Чердынец - taramans Страница 2

Нет, так-то неплохое предприятие у меня сложилось, да! — около 70 единиц техники, в основном автомобильной, для перевозки большегруза. Но была и спецтехника: автокраны, экскаваторы, бульдозеры. И коллектив постепенно сложился толковый, серьезный, работящий. Ну так лет 20-25 пришлось подбирать, отсеивать, обучать, стимулировать и пряником, и кнутом — все по принципам мотивации.

Мне вообще повезло. Повезло, прежде всего, с людьми, которые меня окружали. С родителями, наставниками, друзьями и просто знакомыми. Те, которые меня учили и жить, и работать, и организовывать, и управлять. Я и сам по жизни легко сходился с людьми, старался слушать, думать, оценивать. Конечно, мягким, белым и пушистым был не всегда, и конфликты случались, не без того. Мог отстаивать свою точку зрения, мог!

А если про «святые девяностые» вспомнить, то и вздрогнешь! По краю прошел, по самому! Там ведь только простые люди, без копейки в кармане, проблем с периодом первоначального накопления капитала не испытывали. По причине отсутствия такового капитала!

Хотя глупость сейчас сказал! Да у и тех тоже проблем было — не вытянешь! Спивались же, мерли как мухи, выживали буквально! Но все же проблемы были другого характера!

А у коммерсов?! Там ведь или ты жрешь, или тебя жрут! Жрать я никого не жрал, но за свое пришлось повоевать. И опять — если бы не окружающие — съели бы меня и закопали! Или сидел бы до самых сих пор! Грехов было за мной — ну не как блох на Барбоске, но все же… все же… надеюсь, что человек получился не самый гнусный.

Так, ладно. Разминку закончили. Сейчас в угол стадиона. Там старый турничок из двух вкопанных толстенных труб и перекладины. И брусья, списанные, наверное, из какой-то школы: сама рама — с облезлой краской штатная чугуняка, заводского изготовления еще целая, а вот деревянные накладки брусьев уже потрескались, полопались.

Красиво здесь — с края стадиона, с горы, открывается вид на луга. Тут им конца и края нет — сплошь луга, луга, луга, перемежаемые небольшими речушками. Сейчас самый розлив рек, который будет длиться примерно до начала июня, поэтому воды на лугах — не пройти, не проехать! Во многих местах вода просто сливается в огромные линзы серо-синего цвета, посреди которых то тут, то там выглядывают островки тальника. Потом, в июне, когда вода сойдет, когда травы зацветут — красотища!

Жарковато стало! Еще довольно холодно, особенно по утрам — ну что поделать — Сибирь! Пусть не север ее, и даже не середина, но тем ни менее. Поэтому я бегаю, натянув на ноги поношенные синие «трикошки» с вытянутыми коленями, а вот сверху по причине явной прохлады — старенькая кофта от лыжного костюма, со сломанным замочком от горла до груди. Костюм этот даже не моей старшей сестры Катьки, а как бы еще не Натальин — тоже сестры, только самой старшей. Лыжный костюм «с начёсом», а потому жарковато, когда активно подвигаешься.

Воздух чистейший, холодноватый еще, как будто наполненный свежестью. Одной стороной стадион проходит почти по самой горе, между штакетником стадиона и склоном — только тропинка. Здесь поселковые ходят в город, если не хотят топать до нового моста, что существенно дальше. По тропинке мимо стадиона, потом спуск к Аяну — а там пешеходный мосток через речку. Основа у мостка сварена из металла, а покрытие и перила — дощатые. Этот мосток каждую весну ломает ледоходом, а то и сносит ниже по течению. Но его после спада воды вновь восстанавливают и водружают на прежнее место.

Так-то Аян — речушка невеликая, в межень метров 7-10 шириной. И глубины там в середине лета метра полтора, может чуть больше. Но вот весной — ух! Что ты! Разливается от горы до горы. Ну, в смысле он течет в этаком… можно назвать либо большим оврагом, либо небольшой долинкой. Высотой довольно крутые склоны метров по 10-12, в самом широком месте от склона до склона — до двухсот метров точно доходит. И весной эта речушка заливает всю эту долинку, не до краев, конечно, далеко нет! но очень неплохо. Снега здесь тает всегда много (Сибирь же!), а еще в Аян впадают ручьи и речушки из множества болот, которые южнее — за трассой на Тюмень. Именно у стадиона эта долинка заканчивается, а ее края — склоны расходятся вправо (в сторону моего поселка) и влево — в сторону Кировска. Аян дальше течет на Север, к Тоболу, петляет, то приближаясь к горе, то уходя в луга. Луга эти протянулись в ширину на пару десятков километров, а в длину — вообще не представляю на сколько! Недаром село раньше называлось — Луговское.

Как я понимаю, когда-то очень-очень давно, это все была пойма Иртыша. Потом он постепенно ушел в сторону и сейчас течет в километрах 90, на восток. Ну тут ничего странного нет: Иртыш в переводе с татарского — Землерой. Ир — земля, -тыш — рыть. По крайней мере, мне один знакомый знающий татарин так объяснял. Индэ, однако!

Та-а-ак… Результаты, прямо скажем, не радуют. Подтянуться и три раза — за счастье. Как я помню, именно в 6-7 классе пошли те изменения, которые из худого, вовсе не спортивного пацана, сделали вполне себе тренированного парня. Ну да — отбегать два тайма по сорок пять минут в футбол — причем именно отбегать, не стоять и не ходить! Это уже определенный уровень здоровья! Или отмолотить на лыжах пять километров, а позднее и десять? Никаких особых успехов не достигал, но за школу, а потом и за училище всегда бегал! Бывало и в десятку лучших результатов вписывался. На уровне сельского района, конечно… Но все же! То есть, если и не спортсмен, то физкультурник — однозначно!

Уже с возрастом, поглядывая вокруг, оценивая свое здоровье и здоровье сверстников, я понял, что именно в юности закладывается тот запас здоровья, который и дает человеку нормально жить и работать до преклонных годов. И чем больше ты его припас в юности, тем лучше. А если еще и стараться поддерживать его далее — то вообще хорошо! При этом не курить, не пить, и прочими «излишествами нехорошими» не заниматься…

Хотя это уже не про меня! Ну, в смысле — не совсем про меня. Курил — умеренно, пить — почти что и не пил: это у меня от бати — тот больше трех-четырех рюмок даже на великом застолье никогда