Комбинация (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 14

Подковка на пятке, чтобы не стиралась. Набивки скобками по периметру передней части. И несколько гвоздей с выступающими шляпками идущие по переднему полю толстой подошвы.

Толстой. Это очень важно.

Да, тонкую и мягкую носить удобнее и легче. Но по хорошей погоде, а лучше по паркету. Толстая же позволяла и на морозе себя чувствовать хорошо. Ну и на всякого рода колдобинах…

— А… хм… интересно… — произнес царь, рассматривая подошву.

— Это к вопросу о том, что историю все-таки надо изучать. В том числе историю войн. Чтобы по новой каждый раз не изобретать уже когда-то придуманные вещи.

— А нельзя использовать обмотки с ботинками?

— Можно. Но будет некрасиво. Коля! Иди сюда.

И из подсобки вышел третий боец. Обутый в обычные европейские ботинки и обмотки по моде мировых войн.

— О! Предусмотрел?

— Это было очевидно. Как тебе? Красиво?

— ЭТО? Красиво?

— Это еще и на ноги дурно действует. Если так долго ходить — ноги тяжелеют из-за плотной обмотки икр. Дешево, конечно. Но уродливо и вредно. Посему я и предлагаю — вместо чулок да ботинок использовать вот такие сапоги да обмотки-портянки.

— Ну хорошо. Это у нас что? — указал царь на штаны…

В целом новый армейский мундир Алексей построил на основе мадьярского платья, привнеся в него отдельные элементы немецкого. Немного изменил крой. Положил где надо карманы. И так далее. В общем — получилось неплохо. На его взгляд. Ну а на голове красовался тот самый невысокий кивер, что он предлагал Гордону для Бутырского полка. С проволокой, положенной по верхнему торцу войлочного стакана для защиты от рубящих ударов сверху. Всадники то в свалке собачьей предпочитали именно рубить, даже вооруженные рапирами.

Потом перешли к тяжелому комплекту.

Он был в целом идентичный легкому, за тем исключением, что поверх мундира надевалась легкая кираса со специальным упором для приклада. А под нее — buff coat, то есть, кожаная куртка. Но не толстая, в палец толщиной, а достаточно тонкая и нормального кроя. С целью уменьшить истирание мундира кирасой и повысить общую защиту и практичность.

Вместо кивера, соответственно, стальной шлем. Непривычной, надо сказать формы, напоминая чем-то упрощенный «лобстер». То есть, простой полусферический купол, козырек и подвижный назатыльник из трех сегментов. Регулируемая подвеска типа «парашют» и подбородочный ремень с накладными чешуйками, как у более поздних традиционных киверов. Кстати, шлем тоже достаточно тонкий и легкий. Держать пули или тяжелые осколки от него не требовалось.

— Дорого… — тяжко вздохнув, произнес царь. — Красиво, хорошо, но дорого.

— Так всех солдат так одевать и не надо. Только лучшие полки. Чтобы выделить их. И чтобы повысить их силу в натиске и рукопашной схватке. Сам видишь — у такого бойца победить больше надежды, чем у такого, — сравнил Алексей тяжелый и легкий комплекты.

— Ну… не знаю… — протянул отец.

Хотя по лицу было видно — не хочет. Слишком все это выглядело не по карману для России на его взгляд. Да и шло, к тому же, против течения европейской моды. Ведь там как раз доспехи повсеместно снимали.

Алексей заметил это.

Немного побурчал о том, что не нужно бездумного следовать и подражать. А то можно дойти до того, что просвещенные учителя станут головой макаться в навоз или того хуже. И что же? За ними повторять?

А потом они начали осматривать так сказать сбрую.

Здесь царевич не мудрил и оставил то, что было отработано им у бойцов охраны. А именно поясной ремень с чуть изогнутой плоской пряжкой вроде позднего армейского советского, к которому крепилась Y-образная портупея для «поддержания штанов», то есть, чтобы ремень не соскакивал. На сам же ремень крепился остальной набор. И подвес для шпаги, и фляжка, и лядунка, и прочее.

Снималось же и одевалось это все быстро и легко. Накинул лямки портупеи на плечи да застегнул пряжку ремня. И все. Сбруя минимальная уже на тебе и все нужное для боя при ней.

Лядунка, кстати, была занятной.

К ремню крепился кожаный чехол с плотно подогнанной крышкой. А в него вставлялся легкий деревянный пенал на два десятка бумажных патронов, установленных вертикально в гнезда. Вполне обычно для XVIII века. За одним исключением. Пенал был быстросменным. Снял обе защелки, потянул за два торца и вот — он у тебя в руках. В ящике же, продемонстрированном царю, лежали такие же, только уже с готовыми патронами. Что позволяло быстро пополнять боекомплект стрелков, если запасы такие в ящиках имелись. Ну и второй боекомплект выдавать, например, перед большим делом, помещая его в сухарную сумку.

Потом перешли назад.

За спину бойцов.

Здесь у них имелся не заплечный мешок или ранец, а поняга. То есть, жесткий каркас из прутьев, на которому крепилось их переносимое снаряжение второй очереди. Первое то висело на ремне.

Сверху — кожаная сумка для вещей, которым не должно промокать. Прямоугольной формы, отчего напоминала ранец. Ниже — мягкий мешок для всего остального.

Причем набивалось это все очень умеренно.

Здесь находились запасные портянки и исподнее, неприкосновенный запас еды на сутки. Сухарей. Пока сухарей. Потом Алексей хотел это заменить на что-то более толковое. Ложка. Там же находился котелок для приема пищи — сделанный из луженого железа, конструктивно по аналогии с германским времен мировых войн, и ложка-вилка. Ну и так — по мелочи. Сюда же при необходимости помещали второй боекомплект и прочее. Ну и запас места имелся. Пожитки же свои иные солдаты по задумке Алексей должны были перевозить в обозе…

— В таком котле еду добро не сготовишь, — покрутив в руках котелок, произнес Петр, вернув его бойцу. — Ее же ватажки варят на привале. Сразу на несколько солдат.

— Сей котелок не для приготовления, а для приема пищи. Словно тарелки. Но походные. В них разве что ее разогреть можно, если потребуется.

— А готовят ее где?

— А помнишь я тебе сказывал о том, чтобы на каждую роту держать повозку с печью и котлом, водруженным на нее? Чтобы на марше готовить еду. И когда солдаты останавливались на привал их уже ждала горячая пища.

— Опять ты что-то выдумываешь? Никто ведь так не делает.

— Если так сделать, то время дневного перехода можно увеличить. А значит пехота станет шустрее передвигаться. И уставать меньше. Кроме того — такая организация питания позволит равномерно кормить солдат. Следя за тем, чтобы все с этим ладно было и голодных не оставалось.

Царь лишь молча покачал головой. То ли недовольный, то ли потрясенный. Сложно сказать. Но задумчивый точно.

Алексей же поднял вопрос стандартизации повозок и лафетов, а также колес. Но тут он разговаривал словно со стенкой. Было видно — Петр был погружен в свои мысли.

Заговорил о погонах с чешуйками, как у подбородочного ремня стального шлема. Для защиты бойцов в легком мундире от рубящих ударов всадников. Предлагая делать их посимпатичнее, в духе эполетов, для офицеров.

Вновь тишина.

Царь смотрит представленный образец. Но какого-то интереса явного не проявляет.

Наконец, Алексей просит вынести последние две вещи: плащ-палатку и тесак.

— Это еще что такое?

— С рапирами у нас, сам понимаешь — беда. Острая нехватка.

— Со шпагами. — поправил его отец, которому не нравилось название рапира.

— Ну пусть со шпагами. Но ведь беда же? Их остро не хватает.

— И что? Это тут причем?

— Если пехотинцу дать вот такой штык, то в ближнем бою он им станет орудовать. А значит нужды в полноценной шпаге или сабле у него не будет. И она станет пустым отягощением.

— Резонно, — кивнул царь, которому этот ход мыслей весьма понравился. — Тогда и сабли, и шпаги можно вовсе убрать.

— А как они себя в походе быт будут обеспечивать? Дров там нарубить, фашин если надо, колышков для палаток.

— Так в обозе топоры же.

— На каждого солдата?

— Нет. А зачем на каждого?

— Если всех отправить рубить фашины, то нарубят они их сильно быстрее. Так ведь? Поэтому я и предлагаю вот такое оружие им вместо шпаги или сабли выдавать. Им и в рукопашной свалке можно дел наделать, и в хозяйстве полезен.