Зажигая звезды (СИ) - Ласточкин Дмитрий Страница 19

Ну, начну. Собрав звёздную энергию в районе таза, ударил ею по своим костям. Хрустнуло так, что я слышал это даже сквозь живот, боль обожгла всё тело, и я даже потерял сознание на несколько секунд, потому что очнулся полусвесившимся со скамейки. Скрежеща зубами и пуская слюни от боли, вернулся на место и погрузился в себя. Нет, всё работало как надо — сломав кости таза, звёздная энергия поставила на них такой себе «бандаж» и стала активно восстанавливать их. Час, может, два, и всё будет в порядке.

Разобравшись с самым трудным, проделал ту же процедуру с ногой и рукой. С облегчением откинулся на скамейке, чувствуя, как пот высыхает на разгорячённом теле. Рёбра бы ещё… А, они и сами неплохо срослись, потом, как повышу развитие, они поправятся без специальных усилий с моей стороны. Главное, что теперь я смогу нормально ходить! И вообще двигаться! Быть вынужденным левшой довольно грустно, всё же моя ведущая рука правая.

Утром Жанна снова зашла за мной и отвела к Тане, на завтрак. Я шел, ковыляя и скрючившись, чтоб не показывать своё исцеление. Всё же странно было бы, если бы за ночь я вдруг стал вполне полноценным, всего-то понюхав цветочки в саду. Вопросов не оберёшься! К счастью, мне не приходилось особо маскироваться, чувствовал я себя, как выжатый лимон, вся энергия ушла на восстановление костей.

— Хм, ты что это там делаешь, в саду? Мне надо беспокоиться за бабушкины цветы? — поджозрительн6о посмотрела на меня Таня.

— Ты о чём? — я с восхищением облизнулся, глядя на стол с едой.

— Вчера утром ты была вся такая воздушная, полная сил, того и гляди — взлетишь. А сегодня лицо усталое, мешки под глазами, а ковыляешь так, будто всю ночь цветы выкапывала и пересаживала соседям. Вот я и спрашиваю — мне волноваться⁈

— Нет. — буркнул, накладывая себе вкусняшек. — Просто не выспалась, думала, как вещи в приюте защищать.

— Ой, да что там! Скажи, что я их тебе дала, никто не посмеет взять.

— Ха! Согласна, это подействует… первые пять минут!

— Пф! — Таня фыркнула, но, похоже, просто не понимала, что такое, когда вещи отбирают.

— Госпожа Татьяна. — в комнату зашла служанка с высокомерным лицом. — Вас просят к себе дедушка и отец. Вместе с вашей подопечной.

Мы с Таней переглянулись, я кивнул, мол, что это такое, но она тоже не знала, удивлённо пожав плечами. Поднявшись, пошли в общую столовую. Там сидела вся семья — старший маркиз с женой, той женщиной, что приходила ко мне в сад, пара помладше, явно отец и мать Тани, Роман и Вера. Вроде у них должен быть старший сын, но его тут почему-то нет.

— Доброе утро! — Таня помахала им рукой и встала чуть в стороне, наблюдая и за ними, и за мной.

Вот сучка! Встала бы рядом для поддержки!

— Доброе утро, господа! — я поклонился сидящим за столом, как можно неуклюжее.

— Так это и есть твоя подопечная, Таня? — бесцветным голосом задался вопрос самый старший, Пётр Петрович. — Ей правда тринадцать? Она мелкая даже для такого возраста.

— Дорогой, с чего бы ей быть высокой и рослой? — его жена прикоснулась рукой к его плечу. — Недокормленные щенки редко бывают большими.

Внутренне я скривился от такого сравнения, но так-то старушка дело говорит. И при мне, и до меня Лизе вряд ли много еды перепадало.

— Тебя ведь Лизой зовут, верно? — это подал голос отец Тани.

— Вы правы, господин.

— Хорошо. Вера вчера принесла твой рисунок. И мы все удивились, насколько он хорошо выполнен. — мужчина оглянулся, и все покивали, даже Роман и Вера.

— Спасибо, господин!

— Мы хотели бы, чтоб ты ещё что-то нарисовала. — он махнул рукой, и служанка тут же принесла мне планшет с листом бумаги и карандаш. — Можешь нарисовать что угодно. Чтоб убедиться, что тот твой рисунок не просто единоразовое стечение обстоятельств.

— Конечно, я с радостью!

Ладно, господа аристократы жаждут развлечься за завтраком, а тут такая дрессированная обезьянка в наличии. Порадуем, в конце концов, моё благосостояние сейчас зависит от их расположения.

Оглянув сидящих, я решил их и нарисовать. Стал быстро работать карандашом по бумаге, рисуя стол, еду и сидящих за ним. Каждом пририсовал выделяющееся выражение лица, но без отрицательных — гордость, уверенность в себе, доброту. Не подробно, но так, чтоб всех можно было узнать. На всё про всё ушло минут двадцать. Закончив, протянул планшет Николаю Петровичу.

— Неплохо, неплохо. — прокомментировал мужчина, поразглядывав рисунок несколько секунд, потом передал отцу. — Ну что ж, у тебя точно есть талант к искусству. Лиза, ещё вчера мы решили, что его надо развивать. Поэтому после девятого класса мы направим тебя в художественное училище, ещё, правда, не решили, в какое, а оттуда, если хорошо себя покажешь, то и в профильный вуз. Это даст тебе достаточный толчок, чтоб построить карьеру. Надеюсь, ты ничего против не имеешь?

— Я почту это за честь, господин! — снова поклонился.

Блин, вот это хреново в моём положении — никакой самостоятельности. Высокородные морды решили за меня, чтоб должно быть в моей жизни и какой она должна быть. А я могу только кланяться и благодарить. Быть слабым — плохо!

— Умница. — Николай Петрович улыбнулся, поднялся, похлопал меня по плечу. Я снова почувствовал ту волну силы, что была, когда меня бабка сканировала. Он меня тоже проверяет? — Я заметил, что лучше всего ты нарисовала Таню и продукты на столе. Мы оторвали вас от завтрака? Тогда скорее возвращайтесь и ешьте, завтрак — самое главное для работоспособности!

Ну наконец-то! Опять поклонившись, заковылял с Таней в «нашу» столовую.

— Таня.

— Что?

— А почему ты не завтракаешь со всеми? Я могла бы и с Жанной поесть. Или вообще одна.

— Это ты так намекаешь, что мне надо отвалить от тебя⁈ — удивлённо и с вызовом посмотрела на меня девушка.

— Нет-нет, абсолютно точно нет. Просто все там, а ты тут — со мной. Разве тебе не лучше было бы с семьёй, а не… со мной?

— Пф, тоже мне блюстительница семейных ценностей. — фыркнула, успокаиваясь, девушка. — Что я там не видела, на этих семейных завтраках? Тем более сейчас… Меня опять будут «воспитывать»«А как ты могла так глупо деньги просадить?», «Не хочешь пойти подрабатывать, чтоб знать ценность деньгам?», «Даже Роман так не глупит, а Вера вообще идеальная дочка!». Да у меня последние недели кусок в горло не лез на таких завтраках! А так я о тебе забочусь, и никто по мозгам не ездит.

Хмыкнул, но ничего не сказал. Забавно, когда тебя используют вот так, как щит от родичей. Ну и ладно.

Вернулись, я наелся от пуза и лёг спать, чтоб проснуться ближе к вечеру. Чувствовал я себя отлично отдохнувшим, полным сил и здоровья. Открыл глаза, и радость затопила меня — ничто не болит! С самого своего появления в этом мире меня преследовала боль из-за сломанных костей, но сейчас этой боли больше нет! Это было так восхитительно, что не радоваться я не мог.

Перекусить мне не дали, Таня хотела куда-то съездить вечером, поэтому закинула мои вещи в машину, закинула меня в машину, благо хоть не в багажник, и порулила к приюту. Когда мы подъехали к зданию, там уже ожидала Лидия Ивановна, неверно, ей с поста охраны на въезде передали.

— Татьяна Николаевна, рада вас видеть! — воспитательница поклонилась.

— Ага. — та кивнула. — Возвращаю вашу воспитанницу в целости и сохранности.

Я выбрался из машины, подошел к воспитательнице, стараясь идти как-то средне между ковылянием и нормальной ходьбой. Всё же исцеление надо легализовать, но так, чтоб Таня не заметила. Так, к счастью, особо внимания не обращала, быстро выкинула две сумки с моими новыми вещами, обняла и уехала, бибикнув на прощание.

— Надеюсь, ты там не сделала чего-то постыдного⁈ — сразу же строго посмотрела на меня Лидия Ивановна.

— Нет конечно! — я сделал обиженное лицо. — А меня исцелили!

— Что⁈ — воспитательница выпучила глаза.

— Там был целитель и он меня исцелил! Смотрите! У меня всё работает!

Стал махать рукой и ногой, показывая, что они работают. Воспитательница удивлённо пялилась с полминуты, потом стала щупать мои конечности, будто у неё в руках был рентген и она могла им проверить кости.