Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – штатгалтер Страница 14

Я поморгал, глаза не слепит, даже непривычно, из плазменного огня выдвинулось огромное грозное лицо с сердито сдвинутыми бровями.

– Чего орешь, – прогрохотал он африканским голосом. – Не личит рексу визжать, как недорезанная свинья!

– Я не визжал, – возразил я. – Это искажение пространственно-временного континиума. У меня голос и тембр уверенного и видящего будущее своей страны и народа политика.

Он громыхнул:

– Ого, у него есть будущее?

– Тертуллиан, – сказал я умоляюще, – времени мало, я без твоей помощи вообще пропадаю…

– Ну-ну, – прорычал он, – давай еще поподлизывайся. Это я тоже люблю, хоть и осуждаю. Но люблю. Человек амбивалентен, слышал такое?

– Тертуллиан, – сказал я, – тут такое дело. На меня совершено неспровоцированное нападение…

– Неспровоцированное? – переспросил он с недоверием. – Точно? Чтоб ты и не спровоцировал?

– Абсолютно, – заверил я. – На этот раз точно. Я даже не встречал этого ангела, который смертельно ранил меня и оставил подыхать. Если бы не Махлат…

Он дернулся, спросил резко:

– Махлат?

– Да…

– Ты уверен? – спросил он.

– Она сказала так, – ответил я, защищаясь. – Если и соврала, как все женщины, то кто их поймет? Но хотя я выражения лиц ангелов не читаю так же хорошо, как людские, но мне показалось, не брешет…

Он сказал посерьезневшим голосом:

– Ты хоть знаешь, кто она есть и вообще?

– Она вылечила, – пояснил я. – Я умирал от раны. В самом деле! Моя способность заживлять раны куда-то исчезла. Даже не понимаю почему…

Он сказал нетерпеливо:

– Никуда не исчезла. Просто от мечей ангелов все раны смертельны. И только ангел может излечить. Значит, Махлат тебя излечила… А кто нанес рану? Ты знаешь его имя?

– Да.

– Кто это был?

– Она сказала, его зовут Алфофаниэш.

Он дернулся.

– Всемогущий Господь… Одно другого лучше! Умеешь ты выбирать себе противников. Может, лучше сразу о стену убьешься?

– Я не выбирал, – сказал я, защищаясь. – Он сам напал. Взял и напал.

Он спросил с недоверием:

– А ты его перед этим даже не стукнул? Не плюнул ему в суп?.. Ладно-ладно, постараюсь поверить. Но неужели сам Алфофаниэш?.. Тогда это серьезно. Что-то изменилось.

– Да кто он такой?

– Сын, – произнес он значительно, я уловил в мощном голосе скрытую тревогу, – самого Ашмодея, царя всех демонов! У Ашмодея от брака с Лилит и родился этот Алфофаниэш. Его еще называют почтительно Мечом Ашмодея, ну это как тебя почему-то Защитником Веры.

– Ну, не совсем почему-то…

– Алфофаниэш, – продолжил он, – командует тысячами демонов, так что ты проиграл схватку не мальчику на побегушках, пусть тебя это утешит. Когда он родился, в тот же миг были созданы сразу три ангела: Малхиэль, Атуриэль и Нешриэль для противовеса, это тебе что-то говорит? Сразу три! А еще в день его рождения появился князь святости с титулом Меч Царя Машиаха, зовут его Машхиель, а также Кохвиэль.

– Здорово, – сказал я ошарашенно. – Намотаю на ус… Никогда бы не подумал, что такое возможно.

– Чего бы не подумал?

– Я полагал, – ответил я, – всех ангелов создали в первый же день творения! Вместе со светом, когда еще не было не только человека, но вообще никакой материи!

Он отмахнулся огненным рукавом.

– Это сами ангелы так заявляют, подчеркивая свою древность. У них, как и у вас, древность рода почему-то считается достоинством. На мой взгляд, это не достоинство, а совсем наоборот, но спорить с такими не стоит.

Глава 10

Я запнулся, Тертуллиан, несмотря на его постоянно меняющуюся огненность, все же выглядит встревоженным. Не просто озабоченным, а в самом деле встревоженным, а я его не видел даже озабоченным, настолько для него с его жарким темпераментом все понятно и просто.

– Так он демон, – проговорил я, – а выглядит как ангел…

Он рыкнул:

– Как будто не знаешь, что Темными они называют друг друга вовсе не из-за цвета крыльев или тог.

– Но Алфофаниэш не ангел, – возразил я, – а всего лишь сын… Правда, высшего ангела и самой Лилит… Ладно, понял. Так как узнать, почему он решил убить меня? Хотел именно убить, невзирая на запрет Творца вредить вот так прямо!

Он хмыкнул.

– Как узнать… Не представляю. Однако обязательно нужно предупредить старших архангелов.

– Я лично знаю только одного, – сказал я.

– Михаила?

– Да.

Он кивнул с одобрением на лице.

– Это старший. В самом деле, первому лучше узнать ему.

Я набрал в грудь воздуха, спросил:

– Он Михаил или Михуил, как правильно? А то мы все произносим по-своему…

Он поморщился, сказал яростным голосом, в котором я услышал грохот сталкивающихся вдали миров и даже почти увидел дикий блеск взрывающихся галактик:

– Михаил не обратит на тебя внимания, кричи не кричи. Но если сделаешь что-то…

– Что?

– Не знаю, – ответил он честно. – Такое, что ему по душе. И достаточно заметное, а не просто начнешь читать молитву перед едой, чего, кстати, вообще-то никогда не делаешь.

– Я произношу мысленно, – сказал я поспешно, – а Всевышний читает в наших душах, как в открытой книге с крупными буквами и цветными картинками.

Он проговорил в том же яростном блеске протуберанцев, но я уловил в его страстном голосе нотки нерешительности:

– Хотя вроде бы есть слабая возможность…

– Какая?

Он подумал, я чувствовал в этом плазменном огне буйство мыслей, наконец он выпалил, словно ударил файерболом:

– Он присматривает за той частью земли, где расположен Мордант!

– Что, – спросил я недоверчиво, – архангел присматривает за Мордантом?

Он взглянул строго.

– А что не так? Мелкие ангелы вообще приглядывают за отдельными людьми! По ангелу на человека. Правда, толку от них… А за четырьмя частями света присматривают четыре высших архангела: Михаил, Гавриил, Уриил и Рафаил. Михаил как раз присматривает за той частью, где расположен Мордант. Он, конечно, и названия такого не знает, ангелы слишком спесивы, чтобы запоминать людские имена, тем более что королевства то возникают, то рассыпаются… Он присматривает за регионом, а там в последнее время начала нарастать Тьма. И слишком быстро.

– И что, – спросил я, – сам Михаил не в состоянии пройтись там с огненным мечом?

Тертуллиан посмотрел, как на последнего придурка.

– А что, для тебя новость, что ни один ангел не может убить человека?.. Он даже зверя не может, ибо вся земля отдана человеку с ее лесами, зверями, рыбами и птицами. Если ангел вмешается, то сразу потеряет крылья и отправится в ад. Господь предусмотрел все. Мне кажется, ни один ангел вообще не может поднять руку на человека, такой запрет Господа. А вредить могут, только нашептывая всякие… ну, искушения. И подсказывая неверные пути. Но все же выбор за вами!

Я возразил:

– Но меня точно пытались убить!

Он сказал серьезно:

– Это нелепо и невозможно, потому верю. Что-то начинает меняться, но не уловил, что. Изменения люблю, просто обожаю, но это не нравится.

Я проговорил размышляюще:

– Если отправлюсь в этот проклятый Мордант…

– И наведешь там порядок, – продолжил Тертуллиан, – то есть восстановишь прежний.

– Ладно, – ответил я, – допустим, справлюсь. Но что потом? Как я позову самого Михаила?

Он искривил рожу в жесткой усмешке.

– Да вот просто и позови.

– И что, – спросил я с недоверием, – явится?

– Не знаю, – ответил он откровенно, – но ангелы слышат, когда люди произносят их имена. Это не значит, что являются к этим ничтожным существам, но…

– Ангелам свойственна благодарность?

Он покачал головой.

– Как раз нет. Благодарность – это свойство человека. Но он может снизойти к тебе, ибо ты оказал ему услугу, и он вдруг да восхочет воспользоваться тобой снова.

– Ну да, – отрезал я, – на мне где сядешь, там и слезешь.

Тертуллиан усмехнулся.

– Узнаю нашу натуру. Во всяком случае, это может сработать.

– Времени у меня мало, – сказал я. – Маркус близко.

– Ты можешь все решить в одно касание, – заверил он. – Я же тебя знаю. Ты шустрый, как молодой таракан, хоть уже и король. Живи ярко.

Я инстинктивно закрыл глаза от ослепляющей вспышки, хотя уже знал, что этот дивный свет первого дня творения ничуть не слепит, а в следующее мгновение кабинет уже пуст и сер, а я в центре этой унылой серости.

– Шустрый, – пробормотал я. – Когда под тобой раскаленная сковорода, любой забегает…

В Мордант проще всего попасть, как уже был там недавно, с помощью браслета Иедумэля, я снова оделся, опоясался мечом и, стоя посреди кабинета, начал осторожно сдвигать верхнюю часть браслета, не столько слыша, сколько чувствуя легкие щелчки, когда останавливается на делениях нижней половинки.

Моментально возникло чисто и ясно лицо Яэль, младшей сестрички Гелионтэль, которая вся иззавидовалась по поводу ее беременности, непривычно резкое и объемное. Раньше было в гадостном тумане, бесцветное, сейчас же стереоскопичное, цветное, могу любоваться ее нежнейшим румянцем, пересчитать эльфийски длинные и красиво загнутые ресницы, обрамляющие крупные чистые глаза, такие беззащитно наивные и доверчивые, что да, эльфы обязательно должны быть под защитой людей, иначе люди их же и уничтожат, несмотря на некую тысячелетнюю эльфийскую мудрость…