Вадим Крабов - Колдун. Из России с любовью Страница 14

В который раз пожалел о спящих «девочках» и отсутствии силы. Ни «нормального» чувства опасности, ни сторожки, ни щитов, ни «нормального» ускорения. Снова почувствовал себя беззащитным.

– Я один пришел.

– Садись, коли пришел. А как ты меня нашел? Только не говори, что случайно встретил.

Не гнать же его? Тем более он тогда меня заинтересовал, высказывался против драки. Правда, чуть не подрезал, но… если честно, мне было скучно.

«Ого! Ничего себе, у него аура, как у начинающего ученика магии Жизни, откуда?!» Скуку как рукой сняло. Я даже вздохнул полной грудью, будто свежий ветер глотнул.

– Я с утра за Зининым домом следил, – признался он, уточняя: – Один, без приказа.

А я ночью обещал себе быть настороже! В первый же день прокололся. Не выйдет из меня Бонда. Как я раньше жил без магии? Удивительно.

– Седой, это отец Толяна, в ярости. Но он с кондачка ничего не делает. Сейчас через милицию вас пробивает. А Толяну сказал, что так ему и надо, умнее будет.

– А он поумнеет?

– Горбатого могила исправит, – брезгливо ответил Верес.

– Ты понимаешь, что только что предал своих друзей? – спросил я в лоб и посмотрел ему прямо в глаза.

Верес отвел взгляд. Смутился:

– Не предавал я. Это не секретно, и не друзья они мне. Понимаете…

– Стоп! Прежде чем исповедоваться, ответь: зачем я тебе нужен? – сказал я, чеканя каждое слово.

Парень помялся и выдал на одном дыхании давно обдуманную фразу:

– Станьте моим тренером! – Увидев мои удивленно поднятые брови, быстро продолжил: – Вы двигались очень быстро, я не успевал за вами уследить. Меня легко вырубили, а я начеку был. После я обдумал ваши действия: вы уводили нас от Зинки, простите, Зины. Специально Толяна оскорбили, чтоб мы все побежали. Никто не рискнет остаться, если старший догонять бросился.

– Ты пытался меня убить.

– Я защищался! Когда вы Толику руку сломали и Мокрого уронили, я подумал – насмерть. Вот и ударил. А так не собирался, зуб даю! Наоборот, я хотел Толяна остановить. Я и раньше его останавливал, а то он совсем псих. По-моему, Седой за этим меня к нему и приставил.

– С трудом верится.

– Я правду говорю! Мы с мамой три года как в Закуток переехали. Из Крупинска. Там для мамы работы совсем нет, – он все-таки начал исповедь. – Я здесь в колледж поступил на механика горно-обогатительного оборудования и в секции карате и самбо пошел. А дома ушу с боксом занимался.

– Всем сразу?

– Здесь да, они в разные дни идут, а дома сначала боксом, а потом ушу. Кхм, – кашлянул и, немного подумав, продолжил: – В секции меня Седой и приметил. Тогда я не знал, кто он такой на самом деле – депутат, и все. Предложил поработать в его охранном агентстве, я согласился. Вот, до сих пор работаю, – последнее сказал, криво усмехаясь.

– Не нравится, что ли?

– Нет. Поначалу вроде как понравилось: долги выбивать, с барыг за крышу бабло брать – святое дело. Деньги свои появились, человеком себя почувствовал. А потом пару раз пацанов за просто так избили и чуть не зарезали – они Толяну не понравились. Я его тогда еле остановил, чтоб не насмерть. А в последний раз девчонку по кругу пустили. Не проститутку, насильно…

И выдавил из себя:

– А я… просто ушел. Но что я мог сделать?! – сокрушился, сжав кулаки до белизны костяшек, и с надеждой посмотрел на меня.

– Уйти совсем, – подсказал я, пожимая плечами. Элементарный же выход.

– Как?! Оттуда так просто не вырвешься!

– У вас прямо мафия, – усмехнулся я с издевкой.

– Конечно, – твердо сказал Верес. – Если уходишь – докажи, что не расскажешь, а это кровью повязаться надо. Иначе – везде достанут.

– Неужто везде? Седой киллеров по всей стране нанимать станет?

– Зачем? У него связи в ментовке и у блатных по всей России. Найдут обязательно! Тогда он кого-нибудь из своих пошлет. Говорят, у него спецы есть – любого киллера за пояс заткнут. Да и куда я поеду?

Я позволил себе усомниться. Отдавала его речь каким-то мальчишеством, со страстью к тайнам. Или сериалом.

– Так он у вас Аль Капоне! Если не круче.

– Да, – убежденно подтвердил «мафиози». – А та девчонка мне по ночам снится, – почти прошептал, смыкая веки.

Я сидел расслабленно, с закинутыми за спинку скамейки руками. Думал. Вернее, ни о чем не думал. Неохота было влезать в местные дела, но уже увяз по уши. Странная аура у парня опять же интересовала.

– Допустим, стану я с тобой заниматься. Как на это твое начальство посмотрит? И все равно тебе из вашей «мафии» уходить придется, и я тебе в этом не помощник.

– Начальство не узнает, – оживился фанат единоборств, – а уходить… не знаю. Я по-любому отсюда сваливать решил, только не думал так скоро. А меня могут и просто так отпустить, я ничего секретного не знаю.

Сам себе противоречит: свидетель группового изнасилования, где замешан сын босса, – не секретные сведения? Вроде не глупый, но пацан пацаном или… не хочется думать, что подослан.

– Что ты знаешь про Славика? – спросил, сам от себя того не ожидая.

– Зинкин муж?

– Бывший.

– Разве? Пацаны Зину его женой считают. Не в обиду вам. Так, сплетни разные ходят о том, что злится на свою бабу, вроде как поссорились и разъехались.

– Конкретно о нем: кто, чем занимается, характер.

– Откуда я знаю, чем занимается? Он под Паровозом ходит. Бригада у него. На стрелки ездит. Что интересно, у всех его пацанов джипы, а он один на простом бумере. Наши его жадным считают, на бензин, мол, тратиться жадничает. Вроде все.

– Характер, – напомнил я.

– Безбашенный он, злой. Боксом занимался, перворазрядник. Выше бы поднялся, если бы голову не терял. Говорят, на ринге дуром пер, о защите забывая. Будто пелена ему на глаза падала. Но в удары вкладывался и соперников садил часто. Себе на уме, ни с кем толком не общается. Всегда со стволом ездит. А! Он собачник! На собачьи бои своих питбулей куда-то в другую область возит.

– Ну вот, хоть что-то. – Теперь слово «колдун» стало еще понятнее. Натравить пса на собачника – чудо. То, что упертый, – плохо, что не общительный – хорошо, в одиночку станет действовать, как я и предполагал. Тем более – развод в секрете держит.

– Хорошо, с этим Славиком с грехом пополам разобрались. Как думаешь, что он предпримет…

– Если о вас с Зиной узнает? Прибить может. И вас, и Зину. Я так думаю.

Я помолчал, барабаня пальцами по спинке лавки.

К сожалению, придется в местные дела углубиться. Если Славик такой, каким его описал Верес, то оставлять Зину тем более нельзя… Но как не хочется в эти дрязги вникать! Так же мерзко, как в банку с пауками лезть. Надеюсь, это последнее задание «провидения», чтоб ему пусто было…

– Ответь еще на один вопрос: ты, случаем, не экстрасенс?

Верес вздрогнул. Глаза вылезли из орбит. Потом он отстранился и уставился в землю. Сказал со злостью:

– Посмеяться хотите?

– Ни в коем случае! Наоборот, мне интересно, с чего это у тебя началось и в чем проявляется, – сказал как можно серьезнее.

– Серьезно?! Вы верите!?

– Более того, я сам экстрасенс. – Этой фразой, произнесенной железобетонным тоном, я его добил.

Парень вскочил, походил туда-сюда, успокаиваясь; сел. Поборолся с собой, вороша пятерней волосы, решаясь чуть ли не на самую интимную откровенность, и начал рассказывать, все еще подозрительно на меня поглядывая – не засмеюсь ли.

– Когда я на ушу перешел, то тренером у меня стал Равиль Шамсутдинович. Он в Китае это искусство изучал, много техник медитации оттуда привез и не только гимнастике учил. Даже не столько связкам, ударам, упражнениям, как управлению энергией «ци», а для этого и нужны медитации. Мне больше всего понравилась техника «созерцание мира». Это надо в тайге сидеть и просто наблюдать. За травой, деревьями, муравьями. Слушать пение птиц, ощущать, как ветер шумит, дышать правильно. Объять все, что видно и слышно, что чувствуется кожей и что ловит нос, объединить мысли, открыться миру, впитать его в себя и себя ему отдать.

Парень говорил все вдохновеннее и вдохновеннее, впервые рассказывая о самом главном. Он уже не поглядывал на меня так открыто, как в начале речи.

– Попытаться слиться со всем окружающим, стать одним целым с ним. Тогда мир примет тебя. Ты станешь быстрее, сильнее и ловчее. Что удивительно – мир действительно помогал, но не всем. Как карта ляжет. Это мне тренер так объяснял, я не сам придумал, – оправдался для большей убедительности. – Мне флеш рояль выпал, – выдал, не скрывая гордости, и, будто опомнившись, смутился. – Мастер так сказал, он любил покер.

Верес расслабился, видя, что я не улыбаюсь, удобней устроился на скамье, закрыл глаза и продолжил:

– Однажды лес меня за своего принял. Это было красиво, офигеть как! Вокруг всех живых букашек и деревьев увидел их оболочку. Она переливалась всеми цветами, и я как в натуре полетел – такая легкость во всем теле! Потом это прошло, но я действительно стал быстрее и выносливее, особенно когда в лесу помедитирую. Мастера иногда побеждать получалось…