Шут королевский - Владимир Георгиевич Босин Страница 16

— Вас оставить одних. Мы вам не мешаем? Если что, то можем и выйти, да девчонки? — опять этот противный голос великой гитаристки. А я сам чуть не прибалдел от такого массажа, прямо такой чувственный.

К дискотеке народ приоделся. Спросом пользуется ярко выраженный спортивный стиль и тут вне конкуренции невысокая девчонка теннисистка в мастерке с надписью «Казахстан» и кандидатским значком на небольшой выпуклости груди. А вот мне в этом плане похвастаться нечем, обычный полушерстяной синий костюм, купленный в ЦУМе.

Парни притащили из столовой два стола на которых доморощенный диск-жокей готовит немудрёную аппаратуру. Магнитофон-приставка «Нота — 101», усилитель и пара больших колонок. Но у парня не получалось закоммутировать всё как положено. Наконец пошла музыка. Вперемешку и отечественная, и зарубежная. Народ самоотверженно прыгал под быстрые мелодии, а вот медляки пока не пользовались спросом. Возможно, сказывалось то, что народ ещё не перезнакомился. И на медленные пока все расходились по углам.

Неожиданно мне понравилось танцевать. Никогда не был большим поклонником, а тут прямо тело само отреагировало на музыку. Мне начало доставлять удовольствие пародировать манеру танцевать других ребят. Кто-то закрывал глаза, изображая робота. Кто-то подпрыгивал высоко вверх и по-молодецки приседал.

А когда заиграл красивый медляк кого-то из итальянцев Сан-Ремо, ко мне подошла Светлана. Она была в белом спортивной костюме. Видимо под стать цвету волос. А вот лицо разрумянилось от активных движений. Она вопросительно изогнула бровь, и я отозвался на приглашение.

Ну, танцем это сложно назвать, девушка просто положила голову мне на плечо и покачивалась с закрытыми глазами. Я же с высоты своего роста посматривал на остальных. Народ наконец осмелел, и наша пара не оказалась единственной. Не скажу, что мне было неприятно прикосновение её холмиков к моей груди, контакт был довольно плотный.

Через неделю все наконец-то перезнакомились и даже образовали парочки. Их трудно не заметить. Народ ходил, держась за руки. Это была своеобразная декларация о намерениях. Правда такие союзы зачастую распадались через пару дней. Пацаны и девчонки элементарно не знали, что делать со своей сексуальностью. Вызовом обществу являлся быстрый, как укус змеи, поцелуй. А дальше просто не знали куда руки деть. Это было время, когда девчонка соглашалась расстаться с невинностью только после свадьбы. Те оторвы, что делали это до бракосочетания, считались падшими. Родители, узнавая про этот ужас, устраивали истерики с битьём посуды и вызовом неотложки. А не дай бог беременность, тогда только срочная комсомольская свадьба и недоношенный ребёнок. С контрацепцией было напряжённо. А девки, не испорченные продукцией западной цивилизации и опасных для здоровья медикаментов, беременели буквально с пол-оборота. Они же не пили горстями таблетки от этой напасти, как их сверстницы из будущего. Верхом прогресса были спирали, но их ставили только после родов.

Светлана заявила права на меня открыто. Просто в один из дней желающие записались на дневной поход к пику Комсомола. Идти далековато и группа растянулась на несколько сот метров. Ну Светка и вынырнула откуда-то сбоку, при этом вцепившись в мою клешню. Пришлось тащить её на прицепе. Девчонка гордо смотрела на подружек и заразительно смеялась на мои приколы. Когда стали карабкаться в гору, стало не до локомотивной тяги. Умаялись все капитально, пока взобрались на высшую точку этой горной цепи.

По дороге назад мы отстали. А тут ещё попался в рощице журчащий родник. Вот я и не удержался, скинул футболку и погрузился наполовину в холодную воды. Кроме нас со Светкой никто не стал задерживаться, торопились вернуться к ужину. Девушка категорически отказалась принимать прохладные ванны, только смотрела на мои подвиги. А мне пришлось пожертвовать футболкой и вытереться ею насухо. Светлана незаметно скользнула мне за спину и обняла сзади. Её руки начали гладить меня по груди и животу. С полчаса мы целовались как безумные, но дальше этого дело не зашло.

А 12 сентября — спортивный день, всесоюзный день бегуна и весь лагерь бежал кросс. Мы с Сашкой, естественно, пришли первыми. Причём финишную черту пересекли одновременно, поэтому и поделили первый приз. Трёхлитровую банку томатного сока приговорили вечером с пацанами.

Сборы длились 18 дней и когда народ истосковался по горячей ванне и бабушкиным разносолам, то все начали ныть. Возвращение стало радостным для большинства, но не для меня.

Деньги, заработанные на практике в автопарке, ещё оставались, но просто скучно одному в пустой общаге. Уркундий с Жекой в совхозе, картошку копают. Вернутся в конце сентября или начале октября. Пока не закончат, не уедут. Учёба по идее с третьего октября, но могут задержать, если студенты припоздают с уборкой.

На весь этаж всего несколько таких же неприкаянных, как я. Я даже возобновил пробежки и два раза в день приходил на школьную спортивную площадку. Там у нас уже нарисовалась своя компания. Ребята насиловали турник и брусья. Ну и я вроде как своим стал.

Неожиданно в институте встретил Светлану. Я заходил в штаб стройотряда узнать, когда заплатят деньги. Ответ получил — как только, так сразу, и он меня не вдохновил. Мне нужно прикупить одежду к зиме. Я даже закинул удочку Женьке, и тот пообещал поговорить с маман. Мне позарез нужна зимняя куртка, приличная шапка и сапоги на меху. Его мамаша сидела в своём универмаге на импортном дефиците и могла поспособствовать бедному студенту. Ну естественно, не за госцену, а с переплатой.

Вот в вестибюле главного корпуса я и встретил Свету с двумя подружками. В отличии от меня она местная и живёт совсем недалеко от института, в двух кварталах, на улице Кирова. Мы оба обрадовались встрече и незаметно для себя оказались на улице одни. Не сговариваясь, пошли в центральный парк. До него минут сорок ходу, но время пролетело быстро. Мы болтали и смеялись. Потом покатались на качелях. На летающих лодках Светлана хохотала от того, что ветер задирал её лёгкое платье и она кричала мне, — потише.

Ага, сейчас. Девчонка одной рукой вцепилась в цепь, а другой с переменным успехом боролась за свою честь. Но я успел разглядеть развитые бёдра и белые трусики.

Потом мы ели мороженное в кафе «Бибигуль», что на 45-м квартале и я долгими окольными путями вёл даму домой.

— Слушай, а давай ко мне. Предки уехали, сестра нам