Сердце бога (СИ) - Добрый Владислав Страница 15

— Вижу, вижу, — раздался старческий, но веселый и громкий голос. — Да… Магн Итвис… Вот ты какой… Что же… Заходи…

Меня обняло золотистое сияние и через секунду я уже был… В лесу⁈

Глава 8

Очень старый друг

Я вскочил на ноги и мгновенно понял, что я снова нахожусь в сновидении. Правда, в отличии от прошлых раз, я чувствовал себя вменяемым. Обычно меня тащило куда-то, мысли словно сносило бурным потоком — я едва осознавал себя.

А сейчас я в норме. Никуда ничего не тащит, ни на какие башни, ни от кого бежать не надо. Первое, что я сделал — осмотрел себя. Вокруг тоже было на что посмотреть — фантастический, волшебный лес, наполненный жизнью и светом. Вот только меня раздражало, что я никак не мог определиться, кто я в своих снах. Поэтому я отложил осмотр обстановки на потом и поднял свои руки к лицу, посмотрел на них. Руки воина — широкие, натруженные ладони, но суставы и пальцы не разбиты тяжелой работой. Бронзовые наручи. Бронзовая кираса. Я схватился за лицо, провел руками по длинным волосам, коснулся ушей. Уши оказались подозрительной формы, вроде как кверху заостряются, как у осла.

— Я что, эльф⁈ — спросил я вслух у себя. И тут же пожалел об этом. Вдруг я не один? Как раз в этот момент мой взгляд обнаружил на прогалине волшебного леса ещё одно существо. Чуть поодаль, под раскидистым дубом, в пятне света и окруженный полевыми цветами, сидел ни кто иной, как сатир. Больше это не мог быть никто — «козьи» ноги с могучими копытами, здоровенные витые «бараньи» рога. Лицо очень похоже на человеческое, только с будто негроидными чертами — так казалось из-за нечеловечески широкого носа и толстых губ.

— Тебе снится, что ты эльф, — сказал сатир. — Пять минут назад тебя привели в подземелье и усыпили. И тогда ты был человеком. Ты что, забыл?

Сатир был голым. Помимо членораздельной речи, разумность в нем выдавали вплетенные в гриву украшения из веточек и камушков. И многосоставная флейта в руках. Если обычная флейта из одной трубочки, то многосоставная состоит из трубочек разной длины. Флейта была мало чем примечательна — свои инструменты бродячие чтецы и музыканты украшали куда изящней. Ладно, не буду лицемерить, уставился я не на флейту а на его член. Полено до колена. Сразу видно, волшебное существо. Если его причиндал при возбуждении хотя бы в полтора раза увеличится, туда минимум три литра крови надо. Тут или магия, или он сознание от голых баб теряет.

— От старости ты стал доверчив. Или просто поглупел, — сказал он мне.

Только после этого я перевел взгляд на его лицо. Рожа у него была… Располагающая. Какая-то спокойная мудрость в нем прямо таки проступала.

— Поясни, — велел я. И привычно положил руку на рукоять своего антивампирского меча. Секунду назад, кстати, меча на поясе не было.

— А вот свой меч убери, а моих садах я не терплю оружие, — помотал рогатой башкой он. Видя, что я смотрю на него с непониманием, он сказал. — Я на тебя никак не влияю. То, как ты сейчас выглядишь, твой выбор.

Я посмотрел на свой пояс, и под моим взглядом, повинуясь моему молчаливому желанию, меч исчез. А вот чуждое мне тело — осталось. Интересно. Но я подумаю об этом потом. Сейчас я поднял взгляд обратно на сатира. Я убрал меч, его очередь делать шаг навстречу. Поэтому я спросил:

— Кто ты?

— Это важный и интересный вопрос, но не правильный, — ответил мне сатир. И легко вскочил на копыта. — Иди за мной. Посидим там, где беседовать приятней.

Он шагнул буквально в стену растительности. Но не впечатался в кусты — сплошная зеленая масса листьев и веток расступилась перед ним, как шторы умного дома. Я некоторое время сомневался, нутром чуя, что уходить с этой прогалины может быть опасно. Но потом, все же, двинулся следом. Слишком уж далеко я зашел. Через некоторое время я попытался вернуть меч, но не смог. Мой образ, стоило мне углубиться в лес за сатиром, будто затвердел. Забронзовел. Перестал быть зыбким и податливым.

— Теперь мы в моем царстве, — словно в ответ на мои мысли сказал сатир. — И в полной моей власти. Не отставай.

Некоторое время мы шли молча. Я размышлял, что сказать такое, чтобы вывести странное существо на разговор.

— Ты Абеляр? — наконец решил уточнить я.

— Конечно нет, — расхохотался сатир в ответ. — Абеляр мертв. Он был хорошим человеком и моим другом. Когда его убили, я так расстроился, что разогнал всех с Холма. Я ведь бываю вспыльчив, помнишь? Не помнишь. Ничего, мы почти дошли.

— Кто я? — неожиданно для самого себя спросил я. — Я ведь не человек?

— Что есть человек⁈ — снова хохотнул сатир. — Мы пришли.

Я как-то пропустил, как мы оказались на высоком, покрытом мягким мхом, валуне. Внизу было окруженный лесом пруд, в котором плескались обнаженные девушки. Я опустился на мох. И сделал это… Привычно. Как будто я знал, что вот тут будет мягко и удобно. Знал, как лучше вытянуть ноги и что можно откинуться на камень, как на кресло. Пахло цветами, шумела листва, журчала вода, смеялись девушки, щебетал птицы. Я выдохнул, с удивлением прислушиваясь к теплому чувству уюта, появившемуся внутри моей груди.

Сатир устроился поодаль и начал играть на флейте. Девушки обернулись, засмеялись и начали махать нам ручками, не особо стесняясь своей наготы. У них была необычная красота и странный оттенок кожи. Ничего такого, чего бы мне не попадалось на просторах интернета, но в живую это завораживало.

— Только не дай им себя заманить к воде, — сказал сатир, улыбаясь. — А то утопят. Хотя, это меня всегда веселило!

Зубы у него тоже были крупнее человеческих. И рот больше.

— Объясни мне, что сейчас со мной происходит! — я медленно поднялся на ноги. Говорил, стараясь не угрожать, но громко и внутренне подобравшись. Готовый к схватке. Давно прошло то время, когда мне можно было угрожать без последствий.

Сатир извлек из флейты успокаивающую трель. Красиво. Я снова сел. Рогатый заговорил:

— Самая лучшая ложь, это всегда наполовину правда. Абеляр действительно был. Когда-то очень давно. Но сейчас его имя стало маской для слишком многих. В том числе, и для меня. Если бы ты меньше думал о суккубе, ты бы и сам увидел, что история о Абеляре слишком натянута. Полно нестыковок. Но Абеляр и не важен, он был просто человеком. Люди мимолетны. А я был тут всегда. Пятеро хитрецов в смешных шапках привели тебя в мой древний храм, где все еще работает магия разума. Ты уснул и попал в мой мир. Не весь, только сознание. Ты понимаешь, что я говорю?

— Они служат тебе? — я нахмурился. Рогатый не был никак учтен в моих раскладах на политику в Таэне, да и во всем Регентстве. И уже было понятно, что это существо что-то вроде бога… Бога? Свирель… Стремясь подтвердить свою догадку, я добавил еще один вопрос, скрывающий в себе ловушку. — Что ты им пообещал за меня, Пан? Приумножить их стада?

— Ты начал вспоминать? — он поднял брови. Ему удавалось играть на флейте и говорить одновременно. Это было похоже на наложенную друг на друга картинку. Я поймал себя на том, что уверен — это не самое удивительное из того, что я увижу сегодня. Сатир, или местный бог, продолжил. — А, ты догадался. Ты всегда был умненьким, Охотник. Из-за флейты? Меня по прежнему изображают с ней. Столько лет прошло, всё забыто, и только флейту помнят.

— У горцев ты с кнутом и посохом, в храме Караэна ты с серпом и мясницким ножом… — стал перечислять я. — Нет, Пан. Кажется, я все же начинаю вспоминать.

— Это хорошо. Садись, посмотри на нимф, пока я тебе играю. Отпусти свой разум.

Я сел. Снова уставился на девушек, которые резвились в воде. Я бы мог заподозрить, что они забыли о нас, если бы не игривые взгляды, периодически бросаемые ими на меня. Во мне начала подниматься похоть, словно горячая волна затопляя мысли.

И тут же отступила — за спиной издевательски расхохотался Пан и совершенно испортил момент.

— В тебе стало слишком много человеческого, — заявил он, отсмеявшись.