Красно-белый. Том 3 - Владислав Викторович Порошин Страница 14

Между тем после первой полученной пробоины алма-атинский «Кайрат» в футболках сборной Казахстана не стушевался и попытался организовать на поле хоть какую-то активную сумбурную контригру. Но неумение подержать мяч, плохая культура паса, которой почему-то многие отечественные специалисты пренебрегают, налегая всё больше на кроссы и физику, через две минуты сказалась. Казахстанцы опять только и делали, что бегали в попытках отнять футбольный снаряд, гулявший между футболистами нашей сборной Москвы. И когда соперник немного успокоился, мы взорвались во второй раз.

Примерно на 20-ой минуте на правом краю продемонстрировал красивый дриблинг Саша Заваров, накрутив по ходу движения двоих игроков соперника. Затем я выскочил на свободный участок поля, что бы помочь своему партнёру обыграться и мгновенно получил передачу. Само собой этот мяч в касание я переправил ещё дальше вдоль правой бровки всё тому же Заварову. Александр ускорился и без раздумий навесил на одиннадцатиметровую отметку в направлении Сергея Родионова. Радик выпрыгнул, но заметив, что я открываюсь у него за спиной, скинул головой мяч назад, поставив этим пасом в тупик всю оборону сборной Казахстана. Но ударить по воротам, когда перед тобой пятеро футболистов я не решился. Поэтому в прыжке не давая мячу опуститься на газон, я аккуратно щечкой навесил его на дальнюю от меня левую штангу. А там всеми забытый и покинутый в прямом смысле слова внёс этот чёрно-белый мячик в пустые ворота, набежавший с левого края Сергей Шавло.

— Гооол! — Вновь разом подпрыгнули зрители на трибунах.

— Сделали, как в кино! — Захохотал Родионов, поздравив, мня и Шавло с успехом.

— Отлично скинул, умно не по годам, — потрепал я юного форварда по битловской шевелюре.

* * *

В автобусе, который почти через полтора часа увозил нашу сборную в Тарасовку «Дед» буквально потребовал, чтобы я присел рядом с ним. Конечный разгромный счёт — 6: 1, не должен был вызвать недовольства старшего тренера, поэтому я плюхнулся в автобусное пассажирское кресло с лёгким сердцем.

— Сегодня никого не избил? — Ехидно поинтересовался Старостин.

— Букашку какую-то подозрительную в душевой придавил. Это считается? — Буркнул я.

— Балабол, — тяжело вздохнул Николай Петрович. — Мне брат Андрей Петрович, который был против ухода Бескова, сказал после игры одно слово — шикарно, ха-ха. А как в самом конце Буба забил? Сказка! Прошёл через всё поле, пасуя то направо, то налево и в конце после твоего паса с семи метров как шибанул по воротам, я думал всё — убил вратаря гостей, ха-ха.

— Федя красиво в девятку положил третий мяч, сыграв в стеночку с Радиком. Четвёртый гол случился после самонаводящейся передачи Юры Гаврилова, когда один на один выскочил Саша Заваров. А пятый гол сделали после розыгрыша углового, когда я с ближней штанги закинул на дальнюю, где выше всех выпрыгнул наш пионер Серёжа Родионов. Красивые мячи получились, перед болельщиком не стыдно. Кстати, почему сегодня отыграли без замен?

— Да я подумал, что Радик конечно у нас молодой, Чесноков-то поопытней, но он играет в наш спартаковский футбол. Он понимает, куда на поле надо бежать и куда пасовать. Этому за три дня не научишь.

— Как бы Серёжа раньше времени не поймал звезду, — сказал я, покосившись в середину солона автобуса, где весело гоготали Черенков, Заваров и Родионов.

— Я вот что тебя позвал, — зашептал «Дед». — Как бы этого Бубнова к нам перетащить? Неужели через Московский горком ничего сделать нельзя?

— Бесполезно. Только если мы станем чемпионами, нужно будет обращаться напрямую к товарищу Брежневу и обещать, что мы пробьёмся в финал Кубка европейских Чемпионов. А ещё лучше… — я заткнулся на полуслове.

— Что ещё лучше? — Заинтересовался Старостин.

— Если сборную СССР соберут на базе нашего «Спартака» и мы клятвенно пообещаем взять Олимпиаду 80, то Бубу нам отдадут без вопросов.

— А если мы эту Олимпиаду не выиграем? — Николай Петрович от волнения даже поправил очки на носу.

— Лично вам бояться уже нечего, вы своё уже отсидели, а я точно поеду в Ухту играть за местное «Динамо», — хмыкнул я.

— Балабол, — закончил наш разговор Старостин.

* * *

На следующий день 25-го июля, который для всех футболистов сборной Москвы был объявлен выходным, Тамара потащила меня на вечеринку ещё одних своих друзей. По её словам сегодня должна была собраться очень интересная компания — начинающие актёры, журналисты, писатели и какой-то известный бард из Московского клуба самодеятельной песни. Короче говоря — скучать не придётся. На мой вопрос: «Держать ли мне язык за зубами?». Моя подруга ответила: «Как хочешь». Потому что после моего синхронного перевода «Звёздных войн» и выступления на квартирнике художников с песней «Перемен», моя девушка в корне поменяла отношения к моим интеллектуальным способностям.

«Неплохая жилплощадь», — подумал я, пройдя в просторную гостиную, где уже шли танцы. Гремел хит группы «Shocking Blue» — «Venus», и будущие звезды экрана и журналистики отплясывали не хуже чем актёры в заграничном кино.

— Вино принесли? — Выскочил какой-то худощавый парень.

— А надо было? — Решил я подколоть товарища, хотя заранее знал, что «входной билет» на вечеринку равнялся двум бутылкам красного креплёного вина.

— Ну, как же старичок? — Расстроился худощавый незнакомец.

— Не обращая внимания, Сева, мой друг шутит, — успокоила парня Тамара. — И вино взяли и коньяк.

— Это другой разговор! — Подпрыгнул от удовольствия парень и добавил. — А вы располагайтесь, хотите — танцуйте, хотите — заходите на кухню, там гитара и там наливают. Скоро Визбор придёт!

«Что я, Визбора не слушал?» — подумалось вдруг, и я шепнул подруге, что пойду на кухню — послушаю, о чём запевает молодёжь, и что не задушишь и не убьёшь. Тома так же последовала за мной, так как она внезапно обнаружила на сейшене несколько симпатичных начинающих актрис и естественно разволновалась. А на кухне среди сигаретного дыма и целой батареи бутылок на столе, вместо бодрых гитарных аккордов и песен с Грушинского фестиваля, разгорелся спор о мировом прогрессе и дальнейшем развитии всего Советского союза.

— Нам бы главное собрать пару хороших урожаев, и мы за пояс заткнём не только Европу, но и Америку! — Горячился, судя по всему, будущий журналист международник.

— У нас и при сегодняшних урожаях не хватает ни зернохранилищ, ни овощехранилищ, — усмехнулся я. — Если будет большой урожай, то сгниёт всё к едреней фене.

— Да? — Удивился журналист. — А вы извините, кто?

— Футболист, — буркнул я.

— А за кого играете?

— Да ты что Алик? — Толкнул журналиста в бок худощавый парень. — Это же Володя Никонов из московского «Спартака».

— Лично мне больше нравится хоккей, — усмехнулся этот самый Алик и спросил. — Если вы футболист