Дар Безликого Бога - Евгений Владимирович Михайлов Страница 2

Расслабиться получилось, хотя галлюцинация проходить не спешила. Всё также светило солнце, дул легкий ветерок, раскачивающий верхушку дерева. И шумели птицы, вернее каркали. Огромная стая воронов кружила над лесом, указывая место, где кто-то из лесного зверья проиграл битву за свою жизнь.

Алексей инстинктивно втянул воздух носом. Тихий ветерок принёс ему запах крови, а обострённый слух донёс до него звуки грызущихся из-за добычи хищников. Запах свежей крови показался ему таким соблазнительным, что рот наполнился слюной, а голодный желудок свернулся в жгут, требуя пищи. Это ещё что такое? Никогда запах сырой крови так на меня не действовал. Видно, очень сильное сотрясение мозга я получил, — подумал он. Ему с трудом удалось сдержать свой первый порыв — пообедать сырым мясом. Нужно немного подождать, — решил Алексей. А потом, может всё и вернётся в норму.

Солнце уже садилось, из-за горизонта показалась полная луна, освещая своим призрачным светом мрачный лес. Всё казалось слишком реальным. Он также ощущал себя хищником, более того, его обуяло какое-то возбуждение, зуд всего организма, позыв к действию. Плюнув на всё, он решил прогуляться и легко заскользил вниз по дереву. Спрыгнув в заросли папоротника, он тихо пошёл, прислушиваясь к окружающему его мрачному лесу. Обостренный слух уловил какой-то хруст — мелкий зверёк топтался на одном месте, обгрызая веточку кустарника. Он тихо начал подкрадываться, полностью отдавшись инстинктам своего голодного тела, а приблизившись достаточно близко, прыгнул. Испуганный кролик метнулся в сторону, пытаясь спасти свою жизнь, но удар когтистой лапы по его голове оборвал судорожный бег.

Алексей Смирнов в его новом обличии с урчанием впился клыками в трепещущий комочек, разрывая кролика на куски, в один миг проглотив всего, без остатка. Полный желудок заработал, отключив влияние на мозг. И он опять осознал себя человеком. Ну, или по крайней, мере разумным существом.

Что это со мной? Это уже не может быть галлюцинацией. Он и правда стал зверем, каким-то хищником из семейства кошачьих. Но не лев или тигр — это точно. Возможно пума, или леопард. Ведь совсем недавно он легко лазил по дереву. Значит, это реальность, а то, что он недавно читал в книгах про реинкарнацию — не вымысел. Возможно, он всё же не смог пережить эту аварию, а жизнь он вёл обычную, как все, и до святого ему было далеко. И теперь воплотился в теле зверя. Значит, сейчас у него будет время осмыслить свои ошибки и всю жизнь в целом. И теперь целую жизнь никакого телевизора и ванны. Но впрочем, тут есть и свои плюсы: не нужно ходить на работу, платить за квартиру, налоги. Что поймал — твоё, каждое удобное дерево — дом. И с девушками проще — ни тебе колец, ни женитьбы, ну, в крайнем случае кролика занесу, и всё. И тут ему вспомнился шутливый стих: «Хорошо быть кисою, хорошо собакою» … Ладно, не всё так плохо, это лучше, чем жить инвалидом после аварии. И отбросив уныние как негодную вещь, он решил ещё раз сходить на охоту. Одного кролика для его организма было маловато…

Он тихо шёл, прислушиваясь к шуму окружающего леса. Вдруг острый, звериный слух резанул человеческий крик о помощи. Алексей быстро рванулся на звук и в несколько прыжков выскочил на крупную поляну. Там, упершись спиной к кряжистому дереву, две окровавленные девушки отбивались от нападавших на них трёх хищников. Кровь струилась по их рукам и ногам, но они и не думали отпускать руки, нанося волкам довольно ощутимые удары дубинами, которые, так кстати подвернулись им в старой, заготовленной на зиму куче дров. Нападавшие были волками, но очень странного вида. Они были просто огромные, доставая холкой до плеч девушек. Их головы были довольно крупные даже для них, высокие лбы и разумный взгляд карих глаз дополнял мрачную картину.

Одна из девушек, отражая непрерывные атаки хищников, с сильным замахом врезала дубиной по обнаглевшему хищнику. Но удар пошёл вскользь, и споткнувшись об корень дерева, она рухнула прямо перед их оскаленными мордами. Самый матёрый из волков — громадный седой красавец, который был даже крупнее своих немаленьких собратьев, с ленивой грацией метнулся к ней. Оскалив пасть, он приготовился одним ударом мощных челюстей сломать хрупкую шею. И тут Алексей решил действовать. Не теряя время на приветствие, он нанёс мощный удар когтистой лапой по крупу волка. Тот от неожиданности развернулся туловищем на пол-оборота и рухнул животом на девушку. Клыки лязгнули по пустому месту и его глаза увидели виновника промаха. Жгучая обида исказила звериную морду, придав ей человеческие черты. И тут в мозг Алексея ворвался телепатический голос:

— Кровожадная тварь — это не твоя добыча, уйди и останешься цел. Если так хочешь свежей человечинки, мы оставим тебе несколько кусков. А сейчас не мешай!

— Ага, сейчас, позволю тебе сожрать людей! Ешьте мышей — шавки, — невнятно прошепелявил он сквозь длинные клыки.

— Седой, а ведь это не дикий зверь, он такой же, как и мы — разумный.

— Да Лютый, тут ты прав. Ну, тогда ему вдвойне не повезло — лишние свидетели нам не нужны. Тем более — такие. И больше не обращая внимания на людей, три хищника пошли на него.

— Э, парни, бросьте эту глупую затею, я не вкусный, заразный и ядовитый. Просто оставьте этих девушек в покое, и разойдёмся с миром.

— Да нет, есть мы тебя и не собирались! Мы тебя просто разорвем, а закусим вон теми двумя вкусненькими птичками, — передал ему свою мысль Седой, и ринулся в атаку.

Алексей мощным хуком слева оглушил его и вцепился зубами шею, пытаясь перегрызть. Но упустил из вида двух других врагов, сразу поплатившись за это. Они сразу же вцепились с двух сторон и стали как бешенные трепать и рвать его тело. Алексей, бросив своего оглушённого врага, рванул задней лапой правого противника, подобравшись, добавил второй лапой и отбросил в сторону, оставив на его бедре кровавые полосы от когтей. Вырвавшись, он вцепился передними лапами в морду левого врага и повернувшись, вонзил ему в бок клыки. И сразу же почувствовал жгучую боль в спине, — враг тоже не дремал. Но отпускать свою добычу не стал, лишь поудобней переместившись, вонзил клыки поближе к его горлу. Он понимал, что против