Санек 3 (СИ) - Седой Василий Страница 2

Можно сказать, что моя затея была авантюрой чистой воды, ведь мне нужно было рассчитать все так, чтобы уместить всю свою посадку в пару десятков метров до пусть и плавного, но поворота русла, где с одной стороны торчал огромный валун, столкновение с которым ни к чему хорошему не приведёт. Рассказывать обо всем этом можно очень долго и кажется странным, что этот полёт, считай, без двигателя был таким коротким, а в голове столько всего промелькнуло. Но человек, наверное, так устроен, что в стрессовой ситуации организм у него мобилизуется и работает в каком-то запредельном режиме. Так произошло и со мной. Мысли в голове пролетали со скоростью молний, мозг подобно компьютеру обрабатывал нереальные объёмы информации, а тело выполняло его команды будто робот: четко, выверено и безошибочно. Плохо, что скорость для посадки была великовата, а высота полёта к этому моменту уже не позволяла совершать какие-то маневры, и на посадку надо было заходить сходу, без подготовки. Единственное, что я ещё смог сделать — это изобразить до начала этого аттракциона что-то вроде небольшой горки, чтобы хоть как-то сбросить скорость. Тем не менее, я притер самолет к земле ровно там, где хотел, и его соприкосновение с землёй сопровождалось звуком неприятного треска растительности по бокам. Всё-таки крылья самыми кончиками зацепили растущий по бокам кустарник, хорошо хоть, что задело одновременно с обеих сторон, и самолёт из-за этого не развернуло, даже наоборот это помогло немного погасить скорость. В целом все прошло более-менее благополучно, несмотря даже на то, что уже перед самой остановкой подломилась стойка шасси.

Когда самолёт окончательно остановился, я несколько секунд сидел без движения, просто не веря, что все получилось, и я сумел сесть там, где это было в принципе невозможно. С трудом мне удалось прийти в себя и начать действовать. В первую очередь, отстегнув привязные ремни, я покинул кабину самолёта и постарался выяснить, сколько у меня есть времени на все про все. Всё-таки в районе двигателя хоть и не было еще открытого пламени, но небольшая струйка дыма уже появилась, поэтому я сразу кинулся туда, чтобы понять масштабы бедствия. Как кинулся, так сразу и остановился. Просто смысла что-то выяснять не было. Тушить огонь, если он все же возникнет, мне все равно нечем, так что заморачиваться осмотром — это только попусту терять время. Поэтому я тут же передумал и вместо осмотра занялся спасением своих вещей и подарков, приготовленных для деда и односельчан.

Очень правильно поступил. Успел полностью освободить багажное отделение самолёта от груза и даже оттащил все подальше в сторону.

Таская вещи, я пытался спрогнозировать действия людей, которые по мне стреляли, и пришёл к крайне безрадостному выводу. Они по-любому должны сейчас нестись сюда на всех парах, чтобы поживиться хоть чем-нибудь из упавшего самолёта. Сомневаюсь, что они могли хотя бы на секунду предположить, что он сел. Подумал я так только потому, что иначе смысла в этой стрельбе не было — кроме как с целью наживы. Не из спортивного же интереса они затеяли эту стрельбу. А раз так, то мне стоит подготовиться к встрече этих стрелков. Не думаю, что им захочется оставлять в живых свидетелей этого, как ни крути, преступления, поэтому мне надо встретить их со всем возможным гостеприимством, благо есть чем.

Я вез в подарок деду винтовку, которую выпустили только в этом году и которая ещё не получила большого распространения. Но, как по мне, она была очень даже неплохая, тем более что ещё и оборудованная снайперским прицелом. Зная его любовь ко всякому стреляющему железу, лучше подарка я не придумал. Всё-таки Winchester Model 70 не зря, наверное, в прошлом мире хвалили, вот я и приобрел его и кучу патронов, столько, чтобы хватило действительно надолго. Эта винтовка оборудована магазином на пять патронов, поэтому как нельзя лучше подойдет для гостеприимной встречи стрелявших по моему самолёту уродов. Не с пистолетом же против них выходить.

Я подготовил оружие к бою, по-быстрому пробежался по округе, присматривая позицию для встречи противника, и определился, откуда лучше всего будет вести огонь. После этого замаскировал свои вещи, чтобы по ним противник раньше времени не понял, что кто-то выжил после падения самолета. Я сделал это, потому что неясно было, с какой стороны противник подойдет к сейчас уже весело горящему самолёту. Так-то по идее они должны идти, повторяя мой путь полёта, но я, когда двигатель перестал работать, заложил неслабую дугу, облетая заросшую лесом гору как бы по кругу. Из-за этого нельзя исключать, что стрелки подойдут с другой стороны, обогнув гору. В итоге я нормально так заморочился маскировкой, поскольку контролировать подходы с двух сторон мне бы не удалось, а вот присматривать сразу за одним таким подходом и местом падения я мог. После всей этой подготовки к будущему бою мне ничего другого не оставалось, кроме как занять выбранную позицию и терпеливо ждать появления противника, чем я, собственно, и занялся.

Ждать пришлось довольно долго, всё-таки в этой местности быстро не побегаешь. Появились они, как я и ожидал, со стороны, откуда летел самолёт. Они шли вдоль берега ручья, не торопясь, можно сказать, расслабленно, не ожидая никаких неприятностей. Более того, они на ходу ещё и разговаривать между собой успевали, весело что-то обсуждая. Их было шесть человек, и выглядели они настоящими оборванцами, заросшими густыми бородами. Весь их вид буквально кричал, что они уже довольно давно живут в отрыве от цивилизации. Главное же, они совсем не были похожи на местных жителей. Здешние охотники так безалаберно себя не ведут, чужаки они тут. Ещё меня изрядно удивило, что вооружены были только два человека, которые не особо обращали внимание на остальных своих спутников и, судя по повадкам, были опытным охотниками. Они в отличие от своих весело болтающих товарищей внимательно осматривались вокруг, да и передвигались не как городские жители, выбирающиеся в лес от случая к случаю. Собственно, с этих двоих я и решил начать отстрел, и у меня даже ни на миг не возникло сомнения, виноваты ли они в падении моего самолёта. Однозначно стреляли именно эти уроды, понятно это стало ещё и по тому, как они оживились, увидев дым, поднимающийся над лесом в месте приземления.

Моя позиция была на склоне горы, густо поросшей лесом, и хороша она была тем, что с нее просматривался участок берега ручья шириной метров семьдесят. Это позволяло застать противника буквально со спущенными штанами. Им просто некуда было деться с простреливаемого пространства. Вернее, было, конечно, куда, но это требовало довольно много времени, которое я им давать не собирался. Стрелять я начал, когда они оказались примерно на середине этого пространства, и, как планировал, начал отстрел с вооружённых бандитов. Никем другим я назвать их после всех этих событий не мог.

После первого же моего выстрела вся эта группа людей замерла, как примороженная, за исключением второго вооруженного мужика, который мгновенно бросился в сторону ближайшего валуна, пытаясь отыскать за ним укрытие. Первый вооружённый противник уже никуда убежать не мог, потому что я попал, куда целился, точно в середину груди. Второго шустрика я достал без проблем, как уже говорил, спрятаться ему на берегу ручья было некуда. Успел я ещё положить и третьего бандита, когда откуда-то со стороны прозвучал выстрел, и мне буквально обожгло ногу нестерпимой болью. Только мельком глянул на рану и убедился, что ничего страшного не произошло. Пуля, выпущенная неведомым стрелком, прошла по касательной, немного повредив мягкие ткани бедра. Ничего смертельного, поэтому рана не отвлекла меня надолго, мне ведь надо доделывать начатое. Вот тут я и совершил непростительную глупость. Мне бы поменять позицию и потом продолжать войну, а я вместо этого чуть подвинулся вперёд и приподнялся, стараясь из-за ствола дерева высмотреть стрелявшего в меня противника. Передвигаясь, я оперся на руку, которую случайно неудачно поставил прямо на острый камень, из-за чего непроизвольно, стараясь избежать повреждения руки, рухнул всем телом вниз, чтобы облегчить таким образом на неё нагрузку. Этим, похоже, я буквально спас себе жизнь, потому что дальше — все, свет внезапно потух, и очнулся я уже в пещере отшельника.