Классный час 2 (СИ) - Тамбовский Сергей Страница 20

— Палыч, мы выходим вслед за бабкой, а ты за нами, — быстро проговорил Абрамыч.

— Что, даже и кофе не попьём? — поинтересовался я.

— Некогда, гаси плиту и пошли.

— Ну как скажешь, начальник, — пробормотал я, выключая газ.

Полина Андреевна куда-то испарилась со своего насиженного места, так что свидетелей того, как Мари-Ванна выносит во двор мою жёлтую сумку, не осталось ни одного. Миша подхватил сумку в одну руку, другой крепко взял бабку за локоть и повёл её по направлению к своей Волге. Я поплёлся за ними, а что мне оставалось делать?

— Шарик здесь, — Абрамыч вытащил его из бокового кармана сумки и положил на торпеду, — записывай, Миша.

Миша послушно достал блокнот с ручкой и начеркал там чего-то.

— Пирамидка вот, — продолжил тот, обращаясь с ней предельно аккуратно, за две верхушки держал пальчиками, видимо в курсе был, что это такое. — Палочка тоже на месте. Палыч, больше ничего ты от Жмени не получал?

Оказывается, они знают больше, чем я предполагал, подумал я.

— Нет, больше ничего.

— Тогда так сделаем — Мари-Ванна забывает всё увиденное, как страшный сон… забудешь, Мари-Ванна? — потребовал он подтверждения.

Бабка бешено закивала головой, соглашаясь с предложением Абрамыча.

— И отправляется к себе домой, — он открыл дверь Волги и вытолкал её наружу. — А мы все вместе прокатимся на Галкина-36. Знаешь такой адрес? — это он уже у меня справился.

— Ну ещё бы не знать, — буркнул я. — Поехали, если так надо.

И мы опять вырулили на ту же самую трассу, по которой совсем недавно катались на Сортировку. Через полчаса машина притормозила возле полосатого шлагбаума, Миша показал в окно свою ксиву, и мы медленно вкатились во двор управления КГБ по Новокалининской области.

— Вылезай, — скомандовал Абрамыч, — и вперёд вон в ту дверь. Миша, а ты мешок с книжками захвати.

И далее мы проследовали по двум длинным коридорам, куда выходили зелёные двери с номерками, но без табличек, и одной лестнице. Абрамыч отпер свой, надо полагать, кабинет, и жестом предложил заходить нам с Мишей.

— У тебя нам не удалось попить кофейку, — сказал он сразу же самым благожелательным тоном, — а здесь никто не помешает.

И он поднял трубку телефона без диска и сказал туда что-то неслышное, а Миша тем временем свалил мешок в угол.

— Сейчас нам кофе принесут, — продолжил Абрамыч, — а потом мы всё это добро опишем и каталогизируем.

Как будто они тут по два раза на неделе сталкиваются с артефактами из будущего, подумал я, никаких эмоций вообще… а тут и кофе подоспел — принес его, против моих ожиданий, не усатый прапорщик с погонами, а совсем даже молодая и красивая девушка в гражданской одежде.

— Спасибо, Милочка, — сказал Миша, принимая у неё поднос с чашками.

— А можно, пока мы тут кофе пьём, я на книжки гляну? — показал я глазами на мешок.

— Смотри, конечно, — не стал противиться Абрамыч, — нам не жалко.

В мешке, как я и ожидал, была в основном церковная литература — Ветхий завет хрен знает каких годов выпуска, Псалтырь, Катехизис и ещё что-то такое же. Всё в очень неплохой сохранности. А на самом дне обнаружился вдруг свифтовский Гулливер издания 1773 года под заковыристым названием «Путешествия Гулливеровы в Лилипут, Бродинягу, Лапуту, Бальнибарбы, Гуигнгмскую страну или к лошадям». С картинками и с переводом почему-то с французского Ерофея Каржавина… ну ни хрена ж себе какие широкие интересы были у наших старообрядцев…

— Нашёл чего-то интересное? — справился Абрамыч, заканчивая с кофе.

— Да вот, одна книжонка любопытная, — показал я издали форзац Гулливера, — не подарите?

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался он, забирая книгу у меня из рук, — я в детстве читал про этого Гулливера… ну что, Михаил, презентуем Палычу подарочек?

— Если он будет сотрудничать, то почему бы и нет, — отозвался Миша. — Давайте уже приступать.

----

Заняло описалово моих игрушек никак не меньше двух часов, а проверка их работоспособности так и ещё больше.

— Значит, гравитацией управляет эта самая палочка? — в третий раз уточнял диспозицию Миша. — А не шарик?

— Точно не шарик, — заверил его я. — И даже не пирамида.

— А сколько раз ты перемещался в пространстве с помощью этой хрени? — Абрамыч повертел в руках шарик.

— Один раз, я же уже рассказал — когда в вагоне сидел.

— А уровень тяжести во сколько раз уменьшал?

— Сначала в десять, потом в полтора, я же говорил.

— А пирамидка что ещё умеет, кроме того, что ты рассказал?

— Честное слово, не знаю, — прижал я руки к груди. — Можете сами проэкспериментировать.

— Сам давай экспериментируй, — и Миша сунул мне в руки оную пирамиду. — А мы посмотрим.

— Ну смотрите, ребята, — вздохнул я, — я конечно человек рисковый, но случиться может разное… не боитесь?

— Мы своё давно отбоялись, — ответил, подумав немного, Абрамыч, — крути свою машинку.

И тут я взял и нажал на ту грань пирамиды, про которую вспомнил, что она решает проблемы по самому экстремальному варианту.

Шарашкина контора

Сначала ничего не произошло, я уже успел подумать, что испортился артефакт, пока Мари-Ванна его туда-сюда таскала. Но через несколько секунд я вдруг перестал видеть свои руки, а вместе с ними и пирамидку.

— Так и запишем, — ничуть не удивился Абрамыч, — грань с твёрдым знаком активирует инвизибилизацию.

Миша накарябал что-то в своём блокнотике, а я сделал осторожный шаг по направлению к двери.

— Дверь на замок закрыта, — сообщил в пространство старший, — окна тоже, так что сбежать можешь даже пытаться — всё равно не выйдет. Жми уже второй раз на эту грань.

Я вздохнул и нажал — всё вернулось на круги своя.

— Теперь еще лабиринт попробуй и на этом закончим, — подал голос со своего места Михаил.

Я вторично вздохнул и нажал на требуемый значок… а тут и на самом деле ничего не произошло.

— Записывай — лабиринт требует доработки, — скомандовал Абрамыч. — А ты давай сюда эту штуку и садись вон на тот стул.

— Может объясните, — попросил я, плюхнувшись на обычный жёсткий венский стул в углу, — что всё это значит и при чём тут инспектор роно Жменя Тимофей Андреич. Человек из 22 века…

— Да пулю он тебе прогнал про 22 век, не понял разве ещё? — начал пояснения Абрамыч, — он из шарашки, которая под Институтом находится. Там и разработаны все эти штучки.

— А почему он не в шарашке сидел, а свободно по нашему Заводскому району гулял? — спросил я. — Да ещё и под видом инспектора.

— Задание у него такое было, — ответил с умным видом он, — а детали этого задания тебе знать совсем необязательно.

— А моя-то роль во всём этом какая? — задал я наконец самый насущный вопрос. — Я вообще детей в средней школе учу, нахрена мне все эти ваши артефакты сплющились?

— Ай-яй-яй, Антон Палыч, — укоризненно покачал головой старший, — что за лексикон для примерного учителя средней школы?

— Извиняюсь, — буркнул я, — это я сгоряча. И что мне сейчас делать прикажете?

— Учить детей, что же ещё — у тебя это неплохо получается, — сказал из своего угла Миша.

— А с этими вот пирамидками чего?

— Ничего, забудь про них, как про страшный сон, — повторил он слова, которые недавно сказал бабке. — Занимайтесь квадрокоптерами и магнитофонами вместе с этим… с Дубиным что ли, мы поможем, если что.

— Поздно, квадрокоптер у меня секретчик с Завода отобрал, — мстительно ответил ему я.

— А мы его поправим, — обнадёжил меня Абрамыч, — всё равно все секретчики по нашему ведомству числятся.

— Хорошо, я вас понял, — угрюмо пробормотал я, но не смог не задать ещё один вопросик, — а этот Жменя, он что, действительно умом тронулся?

— Действительно, — вздохнул Абрамыч, — но надеюсь, его поставят на ноги. В любой работе бывают сбои — что, у тебя самого всегда всё по плану идёт?