Советник - Екатерина Лесина Страница 17

- Я вижу твою силу.

- Духи тебя приняли.

- Или просто произошли изменения в мозгу под воздействием… чего-нибудь.

- Духов.

- Можно и так. Ты уверена, что его нужно связывать?

- Нужно.

- Тогда… я тебе помощник слабый. Я даже затянуть веревку не смогу. Ты… ты сходи за кем-нибудь… дикарь вот… думаю, тоже будет полезно послушать. А я пока…

Он вцепился в плечо жреца, который так и не шелохнулся. А потом нащупал пальцем жилку на шее. Надавить и подождать. Много сил это не потребует.

Тело рухнуло под ноги, и Винченцо с ним.

- Хорошо, - Ица подхватила юбки и ругнулась. – Как же неудобно… а ты тут будь! Не уходи.

- Куда я денусь.

Винченцо все-таки поднялся на четвереньки и обыскал жреца. Снял клинок с пояса, еще один – со щиколотки. Спрятан был тот неплохо. А в темных волосах укрылась пара тонких костяных игл, весьма опасных с виду.

Их Винченцо тоже отложил в сторонку.

Подумал и снял крохотный фиал, вплетенный в волосы. И пару браслетов, которые ощущались слегка теплыми, а значит, явно были непростыми.

Стащил ботинки. Иногда и в них прятали кое-что полезное, но нынешние явно были не из тех. Старые, запыленные и стоптанные едва не до дыр.

Вот так-то лучше.

Он поглядел на Миару, которая по-прежнему спала. А если попробовать… нет, не стоит. Духи, воздействие ли, пусть идет, как идет. Умирающей она не кажется, а значит, причин вмешиваться, рискуя усугубить ситуацию, нет.

Глава 8

Глава 8

Винченцо

Ждать пришлось долго.

Невыносимо.

Винченцо положил руку на шею, надеясь, что у него хватит сил снова отключить жреца, если вдруг ему вздумается прийти в сознание. Обманываться не стоило. Духи там, колебания тонкого поля или еще что, но сейчас он был слабее котенка.

Это заставляло ощутить себя по-новому.

И ждать.

В какой-то момент, поняв, что еще немного и он сам отключится, Винченцо прикусил губу до крови. И принялся считать. До тысячи.

До…

До сотни для начала. Это ведь немного, до сотни продержаться. До двухсот.

До…

На четыреста пятьдесят трех дверь открылась.

- Надо же, и вправду живой, - его подхватили. – Да отпусти ты его, еще придушишь ненароком. А я как понял, этот поганец нужен.

Винченцо помогли подняться и почти оттащили к кровати. Правда, Дикарь хмыкнул и сказал:

- А лучше пока посиди.

И усадил или, вернее будет сказать, затолкал в кресло. Тело отозвалось ноющей болью, но Винченцо выдержал.

- П-пить.

- Сейчас. Слушай… может, позвать кого? – спросил Дикарь, но чудовищное дитя покачало головой. – Он же ж того, мало лучше покойника выглядит. Еще загнется ненароком.

Загибаться Винченцо не собирался.

И кубок с водой сдавил обеими руками. Пить получилось. И влага принесла силы. Во всяком случае, их хватило, чтобы сидеть, не слишком заваливаясь на бок.

- А это у нас… - Дикарь меж тем подошел к лежащему и перевернул его на спину. – Может, в пыточную? Там, помнится, все было надежно, цепи, стулья…

Произнес он мечтательно.

Девочка подумала и кивнула. Уточнив лишь:

- Сейчас.

И говорила она на всеобщем языке, правда, в её произношении звучало смешно.

- Эй! – возмутился Винченцо. – А я… я тоже в пыточную хочу! То есть, не в том смысле, но… я во всяком случае понимаю, что они говорят.

- Духи, - важно произнесла девочка.

- Ладно… всех в сад… то есть, в пыточную. Её тоже нести? – Миха указал на Миару, которая, кажется, начала что-то бормотать, но просыпаться не спешила.

- Пусть спит. Но… охрану бы.

- Охрану всем бы. Погоди, тогда кликну кого… и этого вот, - вместо веревки Дикарь использовал пояс, причем весьма умело. Пояс выглядел довольно толстым, но Винченцо не обольщался.

В пыточной оно и вправду как-то надежнее.

Что он вообще о мешеках знает?

Девочка опустилась перед лежащим на колени, при том задрав пышные юбки так, что эти колени, почему-то ободранные, выглядывали из бархатного вороха.

- Расскажи, - попросил Винченцо. Говорить на чужом языке было неудобно, а молчать страшно, потому что с молчанием он рисковал снова вернуться в беспамятство. Пусть даже телу и необходим отдых, но не сейчас. – Кто он?

- Жрец, - Ица поглядела исподлобья.

- Он молится?

- И приносит жертвы, - она почесала коленку и одернула ткань. – У твоей сестры другие наряды.

- Она маг.

- А мать моего мужа?

- Она не маг, но просто знатная женщина. Мода может отличаться. Я, честно говоря, не особо в ней разбираюсь. Лучше у Миары спроси.

- Она меня не любит.

- Она никого не любит. Так… безопасней.

Ица склонила голову чуть на бок. И в темных глазах её почудился немой вопрос.

- Когда у тебя есть кто-то, кого ты любишь, его легко отобрать. Или сделать что-то.

- Плохое?

- Да.

- Он отобрал маму, - Ица ткнула под ребра жреца пальцем. – Он думает, я маленькая и глупая. Не понимаю. Он думает, что знает, что мне делать. И что я послушаюсь.

Жреца стало немного жаль.

Вот кем-кем, а маленькой и глупой назвать девочку Винченцо поостерегся бы. И уж точно не стал бы надеяться, что она кого-то там послушает.

- Как получилось, что тебя… что ты оказалась здесь? – пусть язык у них неудобный, аж горло дерет, но он хотя бы может спросить. Вряд ли ему ответят правду.

Всю – точно нет.

Но этот разговор… это хороший повод удержаться на краю.

Дверь открылась, пропустив двоих, которые подхватили жреца и бодро потащили прочь.

- Я распорядился, что его пока закроют внизу. А тебе надо умыться, переодеться и поесть чего-нибудь.

Ица нахмурилась.

- Он никуда от тебя не денется, - успокаивающе произнес Дикарь. – А маг нам будет нужен. Куда бы мы ни собирались сунуться, там всяко легче с магом, чем без него.

Девочка посмотрела на Винченцо. И он перевел.

- Да, - после нескольких мгновений раздумий сказала она. – Хорошо. Он надо.

И снова говорила так, чтобы её понял не только Винченцо.

Мыли его здесь же. И рабы торопились, вода была едва теплой, а мыло – едким, но само ощущение чистоты придавало сил. А бульон, густой, тягучий, Винченцо глотал сам. Пусть из кубка. Пусть