Адаптация - Николай Дронт Страница 16

Список ещё не исчерпался и на половину, а продажная стоимость товаров уже перевалила за миллион. Правда, такую цену давали только в отсталых звёздных системах дальнего Фронтира. Ещё парня тревожило малое количество подъёмных. Пять тысяч, это ни о чём.

Зато его грузовоз класса Индюк выглядел весьма достойно. Не слишком быстрый, зато с вместительным трюмом, он может управляться всего одним человеком. Такой, понимаешь, трудяга для рутинного извоза.

Но вот лететь на нём во Фронтир, казалось не слишком хорошей идеей. Разве что в составе каравана, но тогда за охрану придётся прилично заплатить, и прибыль резко уменьшится.

Неожиданно, в столовку забежал андроид Е2-Е4, именно так он требовал писать своё имя. Дома подписал контракт с экспедицией, договорился поставить импы сразу после шахтёров, потом уходил к нанимателям, хотя обещал, забежать попрощаться. Дал адрес в сети и предложил переписываться.

Ещё попросил поменять ненужное ему учебное судно на, оставшийся от флотских, неподходящий мне, набор вещей андроида. Там есть ремкомплект и расходники, а где их пополнять в экспедиции не известно. Согласился, конечно. Слово за словом мы разговорились. Я не выдержал и спросил:

— Скажи, каково андроидом быть? Не тяжело с механикой?

— У меня было тело без железок. Больше не хочу.

— Почему? — дружно удивились мы.

— Я с тетрадкой родился. У меня был пирог с перцем, — хихикнул Е2-Е4.

Объяснения оказались страшноваты. Пирог с перцем, на его больничном жаргоне, означал порок сердца. Тетрадка — оказалась тетрадой Фалло. Четыре порока в одном сердце. Его ещё называют «синим пороком», из-за цвета кожи больных. С ним обычно долго не живут, чаще умирают в детстве. Для таких больных нормально сидеть на корточках, пережимая бедренные артерии, чтобы хоть чуть больше крови шло к мозгу.

Как доживал до своих четырнадцати, рассказал он нам доступно и ярко. Я ведь думал мне было хреново жить… Но парню пришлось ещё хуже. Лучше сдохнуть, чем так мучиться. Заодно стало понятно, почему книжного мальчика потянуло в дальние края — перечитал приключенческих книжек об эпохе географических открытий.

Вася послушал, хмыкнул и признался:

— У меня ВИЧ был. Кололся я чуток, вот и прихватил где-то со шприцем. Тоже долго бы не протянул. В семье на лечение денег не было, да и не говорил я родичам ничего. Всё едино вылечиться нельзя, а они и так со мной богато намучились.

— И я был не жилец, — поделился Санёк. — Мне сороковник на Земле стукнул, когда рак нашли. Прооперировали и всё такое. Почти год жил нормально, потом метастазы пошли. Я уже и не рассчитывал Новый Год пережить.

— Мне тоже повезло, — настала моя очередь исповедоваться. — Я инвалидом был. Нижняя часть тела вся изломана… Кишечник… Ладно! Проехали. Что было, то было.

Получается, нам всем второй шанс дали? То-то недовольных не было. Похоже, выбрали тех, кому уж очень гадостно существовать приходилось. Зато наша лояльность к проекту обеспечена.

Эти откровения прервала Жаклин, которая принесла сенсационную новость: Дима сбежал! Дима, это парень, похожий на Конана. Он ещё мне свой шаттл променял, а на Земле с картелем контракт заключил.

После установки нейросети с импами, он загрузил пилотские базы, пошёл прощаться с Инной, которая из шахтёров, и был таков. Причём задурил девке голову, пообещал договориться и полететь с ней. Она ему даже свои деньги отдала. Вроде как на выкуп из картеля.

Приехавшие за завербованными рвут и мечут. Они своих не контролировали потому, что забрали идентификационные карточки, а куда без идентификации можно деться? Однако Дима куда-то скрылся.

К медикам вопросов нет и быть не может. Нейросеть развёрнута, импланты установлены, базы загружены. Ушёл без претензий, а вот куда… Это личное дело его и работодателей, никого другого не касаемое.

Конечно, обманутые подали в суд на нарушение контракта. Конечно, ушло заявление в Иммиграционную Службу. Но сейчас-то человека нет. И когда нарушителя поймают и накажут, вербовщиков уже на станции не будет, судно долго ждать не станет, ведь стоянка денег стоит.

— А вообще есть шансы его поймать? — поинтересовался Вася.

— Обычно это вопрос времени. Если в течение пары дней не найдут, значит человек покойник или покинул станцию. На всех основных переходах стоят датчики, без контроля нейросети или предъявления идентификатора не пропустят. Единственный путь — до начала поисков спуститься на планету. Такси до лифта, там купить билет, оказаться внизу и затеряться в толпе. Без денег жить он будет плоховато, зато очень недолго.

— Но почему? Тысяч десять, если не больше, у него есть.

— И на сколько их хватит? На всю жизнь?

— Это да, — согласился Вася. — Деньги утекают, как вода сквозь пальцы.

— Не наше дело! В конце концов, пусть голова болит у того, кого оно касается, — резюмировала Жаклин. — Вы все до ужина можете отдыхать, а вечером Е2-Е4 идёт на установку сети и загрузку баз. Завтра утром, сразу после завтрака наступит очередь Васи и Санька. После обеда я отвезу вас в место, где вы будете жить. Там мы все вместе идём отоваривать карточки. У вас есть пятнадцать оплаченных учебных дней. Как быть с Ником мне пока не сообщили, а остальным уже стоит начинать учиться.

— Я хочу сразу после установки улететь. В полёте выучу базы, а сертификат мне на месте выпишут. Контракт начинается, — пояснил будущий пират. — Мне надо что-то подписать или как?

— Нет. Вы сами должны решать, что делать.

— Что? Просто так отпустите?

— Вы разумный. Никто не имеет права вам указывать. Но и принимать последствия решений, вам нужно самому.

— Какие последствия?

— Любые. Например, у вас пропадает бесплатное обучение, сертификация и проживание.

— Да, ладно! Переживу. Могу и сам за себя заплатить.

— Тогда посоветую чётко выяснить, в какой валюте получите деньги.

— В смысле?

— Подъёмные вам выдали чеками Омгатского Технологического Университета. Но государственная денежная единица называется «кредит». Она едина для расчётов по всей Федерации. Однако крупные корпорации выпускают свои деньги, обычно называемые «чеками», обеспечивая их собственным имуществом. Сотрудникам корпорации платят в этих чеках и расчёты в корпоративных магазинах тоже ведут в них. Обменять чеки на кредиты можно по курсу, который часто не в пользу корпораций.

— Да, я понял. Креды рулят, а шило на мыло не всегда поменяешь.

— У