жить лучше, чем без меня.

— Хорошо, я согласен. Что нужно подписать? Расписку?

— Зачем? Сейчас поедем к тебе домой, решать вопрос с твоей семьей.

К нашему удивлению, возле дома Льва нас никто не ждал. Возможно, ребята решили перенести визит на вечернее время, или у них образовались, коммерчески более выгодные, дела, не знаю. Собрав перепуганную жену и ребенка Льва, с парой больших баулов, я забросил их в свою, вернее, бабулину, малосемейку, после чего, пользуясь «отсыпным» днем, поехали в фирму оперативной полиграфии и газету коммерческих объявлений.

— Лев, ну что за название — «Комфорт плюс»? Тебе кто его подсказал, враги, наверное? Очень смахивает на названием массажного салона с «окончанием». Давай напишем — «Деньги есть всегда. Финансовая корпорация 'Southern Cross».

— Это что такое — соус кросс?

— Да какая разница, название красивое, а наши люди обожают импортные наименования. Ну, если в словарь заглянешь, то увидишь, что это значит «южный крест». Так, молодой человек, фон оранжевый, буквы черные…

— Но ведь эти цвета не сочетаются!

— Так у нас вывеска, вообще-то, она должна выглядеть, как вырви глаз, а не гармонично.

— Лев, сколько сотрудников берем? Но, только имей в виду –заведение должно работать с утра и до вечера, каждый день, кроме первого января и девятого мая, если сотрудник не выйдет, ты должен обеспечить замены, хоть самостоятельно на место приемщика садись — договорились? Кстати, для всех нехороших людей ты теперь просто приемщик, с которыми никакие серьезные вопросы не решают. На всякий случай бумажек с моим телефоном держи всегда запас…

— Может быть лучше визитки? — попытался внести свою лепту Лев, но я его инициативу пресек: — Не фиг на всякую шушеру деньги тратить, им и клочка бумаги хватит, все равно к тебе всякая шелупонь будет приходить.

Февраль 1993 года.

Локация Завод. Кабинет главного бухгалтера.

— Ну что, чем меня обрадуете? — голос генерального директора звучал из спикерфона, установленного на столе Елены Анатольевны, удивительно бодро и напористо. Очень сложно поверить в то, что его обладатель пока способен передвигаться только в кресле-каталке.

— Григорий Андреевич, у нас все движется…- преувеличенно жизнерадостно заговорила главный бухгалтер: — Сверку с контрагентами сделали, двести тысяч списали, как выявленные по срокам давности…

— Лена, а я не понял, двести тысяч — это с какого времени долг?

— С восемьдесят девятого…

— Стой, ты хочешь сказать, что это с того времени сумма висит? — бодрость в голосе генерального незаметно сменился на лязг металла: — Я же тебя просил, чтобы ты все проверила, когда Брыля убрали!

— Ну, Григорий Андреевич, кто-то акты сверок в черновики спрятал и в балансе поковырялся…

— Я тебя понял, мы с тобой потом, отдельно, поговорим. Павел?

— Слушаю внимательно, Григорий Андреевич!

— Я тебе лично попрошу — попробуй что-то сделать.

— По закону — сразу говорю, что нет…

— А если не совсем по закону? Кстати, что за дебитор?

— Какой-то «Алтайснабсбыт», разовая сделка, больше с ними отношений не было.

— Паша, разберись и потом мне лично доложишь. На следующей неделе жду твоего звонка. Что еще?

Дальнейший ход заседания комиссии по регулированию задолженности шла без каких-либо сюрпризов — все что-то сделали, несколько процентов «дебиторки» урегулировали, еще часть долгов, в перспективе, списалась бы путем трехсторонних актов взаимозачетов. Я доложил, что юридическая служба сдала в канцелярию около пятидесяти процентов формальных претензий, дело только в оплате марок и конвертов. В общем, шла незаметная, да, если откровенно, самая легкая часть работы по урегилированию огромной, многомиллионной массы долгов.

Начало марта 1993 года.

Локация Завод.

— Здравствуйте, Григорий Андреевич. Как ваше здоровье?

— Привет, Павел. Честно говоря, не очень. Со вчерашнего дня боли мучают, ни одни таблетки не помогают, шевельнуться не могу. Мне тут посоветовали яд змеиный заказать от боли в спине, может быть поможет. Ладно, это дело тебе неинтересно, с чем звонишь?

— Докладываю, что по «Алтайснабсбыту», который в восемьдесят девятом году получил от Завода перечислением двести восемьдесят шесть тысяч рублей, мне удалось найти только копию договора, оригинала нигде нет. А первом пункте договора указано, что предметом поставки являются автомобили, в соответствии и в сроки, указаны в спецификации, являющиеся приложением номер один к настоящему договору…

— Ну и?

— Что «и», Григорий Андреевич? Больше ничего нет, ксерокопия договора на двух сторонах лица и все.

— И что теперь делать?

— Не знаю, Геннадий Григорьевич. — я пожал плечами, хотя собеседник не мог меня видеть: — По закону ничего. Договора нет, сроки прошли.

— Это сколько по тем ценам получается, а, Павел?

— Ну, тогда «Ниву» я покупал за десятку, в кредит, «ВАЗовские» «шестерка» или «девятка» примерно столько же стоили. То есть, если на автомобили перевести, то двадцать восемь-двадцать девять новых автомобилей, примерно так.

— Павел, а если подумать?

— Если подумать, Григорий Андреевич, то все это выходит за границы рамок существующего между нашими организациями, договора. И, вообще, очень скользкая ситуация…

Я молчал, директор тоже. Наконец, он не выдержал первый, видимо боль в спине не давала генеральному удержать паузу:

— Павел, десять процентов от того, что ты сможешь вытащить в этой ситуации.