Анатолий Дроздов - Капеллан Страница 2

— Почему вы помогаете мне? — спросила, помедлив.

— Требуется человек, который отвел бы меня домой, — объяснил я. — Солдаты пьяны, а Круму некогда – гостей много. Вы женщина крепкая, справитесь.

— Вы больны? — удивилась она.

— Хочу напиться. У меня, как и у солдат, сегодня жалованье. Ночевать у Крума желания нет – грязь и блохи. К тому же к ночи здесь все заблюют. Соглашайтесь! Мой дом через площадь, его легко узнать. Высокий забор, кованые ворота. Ключи – вот! — я выложил связку на стол. — В доме две спальни: на первом этаже и на втором. Если взберусь, лягу наверху. Не получится – свалите меня внизу. В сундуке есть свежие простыни и наволочки. В доме – водяной туалет и ванная. Разберетесь. Вода в баке теплая – нагрелась за день. Можно помыться и постирать вещи.

— Идет!

Ноэль протянула ладонь. Я торопливо хлопнул по ней и крикнул служанке:

— Сидра! Моего! Три кружки.

Проснулся я рано – у пьяниц плохой сон. Ночью я несколько раз просыпался, купировал боль в голове и забывался вновь. В комнате стоял полумрак – светало. Я сел и осмотрелся. Ночевал я в своей спальне. Ренийка выполнила договор, значит, по лестнице я влез. А вот попытка вспомнить это к успеху не привела. Последним, что задержалось в голове, была пустая кружка, которую я ставлю на стул, и сильная рука, подхватывающая меня за талию. Кажется, вслед нам кричали…

Я отрешился от воспоминаний и встал. В виски кольнуло, но я убрал боль. Пригляделся. Одежда висела на спинке стула, рядом стояли сапоги. Интересно, разделся я сам?

Решив не нагружать голову мыслями, я накинул халат, сунул ноги в тапочки и спустился вниз. Лестница ерзала под ногами, но я проигнорировал сей факт. Похмельный сидром, остаточные явления… Сонно включив свет, я открыл дверь туалета и чуть не врезался ногой в ведро с водой. М-да… Унитаз ренийка нашла и даже догадалась о его предназначении, о чем свидетельствовал опущенный стульчак, а вот поднести руку к фотоэлементу сливного бачка не сообразила. Впрочем, откуда ей знать? Унитаз в Мерсии существует в единственном экземпляре. Я привез его с Земли, как и прочее оборудование. Монтировал сам, поскольку сантехников в Мерсии нет. Их нет нигде на этой заброшенной планете. Даже в королевском дворце туалет типа сортир, который чистят золотари. Говорят, почетная должность…

Я выставил ведро в прихожую, справил свои дела и отправился в ванную. Скинув халат, встал под душ. Вода в баке остыла, но включать подогрев я не стал. Холодная сейчас в самый раз. Ежась и завывая, я вытерпел экзекуцию до конца. Придя в себя, растерся полотенцем, после чего глянул в зеркало.

На меня смотрело молодое лицо. Потемневшие от влаги длинные волосы, такая же борода, синие глаза под высоким лбом. Прямой нос, красные белки глаз. Дьявол! Личина слетела. Интересно, когда? Ночью, когда я спал, или, не дай бог, вчера? Последнее плохо. Истинный облик наверняка запомнили, и тогда из Ремса придется линять. А я только обжился…

Прикрыв веки, я сосредоточился. Теплая волна пробежала от ног до макушки, окутав меня как одеялом. Я открыл глаза. Из зеркала смотрел старичок: седенький и благообразный. Слегка помятый, но это не существенно.

Я выключил свет в ванной и выбрался в коридор. Из кухни доносилось скворчание, и там кто-то пел. Ноздри учуяли жареное мясо, и рот наполнился слюной. Я потащился на запах.

На кухне хозяйничала ренийка. В этот раз на ней были шелковые персиковые шаровары и рубаха алого цвета. Ноги украшали туфли без задников с загнутыми вверх носами. Откуда она это взяла? Ее сумка в трактире была совсем маленькой. Увидев меня, Ноэль смолкла.

— Привет! — буркнул я.

— Доброе утро, мэтр! — она поклонилась. — Присаживайтесь! Как спалось?

— Хреново! — ответил я, мостясь у окна. Створки его были распахнуты, со двора веяло свежестью. То, что нужно. — Тирхи снились. Скакали по животу и показывали языки. Зелененькие.

Ноэль прыснула, но тут же приняла строгий вид.

— На завтрак – мясо, — сказала важно. — Я купила на рынке лопатку стикуля. Молодого.

— Он в этом признался? Под пытками?

— Нет, мэтр! — ренийка подавила смешок. — Но я разбираюсь в мясе. Бабушка научила.

— Вскипяти воду! — попросил я.

Ноэль пошарила взглядом по полкам, нашла кастрюльку и наполнила ее из ведра. После чего кастрюлька заняла место на плите. Краном ренийка не воспользовалась – не знает. В Рении водопровода нет. Как и в Мерсии, к слову.

Плиту ренийка раскочегарила от души, вода зашипела скоро. Я встал, снял с полки банку и щедро отсыпал в кружку коричневого порошка.

— Это что, мэтр? — полюбопытствовала Ноэль.

— Там, где я жил, это называют "кофе". Бодрящий напиток, который пьют по утрам.

— А можно мне?

Я отсыпал кофе в другую кружку. Вода вскипела. Я плеснул из кастрюльки в кружки, размешал ложкой и поставил на стол.

— Запах приятный, — сказала Ноэль, принюхиваясь.

— Зато вкус горький, — обломал я. — Впрочем, можешь добавить меда. Вон там, в кадке.

— Буду, как вы, — отказалась Ноэль.

Поспел завтрак. Ренийка, подцепив мясо кинжалом, выложила его в тарелки и поставила их на стол. Я взял с полки вилку с ножом, и пристроился у окна. На срезе мясо было слегка розовым, но прожарилось оно хорошо. Я положил в рот кусочек и медленно разжевал. Замечательно! Парной бифштекс сдобрили травами и в меру посолили. Мясной сок ласкал язык, даря ему незабываемые ощущения. Еще бы и хлеба! Однако купить его ренийка не догадалась.

— Вкусно! — похвалил я.

Ноэль зарделась.

— Можно и мне? — она указала на приборы.

Я кивнул. Она взяла с полки второй комплект, и некоторое время мы молча ели. Ноэль орудовала вилкой не слишком уверенно, но в рот попадала, так что куски мяса в воздухе не летали. Покончив с едой, я взял кружку и отхлебнул обжигающей жидкости. Благодать!

— Горько! — сказала Ноэль, повторив мои движения. — Но все равно вкусно.

Спорить я не стал. Кофе с похмелья – это самое то. Кто-то предпочитает покрепче, но мне нельзя. Спиртного в доме я не держу. Иначе буду пить, пока не прикончу все.

Покончив кофе, я посмотрел на Ноэль. Она с готовностью отставила кружку в сторону.

— Нам… это… не мешали вчера?

— Нет, мэтр! — покачала она головой. — Никто из солдат даже не встал. Правда, кричали вслед.

— Что?

Она покраснела.

— Понятно! — вздохнул я. — А дальше?

— Мы вышли на площадь, и вы запели.

Я поднял бровь.

— Язык незнакомый, — сказала Ноэль, но я запомнила, — она наморщила лоб и пропела:

К планете рвется наш десантный бот.Разрывами закрыты небеса.Не ссы в скафанды, забубенный взвод.Нам жить на всех осталось полчаса…

Она выпевала слова с заметным акцентом, но все равно понятно. М-да…

— Дальше я не запомнила, — вздохнула ренийка. — Что-то "возьмет", "в рот" и другие такие же непонятные слова. Но песня хорошая, душевная. Мне понравилась.

Я закашлялся. Песню сочинили десантники, и слова в ней были соответствующие. Причем, чем дальше, тем ядреней.

— Что было потом? — спросил я.

— Ничего! — пожала плечами ренийка. — Я открыла ключами двери, помогла вам войти в дом. Вы показали мне, где спать, и полезли наверх. При этом ругались.

— Как?

— Я не разобрала. Хотела вам помочь, но потом решила, что сами справитесь. Вы сильный, хотя и выглядите стариком.

Я облегченно вздохнул: личина ушла ночью.

— У вас хороший дом, — продолжила Ноэль. — Мне здесь нравится. Стоит стать в ванну, как сверху льется вода. Вышел – прекращает.

Ну да, фотоэлемент…

— Еще мне понравились светильники, которые зажигаются прикосновением к плашке. Я с ними сразу разобралась – там ладонь нарисована. И водяной туалет… Только ведра не было, и мне пришлось его искать.

— Ведро не требуется, — сказал я. — Достаточно поднести ладонь к плашке на бачке, и все смоется. И на кухню воду носить тоже не нужно. Поставь кастрюлю в раковину, и она польется из трубочки сама. Поверни рычаг вправо – пойдет теплая.

— Магия! — восхитилась Ноэль.

Я промолчал. На крыше у меня солнечные батареи, энергии от которых хватает, чтобы осветить дом, закачать из колодца воду и подогреть ее. Когда солнца нет, подключаются аккумуляторы. Они достаточно емкие, чтобы в автономном режиме обслуживать дом в течение трех суток. А вот на плиту энергии не хватает, поэтому она на дровах. Говорить об этом Ноэль я не стал – смысла нет. Она в доме не задержится. Переночевала, накормили друг друга – обязательства исполнены. Дальше – гуд бай!

Я раздумывал, как это лучше сказать, как вдруг в ухо мне задышали. Я повернул голову и заорал. Прямо перед моим лицом маячила крокодилья пасть, усеянная зубами, толщиной в палец. Из пасти капала на пол слюна. Услышав мой ор, хищник отшатнулся.