Как приручить дракона (СИ) - Капба Евгений Адгурович Страница 15

В общем, после пробежки и душа утром в пятницу я понял, что откладывать больше смысла нет, да и деньги после заказа костюма банально могли закончиться на днях. Нужно идти на Главпочтамт — пробивать тему с Сетью и мобильной связью — и в Управление народного просвещения. Ну, и в Земский банк, потому что не верил я, что у местного Гоши не осталось совсем никаких сбережений. По намекам и недомолвкам соседей выходило, что денежное довольствие у служивых людей государевых было вполне приличным… Опять же социальной рекламы про «Служите в государевом войске по контракту!» было полно, а там земской мотопехоте обещали десять тысяч денег на руки сразу и по шесть тысяч в месяц — очень хорошие деньги для Вышемира! Учитель на руки получал в три-четыре раза меньше.

Обрядившись в брюки, рубашку и вполне приличные полуботинки, я распихал по карманам несколько крупных монет, документы и ключи, и глянул на себя в зеркало. У-у-у, чертов хипстер!

Модная прическа андеркат, аккуратно подстриженная борода и усы, очочков в роговой оправе только не хватает — и получится вот эта самая пародия на дровосека, над которой все прикалывались в годы моей юности. Но ходить как рыжее лохматое солнце необстриженному или, наоборот, сбрить бороду и сделать себе полубокс — это мне не подходило. Бритый и стриженый я выгляжу жалобно и грустно. Выглядел. Тогда, в те мои двадцать или двадцать пять. Потому и бриться перестал, как только приличная борода начала расти, и очень обрадовался, что тутошний Гоша тоже это понял, а местная армия к бородам претензий не имеет… Хотя, может, у него за время комы отросла растительность на физиономии, какая разница?

А если бороду не укорачивать — то получается Хайреддин Барбаросса, он же — Рыжая Борода, пират и сволочь. Так что — выбираем среднее арифметическое между жалобным юношей и сволочным пиратом: получается чертов хипстер. Однако, тогда пусть будет хипстер.

Я сбежал по ступеням и вышел из подъезда, вдыхая утренний свежий воздух. Солнце еще не вступило в свои права, не прожарило асфальт и бетон, так что дышалось легко, гулялось — тоже. За эти пару дней у меня уже сложилась традиция: я каждое утро перед походом в город покупал яблоко на углу — в палатке с фруктами, у страшной, как смертный грех, орочьей бабы. Яблочки были отменные — красные, наливные, крупные…

— Местные-нах! — утверждала баба. — И персики — местные, и дыни, и киви-х, и бананы-ять! Клянусь-нах! Ты что — не веришь-ять?

Манера орков разговаривать забавляла и раздражала одновременно. Эта тема — проглатывать матерные приставки или окончания — она была неподражаемой!

Насвистывая что-то веселенькое, я свернул за угол дома, заглянул под тень палаточного козырька и сказал:

— Доброго утра! Мне яблочко, пожалуйста, — и глянул на торговку фруктами.

И от неожиданности даже отшагнул назад: среди фруктовых лотков на сей раз хозяйничала никакая не орчанка! Вполне себе приятная молодая женщина, даже — девушка, лет двадцати пяти-тридцати, точнее сказать сложно. Потрепанные джинсы, заношенная водолазка бежевого цвета и синий фартук скрадывали силуэт, но в целом было понятно — отличная у нее фигурка, где надо — стройненькая, где надо — кругленькая. Немного небрежно наложенная косметика и сигарета во рту портили впечатление от ее симпатичного, курносенького лица и лисьих, немного заспанных, глазок. Или это из-за подведенных стрелок так казалось, что они — лисьи? Русые волосы продавщицы были собраны в два смешных барашка на голове — ну, чисто ушки то ли той же лисы, то ли кошки.

— Здра-а-асте! — сказала продавщица. — Яблочек? Сейчас-сейчас!

И улыбнулась — приветливо. С ямочками на щечках. И сигарету сразу спрятала, как будто застеснялась. «Хорошая девка, приятная, но какая-то бедовая» — вот что я о ней подумал.

— Одно яблоко, — улыбнулся в ответ я. — Вон то, самое большое.

— Одно? Вы сейчас скушать хотите? А давайте, я вам его сполосну, у меня тут бутля есть… А вы не тот Гоша, который из армии вернулся? А меня Даша зовут! Мы с Хитаной два через два работаем, будем знакомы! — она успела сделать все дела сразу: рассчитаться со мной, помыть яблоко, отдать его мне и разложить остальные на лотке покрасивее.

Про таких говорят — в руках всё горит!

— Очень приятно, Даша, я — это он, да. В смысле — Гоша. Но мне не очень нравится, когда меня Гошей зовут, — зачем-то уточнил я.

— А как вам нравится? — склонила голову Даша и ее лисьи глазки заблестели.

— От вас, пожалуй, как угодно. Но я по фамилии больше привык — Пепеляев.

— Пепеляев-Горинович? — глаза ее расширились. — Ого! Так это вы? Ой, как интересно… Ох, простите, чего-то меня заносит, я ужасная болтушка!

— Ничего, ничего, — честно говоря, мне почему-то захотелось позвать ее выпить кофе куда-нибудь после того, как она закончит тут работу, хотя мне никогда не нравились курящие девушки. — А…

Я передумал в последний момент. Глупости какие-то в голову лезут, или то молодое здоровое тело так влияет, или… Или — многолетнее воздержание в том, прежнем мире. М-да. Похоже, на моем лице некое смятение отразилось, потому что продавщица Даша еще раз улыбнулась и проговорила:

— Ну, еще увидимся? Я тут с восьми до восьми!

Улыбалась она заразительно. Ох уж эти ямочки!

— Обязательно! — кивнул я, взял яблоко и тут же впился в него зубами, и зашагал прочь, чтобы не плодить неловкость.

Да, да, я в последние годы не очень-то общался с женщинами. Почему? Потому что когда смертельно болен и все время кроме работы уходит на то, чтобы как-то поддерживать себя в более-менее функциональном состоянии, начинает не беспочвенно казаться, что грузить какую-то женщину такой огромной проблемой — просто-напросто подло. Типа, сходить пару раз на свидание, может быть — сблизиться, может быть — даже довести дело до постели (нет, нет, в этом плане у меня все было в порядке, это и вызывало самую горькую досаду), а потом сказать: «Тут такое дело, дорогая, у меня полквартиры лекарствами уставлено, потому что я через пару лет сдохну. И все это время буду мучиться и мне будет только хуже и хуже. Такие дела». Ну, как это себе можно представить? А если приступ схватит в самый ответственный момент? Так что сам я ни за кем ухаживать не брался и интерес со стороны противоположного пола игнорировал… Да что там — я и последние отношения свои разорвал аккурат после того, как узнал про диагноз и наследственность. Наградить кого-то еще такой же бякой, какую мне передал отец? Спасибо, но нет. Хорошо, хоть по женской линии оно не передается, и систер моя строила вполне счастливую семейную жизнь, и племянничек должен был появиться.

А тут? Как обстояли дела в этом плане тут? Вот и еще один пунктик — добраться до врачей, обследоваться. Или медкарту пролистать внимательно, благо она у меня на руках.

Пока думал — яблоко почти закончилось, и я сунул его в переполненную мусорку и двинул со всей возможной скоростью вдоль улицы Земской к массивному и зловещему зданию Управления народного просвещения. Честно говоря, чисто внешне оно больше подходило какому-нибудь гестапо, со всеми этими горгульями и колоннами, чем месту, где руководят образовательным процессом. Мысленно перекрестившись, я бодро и уверенно взбежал по высоченным ступеням крыльца и взялся за дверную ручку.

В Управлении народного просвещения царили бедлам, дурдом, ад, жупел и Содом с Гоморрой сразу. Впрочем, как и везде в государственном образовании. Тут ничего нового.

Мимо бегали какие-то тетки с кипами бумаг, другие тетки вдвоем орали в телефонную трубку на вахте про проверку из Гомеля. Дядьки в не первой свежести спецовках зачем-то носили туда-сюда по коридору стремянку, у окна на подоконнике рыдал в голос толстый мужик в пиджаке, худая девица разговаривала по мобильнику, прижав его плечом к уху и жестикулировала обеими руками со страшной силой, как будто далекий собеседник мог это увидеть. На верхних этажах что-то сверлили, при этом побелка сыпалась с потолка, и уборщица в замызганном халате, но с отличным макияжем, матерясь одними губами, орудовала ведром и тряпкой, пытаясь в режиме реального времени убрать с пола следы ремонта. Два подростка со скучным видом при помощи ключей от квартиры пытались отковырять наличники у дверей с надписью «Приемная начальника Управления».