Анатолий Радов - Начало пути Страница 15

За спиной, шагах в ста, раздался сухой щелчок, и Лита почувствовала, как мигом остыло сердце. Арбалет. Один из стражников зарядил арбалет. Боженька, Великий Номан, защити!

Она дернулась вправо, потом влево и потом, подчинившись интуиции, на ходу повалилась вниз. Болт просвистел всего в паре дюймов от затылка, умчался вперед куда-то в темноту, за пределы освещенной полусферы. Зажгло ладони, стесавшиеся о камни, в правой коленке взорвалась дикая боль, тут же затошнило. Но Лита стиснула зубы, вскочила и бросилась бежать. Вперед, вперед. Ведь за спиною уже слышится новый щелчок. О, если бы она знала хотя бы простые защитные плетения!

Вцепившись в висящий на шее амулетик, она подняла его и поцеловала. Если бы не он, стражники давно наложили бы на нее «путы». Это раньше, когда их ловили, – отпускали. А сейчас, Лита чувствовала это нутром, – сейчас все по-другому. Почему? Она не знала.

«А Вистус? – кольнуло вдруг в мозгу. – У него же нет никаких амулетов!»

Свет остался позади, тьма спасительно укутала Литу, и стражники стрелять не стали. Они, ругнувшись во весь голос, припустили следом. Лита бросила взгляд через плечо – двое молодых гвардейцев как раз пересекали желтоватое облако. Однако она была быстрее, расстояние чуть увеличилось.

Но не успела Лита обрадоваться, как пальцы правой ноги во что-то воткнулись… взорвалась горячим фонтаном боль, потекла по ступне… и тут же ступня онемела до щиколоток, и часто-часто запульсировало где-то в пятке. Лита неловко повалилась на мостовую, стесав в этот раз все правое плечо и чудом не расшибив голову. Вскочила, дернулась вперед. Вывихнутую лодыжку резануло острым ножом, пальцы стали мокрыми.

– Это просто кровь, – прошептала девушка, чувствуя, как бледнеет лицо, а пальцы рук холодеют, словно притронулись ко льду.

«Боже! Как же мне теперь убежать?!» – От страха она готова была разреветься, что поделать – не сдержать свою девчоночью сущность. Да, жизнь научила не реветь, но сейчас было по-настоящему страшно. Ведь они собираются не просто арестовать, а убить! Почему? Ну почему же? Что изменилось за последнюю десятицу?

Хромая на ушибленную ногу и понимая, что так далеко не уйти, Лита решила вдруг и вовсе усесться посреди дороги – и будь что будет, но вдруг почувствовала вонь. Дядюшка Липато, один из «ночных мастеров». Это ее шанс спастись.

Она бросилась вперед, стараясь не обращать внимания на лодыжку, скрипя зубами и шумно дыша. Вонь становилась сильнее. Послышалось вялое похрапывание старенького лога, потом дядя Липато тихо кашлянул. Лита свернула в коротенький проулок, преодолела его и заковыляла к повозке. Гвардейцы были уже почти рядом – они подбегали к повороту.

Лита молча, даже не поздоровавшись с «ночным мастером», скользнула меж колес под телегу. Вцепилась руками в прибитую к днищу доску, обняла ее, закинула обе ноги и замерла, внимательно вслушиваясь в приближающийся ритмичный топот.

– Липато, твою сурдетскую мать! Ты не мог в другом месте ехать? – сдавленно проговорил один из стражников, замерев на месте, а второй закашлялся, продолжая идти к телеге. Но его кашель быстро перешел в рвотные позывы, он тоже остановился, скорчился и блеванул прямо на мостовую. Первый принялся ругаться пуще прежнего, но старик не отвечал. Он только хмыкнул, пряча улыбку в густой, похожей на старую мочалку, бороде.

Лита вывернула голову, глянула на ноги стражников, но тут же отвернулась. Ее саму едва не стошнило от вида обильно блюющего мужика. Она тяжело сглотнула, зажмурилась от боли в плече и стала просто прислушиваться. Стражники приближаться к телеге дядюшки Липато не собирались. Когда расстояние между ними и повозкой «ночного мастера» увеличилось до тридцати шагов, они молча двинулись следом.

Сволочи, мелькнуло в мозгу Литы. Ну чего прицепились?

Руки начали неметь, под коленками быстро затекло. Нет, так не уйти.

– Дядюшка Липато… дядюшка Липато, – тихонько позвала Лита, едва сдерживаясь, чтобы не вырвало. Когда молчала, тошнота почему-то не накатывала, а стоило заговорить… – Помогите… пожалуйста.

– Ты, Литка? – едва слышный шепот слился со звуком колес и поскрипыванием старых досок.

– Я, дядюшка Липато. Они меня хотят убить. Помогите.

– Хорошо, – коротко шепнул «ночной мастер» и вдруг резко наклонился вперед. В его руке мелькнуло что-то тонкое, лог от неожиданного укола дернулся, громко заржал и бросился вперед. Старик резко потянул правую вожжу. Телега качнулась, словно она была утлой лодочкой и в ее борт ударила сильная волна, стала заваливаться набок. Но вдруг выпрямилась. Одна из бочек повалилась на мостовую, телега покатилась вперед, раздался треск ломающихся досок, скрежет железного обода о камни, разбрызгивающаяся во все стороны вонь…

– Спрыгивай на повороте, – проговорил дядюшка Липато спокойным голосом, и Лита в ответ только напряглась. Через пару секунд она уже отпустила доску, перекатилась между колес, невзирая на боль, и бросилась в спасительный темный проулок. Стражники ругались возле разбитой с нечистотами бочки, дядюшка Липато кричал на лога, которого так некстати понесло, а Лита, что было силенок, мчалась вперед, к родному кварталу. Туда гвардейцы не сунутся. Может, бо́льшим числом и сунулись бы, но вдвоем побоятся.

Она свернула вправо, зацепив плечом угол дома, ругнулась вслух, мысленно в этот момент благодаря «ночного мастера», снова свернула. Показались знакомые дома. Низенькие, покосившиеся. Не такие, как в центральной части Алькорда. Совсем не такие. Не дома даже, если сравнивать, а сараи для скота.

– Лита, – раздался совсем рядом злой голос, и тут же плечо сдавила жесткая хватка. Ее развернуло на ходу, но она не испугалась. Это Агри. Просто у него всегда такой злой голос. Она ударилась лицом в сильную мужскую грудь и в тот же миг разрыдалась. – Где Вистус?

– У-у-убежал, на-а-верно…

– Ладно, не реви. Он прыткий, он свалит. Все? Успокоилась?

– Да, – выдохнула девчонка и быстро закивала.

– Тогда следуй за мной. Обычным путем идти опасно. Придется поплутать. – Агри отпустил ее плечо и, развернувшись, двинулся в темноту. А Лита молча потащилась следом, едва различая перед собой широкую спину главаря их банды.

Глава 13

Не знаю почему, но я рассказал все. Нет, я конечно же с самого начала собирался быть честным, но раскрываться полностью – такой мысли в голове даже не присутствовало. Но меня вдруг понесло. Наверное, напряжение сказалось или еще что. Может, бояться всего надоело, захотелось, чтобы местный житель полностью расклад дал – что делать, как выжить в этом драном мире или как хотя бы свалить отсюда подальше…

И как ни странно, уложился я в какие-то пятнадцать минут. На жизнь в своем мире ушла едва ли треть из этого времени, остальное – рабство, Альтор, Вирон, Ригон, унижения, обида, злость, тонны злости. До этого казалось – и недели не хватит, чтобы все из себя выплеснуть, но вышло, что ошибался.

Руна слушала со вниманием. Вначале перебивала пару раз, когда видела, что я снова пытаюсь что-то выдумать, мямлю, на месте кружусь, а потом, когда меня, как плотину по весне, прорвало, замолчала и только время от времени кивала и хмурила брови.

После рассказа на полминуты повисла пауза. Я схватился за кувшин и залпом допил молоко. Поставил его на пенек и уставился под ноги. Не сдурковал ли я? Сейчас охомутает каким-нибудь заклинанием и отведет в Лиорд, где сдаст властям. Но бабуля только хмурилась все сильней и сильней и задумчиво шевелила губами. Я бросил на нее пару коротких, но цепких взглядов. По лицу вроде бы ничего худого не замышляет. Прониклась, видимо, рассказом о тяжелой рабской доле. Да и информация о том, что я не из этого мира, по-моему, должна заставить посмотреть на меня не как на обычного раба. Ведь такое не каждый день услышишь…

Но каково же было мое удивление, когда первый вопрос бабули вообще не коснулся меня никаким боком. Даже обидно стало. Обидней рабства, ей-богу.

– Так, значит, ты говоришь, на девчонку Гаров Тьма положила глаз?

– Извиняюсь, а что насчет…

– Так… – Лицо бабули стало вдруг сосредоточенным и злым. – Придется возвращаться обратно. Девчонку нужно спасать.

Девчонку?! У меня внутри все задрожало от такой несправедливости. Да что ж такое? Или мне теперь тут что – навеки изгоем быть? А ведь это я пожалел ее. Не убил, между прочим, на свободу свою насрал, а потом еще и грона отогнал. Не отогнал, конечно, но в любом случае он ушел из-за того, что в комнате нарисовался я. Я, я, я – черт подери! У меня проблем выше крыши, а она – «девчонку спасать нужно…».

– Ты со мной пойдешь. С девчонкой разберемся, потом тобою займемся. – Бабуля посмотрела на меня, улыбнулась, видя, как меня знобит от ярости, и успокаивающе похлопала по плечу. – Не бойся, Ант. Тобой займемся. Обязательно. Просто нужно не дать Тьме поставить на девочке метку. Да и с этой чревловой Тьмой у меня давние счеты.