Дикарь - Екатерина Лесина Страница 19

Они подобны моим людям. Знают, кто их кормит, а все одно готовы укусить. И они не удержатся. Тот, кто использовал проклятье единожды, использует его вновь. Смотри, маг. Слушай. О том, что творится в вашем проклятом городе. И о том, что происходит здесь. И когда услышишь нужное, ты назовешь мне имя.

Император ухватил псинку за шею, поднял, заглянул в круглые навыкате глаза.

— А в ответ я назову тебя другом.

Шея хрустнула, и тело псинки упало на пол.

Глава 10

Миха стоял перед зеркалом.

Перед настоящим, мать его, зеркалом. Оно было велико, хотя и не сказать, чтобы вовсе огромно. Но главное там, в темном стекле, слегка поседевшем от времени, отражался не он.

Не Миха.

— Тебе случалось видеть свое отражение прежде? — поинтересовался маг, наблюдавший за Михой с немалым интересом.

— Да.

И оно было иным.

Каким?

Проклятье! Миха не помнил. Он силился. Он морщил лоб. Он готов был голову разбить об эту треклятую зеркальную гладь. Но ничего не получалось. Разве что больно стало, будто в голову иглу вонзили. И ухо дернулось.

У того, в зеркале, уши были неправильными.

Миха покосился на мага. Нет. У него уши нормальные. Округлые. И чутка оттопыренные. Никакой тебе вытянутой ушной раковины, да еще с шерстью по краю. Миха потрогал свое.

— Ты понимаешь, что это ты?

— Да, — язык теперь давался много проще, но говорить все равно было неудобно. В горле точно ком застрял, который всякий раз удавалось выталкивать.

— Это хорошо. Некоторые примитивные особи, большей частью дикари, который порой привозят из-за края мира, не способны сопоставить отражение с собой.

И у животных так же.

Только высшие приматы способны пройти зеркальный тест. И еще слоновьи, кое-кто из дельфинов. Откуда Миха это знает?

Боль заставила стиснуть зубы. И отражение оскалилось. Зубы у Михи тоже неправильные. Белые. Ровные. Со слишком длинными клыками, которых так-то не видно.

А в остальном — почти человек.

Смуглая кожа. Темные глаза. Волосы, что отрастали клочьями, тоже темные, почти черные. На виске то ли клеймо, то ли чешуя. Миха повернулся боком. Клеймо все-таки?

— Это родовая татуировка. Наставник думал свести, но оказалось, что она напрямую соединена с энергетической структурой тонкого поля. Он сказал, что едва не потерял тебя в тот день.

Потерял.

Это Миха знал точно.

Он трогал лицо, убеждаясь, что оно принадлежит тому, в зеркале. Но вот тот, он Михой не был. Слишком не такой. Высокий. Сухопарый. И жилистый. А Миха, он всегда поесть любил, благо, в общаге всегда было, к кому в гости наведаться.

И волосы у него светлые.

Точно!

— Что ж, если ты удовлетворен увиденным, — треклятый маг снова сбил всякий настрой. — То, полагаю, стоит вернуться к делам насущным.

Миха покачал головой.

— Вряд ли тебе интересно, но мастер сказал, что спиной к тебе поворачиваться уже опасно. И что обучаешься ты просто-таки с невероятной скоростью.

Зверь внутри Михи заворчал. Ему нравилась похвала.

— Так что, думаю, ваши занятия весьма скоро закончатся.

— Да?

— Он не самоубийца. И понимает, что если дать тебе шанс, ты не удержишься, — маг поднялся и взмахом руки отпустил рабов, что держали зеркало. Те поспешили убраться.

Люди Миху побаивались.

— Но пока нужно, чтобы ты удержался, понимаешь?

Маг сделал шаг.

И Миха тоже сделал. Навстречу. Их пока разделяла решетка, весьма крепкая, надежная, но все же и это можно было счесть сближением.

— Если ты убьешь Мастера боя, то наставник станет куда как осторожней. Он пока верит, что его заклятья способны тебя сдержать.

— Да, — согласился Миха, опустив взгляд.

— Конечно, — улыбка мага стала широкой. — Как оно может быть иначе, верно? Он ведь опытен. Он ни за что не допустил бы ошибки. Верно?

— Да.

— И хорошо. Поэтому ты сдержишься. В конце концов, Мастер боя — лишь инструмент.

— Ненавидишь? — уточнил Миха. До сих пор он не рисковал задавать настолько личные вопросы. И по тому, как судорога исказила лицо мага, понял, что он прав.

Но тот быстро справился с эмоциями.

— Это не должно тебя волновать.

— Почему?

— Друзьями мы вряд ли станем, а вот союзниками — вполне.

Влезать в союз с сомнительными условиями Михе совершенно не хотелось. Но с другой стороны, какой у него выбор? Что-то подсказывало, что без помощи не обойтись.

— Что ты хочешь. От меня.

— Учись произносить длинные фразы. Речь тоже нужно тренировать. Ты умеешь читать?

— Нет.

— Плохо, но времени на это нет. Представится случай — научись. Неграмотный человек вызывает жалость.

Иногда этого мага хотелось убить ничуть не меньше, чем прочих.

— А от тебя мне нужна будет малость. Убей.

— Кого?

— Наставника. Да и всех, до кого дотянешься.

— Тебя?

Маг осклабился.

— Это не так просто, дикарь. Шанс у тебя будет. Но воспользуешься ли ты им — дело другое. А теперь, будь добр, постарайся никуда не вляпаться раньше времени.

Не получилось.

В том смысле, что Миха вляпался прямо в грязную лужу, появившуюся на знакомой арене. А мастер, словно издеваясь, еще и плетью приложил, что называется, от всей души.

— Вставай, или решил, что раз одежку напялил, то она тебя спасет?

Одежду, к слову, было жаль.

Новая же! Никакого уважения к чужой собственности. Миха стиснул рукоять клинка, прикидывая, что если вот сейчас метнуть его, то шанс будет.

Но не тот.

Он поднялся.

И отряхнулся, подумав, что кожаные штаны, оказывается, не так уж и удобны, когда мокрые и к заднице липнут. А рубашка, шитая из сурового полотна, от плети и вправду не спасла. Хорошо, хоть куртку снять додумался, а так бы и её прорвало.

— Что-то ты сегодня квелый какой-то, — Мастер боя хохотнул и крутанул любимую плеть, распоров воздух перед самым носом. — Не прихворнул ли часом?

— Нет, — Миха двинулся по кругу, ступая осторожно.

Еще бы ботинки ему.

Или нет?

Ноги чувствовали каждую песчинку, каждый стебелек соломы, камешек, грязь, а в ботинках так не получится.

— Тогда шевелись, — щелкнула плеть, поторапливая. — Мне тут с тобой недосуг возиться.

Миха ушел от удара.

И постарался отрешиться от всего. От собственной ненависти. От ярости, сдерживать которую получалось с трудом. А главное, от взгляда, прикипевшего к затылку.

Союзник, стало быть?

Посмотрим, что за союз.

***

Магистр первым покинул балкон, не дожидаясь финала.

— Готов признать, что ваша задумка с одеждой имеет некоторый смысл, — произнес он, нервно оглядываясь. Пустые лаборатории изрядно действовали на нервы. — Он почти похож на человека. Это, несомненно, заказчику понравится.

Ульграх молча поклонился.

Все-таки раздражает. Вездесущестью своей. И молчаливой готовностью