Ревизор: возвращение в СССР 24 (СИ) - Винтеркей Серж Страница 13

– Ого! Вот это подарок, так подарок! Спасибо! – улыбнулся я. – И вас всех с Наступающим! Руководству от меня искренняя благодарность.

Глава 6

Москва. Квартира Ивлевых.

Довольный приволок машинку домой, а меня уже опять встречают у порога возбуждённые жена, Алироевы и Загит.

– Шанцева вчера назначили первым секретарём горкома! – выдала, глядя на меня ошалелыми глазами мама.

– О, как! – удивился не меньше я. – Откуда знаете?

– Ирина Викторовна звонила, – ответил Ахмад, – главбух наша. А потом и сам Шанцев. Говорит, Вагановича хотят на завод ставить вместо него.

– Их что, местами поменяли? – всё ещё не мог я прийти в себя от удивления.

– Ещё не поменяли, – пояснил Ахмад. – Вагановича на заводе никто не хочет. И Александр Викторович переживает, что тот завод до ручки доведёт. Он же для него, как дитя родное. В министерство хочет ехать.

– Зачем? – спросил я, раздевшись и проходя на кухню.

Вся семья прошла за мной. Мама с Галиёй на автомате стали накрывать на стол, а сами обеспокоенно поглядывали на нас.

– Просить, чтоб кандидатуру Вагановича на эту должность не пропустили. У него же рыло в пуху по самую задницу!

– И есть факты? – заинтересованно спросил я. – Тогда, может, пока его с должности первого секретаря горкома сняли, а на директорскую ещё не назначили, лучше сообщить, куда следует? Что на Вагановича конкретно есть?

– Ну, он же не мог всего по телефону сказать, – замялся Ахмад.

– Просто, ни в министерство, ни в милицию нельзя ехать с домыслами и ощущениями, – начал объяснять я. – Туда надо ехать с конкретными материалами конкретных уголовных дел. Иначе это всё будет выглядеть очень несерьёзно и несолидно.

– Если бы было уголовное дело, его обком на место директора не рекомендовал бы, – заметил Загит.

– Само собой, – согласился Ахмад, – получается, нет никакого дела…

– Получается, нет, – кивнул я. – Александру Викторовичу надо хорошенько продумать, с чем и к кому он сейчас будет обращаться в министерстве. Ему лучше сейчас горячку не пороть, а пользуясь своим новым положением, провести тщательную проверку всей деятельности Вагановича на этом посту.

– И что же, вообще в министерство не обращаться?

– Нет, почему? Можно составить письмо от коллектива завода, что есть достойный специалист. Например, Фокин, заместитель Шанцева. И коллектив хочет его на место директора, а Шанцев, как первый секретарь, мнение коллектива поддерживает.

– Кстати, Фокин сейчас и руководит заводом, – вставила мама. – Мне Ирина Викторовна говорила. Шанцев какие-то последние процедуры по утверждению еще проходит формальные, хотя по факту уже в кресле первого сидит и все вопросы разруливает. Поверить не могу!

– Вот, тем более, – улыбнулся я. – Пусть Шанцев письмо и отвезёт в министерство, мол, это не я, это всё трудящиеся. Не могу их игнорировать, это же мой бывший коллектив. И пусть послушает, что ему там ответят.

– Мне кажется, открою сейчас глаза и проснусь! – продолжала возбужденно говорить мама, – Шанцев недавно был в тюрьме, а теперь главный в городе! Это все с твоей легкой руки, Паша! Ты ему удачу принес!

Не стал ей говорить, что сам это тоже понимаю. Наивный честный фронтовик, из-за продемонстрированной мощной московской поддержки в момент, когда его обидели, превратился в серьезную фигуру на местном провинциальном Олимпе. И явно кто-то захотел примазаться к его московским связям. Главное, чтобы потом у Шанцева не начались проблемы, когда обнаружится, что у него их и нет…

Быстренько поужинал и побежал в ближайший магазин канцтоваров, пока он не закрылся, купил ленту для машинки. Остаток вечера осваивал клавиатуру на своём новом аппарате. Напечатал одну записку для Межуева.

Общее впечатление – годный аппарат. Не фонтан, конечно, но работать можно. Да и я не из капризных.

Слышал, как межгород звонил несколько раз. Ахмад, видимо, с Шанцевым, его дальнейшие шаги обсуждал. Надеюсь, мужики примут правильное решение.

Позвонил Фирдаусу, попросил сходить со мной в Берёзку, давно надо было о подарках на Новый год подумать. Но всё руки не доходили, оставил всё на последний день… Зять предложил съездить прямо с утра завтра, попросил его сразу подстраховать меня «фантиками», если вдруг, мне своих не хватит на все мои грандиозные планы. Он меня понял и пообещал взять с собой побольше.

А в планах у меня было купить подарки всей родне и Васе нужен был какой-то особый презент за его услугу с бабушкой Галии. Решил на месте посмотреть, что в Берёзке из аппаратуры имеется.

Вечером, уже легли спать, рассказывал жене, как съездил в детский дом, какие детишки смешные, как они таскали подарки.

– Бегут, друг дружку обогнать стараются, коробку побольше ухватить пытаются, чтобы получше помочь… Старательные! Пока мы начальство с водителем ждали, они в коридорах все окна облепили, всё смотрели, кто там к ним приехал… Мы им краски, карандаши привезли, фломастеры. Хорошо бы их профессиональный художник учил… И ты знаешь, у них там стены совсем голые. Ремонт хороший, но такой казённый. Надо бы им там стены расписать. Если бы Ксюша не забеременела, можно было бы ей предложить. Как она, кстати, себя чувствует?

– Хорошо она себя чувствует, – недоумённо ответила жена. – А почему ей нельзя предложить? Она, мне кажется, с удовольствием этим займётся.

– Ну а как ты себе представляешь беременную девушку на стремянке? Я лично только за сердце держась…

– Юрка Бахтин поможет на самой верхотуре, – уверенно ответила она.

– Это же подшефный детский дом, – задумчиво рассуждал я. – Может, даже, договорюсь, чтобы им разрешили в рабочее время этим заниматься. Надо им предложить. Спросишь?

– Конечно, завтра же позвоню.

– Только не говори им сразу про рабочее время, а то вдруг, не получится у меня договориться. И прощупай, вообще, есть ли у них настрой этим заниматься. Люди разные…

С утра в пятницу уже собирался выйти из дома на встречу с Фирдаусом, как позвонил Вася Баранов.

– Привет! – возбуждённо начал он. – У меня сосед машину продаёт! Помоги, а?

– Что тебе, деньги нужны? Сколько?

– Да деньги-то есть. Я ж копил. Машину бы вместе посмотреть. Одна голова хорошо, а две лучше. Ты же вон уже, автовладелец, а я только автолюбитель…

– Да легко. Сейчас мне надо встретиться с человеком, а потом я в твоём распоряжении.

– Давай, я тогда на обед уйду пораньше, встретимся у моего дома.

Он продиктовал мне свой адрес, на улице Флотской, названия такого я раньше не слышал. Недалеко от метро Речной вокзал. Ну, найду, язык до Киева доведёт.

Поехал в Берёзку.

С Фирдаусом встретился у магазина. Он был на машине и ждал меня в ней у входа. Передал ему сразу все свои стратегические запасы сертификатов, чтобы на кассе не доставать, а то мало ли, вопросы возникнут. Специфический это магазин…

– Значит, что нам надо? – поинтересовался зять.

– Хочу женщинам парфюма набрать, – поделился я. – Мужчинам по блоку сигарет импортных, Мальборо, например. Марату вискарь, он не курит. И другу одному я очень обязан, хочу что-то из аппаратуры ему купить.

– Ну, пошли, переводчик, – пихнул меня в бок Фирдаус, ухмыляясь.

Милиционер на входе пропустил нас без проверки документов, ему хватило окинуть наши импортные костюмы и обувь намётанным взглядом. Ну и внешность Фирдауса тоже помогла. Сигарет я взял десять блоков, лишними не будут. А с парфюмом вышла засада. Женщин у меня много, хотел взять всем духи в одном ценовом диапазоне, чтобы без обид, но разные. Потом поменялись бы, если кому-то что-то не так, на вкус и цвет, как говорится...

Но осталась одна Клема. На коробке, правда, было написано «Climat», но продавщицы называли их именно так. Даже в «Берёзке» всё разобрали перед Новым годом. Пришлось выгрести у них всё, что осталось. Продавщицы нашли нам семь штук. Ничего, он сейчас очень популярен, это приличный подарок. Заставила только улыбнуться картонная упаковка. В двадцатых годах двадцать первого века ее стали называть «эко-упаковкой» и хвастаться ее наличием, как доказательством экологической ответственности фирмы, а сейчас она как есть самая модная и так.