Сторан - Роман Галкин Страница 20

Поднявшись, сразу обратил внимание на ерзающий из стороны в сторону хвост. Выхватив нож из валяющейся под ногами сбруи, попытался с одного взмаха отхватить кончик хвоста с острым шипом. Не тут-то было. Пришлось, крепко ухватив под основание шипа тремя руками, долго елозить лезвием. Наконец трофей оказался в руках. Внимание привлекли выступившие на шипе янтарные капельки. Наверняка они ядовиты. Потому, не притронувшись к трофею, я решил предоставить разбираться с ним хозяину оболочки.

Очнувшийся абориген уставился на поверженного монстра широко открытыми глазами, и начал оглядываться вокруг, вероятно, в поисках того, кто сокрушил ужасного зверя. Отскочив от дернувшегося хвоста, он совершенно обалдев, обнаружил в своей руке отрезанный шип. Взглянув на нож, зажатый в одной из правых рук, бедолага сделал соответственные логические выводы.

– А-а-а! – разнесся по степи его торжествующий крик. – Я убил стаха! Я убил стаха! А-а-а!

Откромсав хобот, счастливчик вложил в него шип и начал забрасывать камнями все еще дергающегося монстра. Как оказалось, он просто прятал добычу от случайных халявщиков. Удовлетворился только тогда, когда получился холм, полностью скрывающий гигантского паука. После чего натянул на себя портупею, от которой пришлось отрезать заплечный колчан с насмерть пристывшей к нему нитью, не поддающейся лезвию ножа, вложил в петли подобранные булавы и, подхватив хобот, легкой трусцой побежал прочь от руин в северо-западном направлении.

Пробежав по степи целый день, ни разу не остановившись и не сбавляя темпа, абориген лишь на закате достиг своего селения. Я, обследуя местность вокруг, заметил становище за долго до того, как мой подопечный добежал до него. Сперва увидел бродящие среди редких, раскиданных по степи деревьев оболочки. Приблизившись, понял, что это не что иное, как поселение. Несколько сотен человек занимались всевозможными делами. Половину из них составляла ребятня различного возраста – от ползающих на четвереньках, а по-здешнему, скорее, на шестеренках, голозадых малышей, до упражняющихся в метании дротиков подростков. Женщины готовили еду на плоских камнях, под которыми был разведен огонь. Мужчины что-то мастерили, но в основном прохлаждались, собравшись в небольшие группы и обсуждая нечто их волнующее.

Жильем для аборигенов служили вырытые в земле норы, где полностью отсутствовала какая либо мебель. Домашней утвари также минимум – сосуды и миски, сделанные, судя по внешнему виду, из какого-то плода, типа тыквы. Похоже, что норами местные жители пользовались только во время ненастья. Как оказалось позже, что еще и во время дневного зноя.

Отсутствие скарба тоже позже объяснилось тем, что племя ведет кочевой образ жизни. Вьючных животных в этом мире не знали. До рабского труда тоже не додумались, поэтому имущества имели ровно столько, сколько могли легко унести на себе женщины и дети. Мужчины во время переходов двигались налегке, чтобы в любую минуту ринуться на встреченного врага. Врагами в основном являлись стахи, редко недружественные племена, а в сезон дождей еще и гигантские зуулы. Зуул – нечто среднее между змеем и червяком, имеет острые челюсти, достигает пятнадцати шагов в длину и полтора в ширину. Мясо зуула пригодно в пищу, по вкусу напоминает нежирную свинину.

В основном же кочевники питались дикорастущим корнеплодом – аналогом земного картофеля. Называлось растение клодом. Именно клод и заставлял их перекочевывать с места на место, выкапывая его в дне пути вокруг очередного становища. Но, надо отдать должное этим диким бульбашам – самая крупная картофелина из каждого выкопанного куста обязательно закапывалось обратно.

Однако все это и еще многое другое я узнал позже.

А сейчас Крик вбежал в становище, держа над головой хобот и шип стаха и громко крича:

– Я убил стаха! Я убил стаха! Я отомстил за своих родичей!

Вокруг сразу собралось почти все племя. Сартуки недоверчиво расспрашивали воина о подробностях и рассматривали трофеи. Крик на ходу придумывал, как его переполнила священная ярость и он набросился на стаха, двумя взмахами ножа отсек тому шип и хобот, потом размозжил глаза зверя булавами и закидал дергающуюся тушу грудой камней.

Расталкивая толпу, к рассказчику подошел высокий кочевник. Кроме роста, от остальных мужчин он отличался еще и наличием волос на голове, спускающихся на плечи длинными грязными локонами. Бесцеремонна забрав трофеи из рук Крика, осмотрел их и вернул обратно.

– Завтра на рассвете ты поведешь нас туда, где лежит этот стах. Если он там, мы заберем его. Если стаха не окажется, ты уйдешь из племени. Степной воин не должен марать свой язык грязным враньем, подобно лесным дикарям.

Закончив говорить, длинноволосый развернулся и пошел прочь. Толпа расступилась, давая ему дорогу. Несколько кочевников направились следом.

Начали расходиться и остальные сартуки. Лишь ребятня все еще крутилась возле Крика, разглядывая трофеи и восхищенно цокая языками.

– Завтра ты, Ирамий, увидишь, что я сказал правду! Крик никогда не врет! – наконец выкрикнул кочевник вслед давно уже ушедшему вождю и широким шагом двинулся к своей норе.

С наступлением темноты сартуки утихомирились. Спать улеглись на брошенные прямо на землю подстилки из зеленоватой кожи. Женщины и дети расположились возле своих нор, мужчины по периметру селения. Крик, забросив трофеи в нору, в несколько укусов с хрустом поглотил сырую картофелину и тоже занял свое место в храпящем оцеплении. Вскоре захрапел и сам.

Чуть только заалела полоска горизонта на востоке, к победителю стаха подошел длинноволосый Ирамий и бесцеремонно толкнул того ногой в бок.

– Вставай, Крик. До древнего города далеко, а нам нужно успеть сегодня же вернуться обратно.

– Тогда придется бежать очень быстро, – невозмутимо ответил, поднявшийся сартук.

Бежали действительно быстро. Впереди Крик и вождь. За ними еще десять воинов, взятые в качестве носильщиков, если Крик не соврал и поверженный стах окажется на месте.

Одежда на всех мужчинах была одинаковая – кожаные мокасины, из той же кожи просторные штаны, голый торс затянут в кожаную же портупею, к которой сзади крепился колчан с десятком дротиков, с каждого бока по две булавы в петлях, в ножнах клинок размером с локоть. В небольшой сумке, прикрепленной к той же сбруе, лежало несколько сырых картофелин. Плоды клода в сыром виде достаточно сочные, чтобы утолять не только голод, но и жажду.

К древним развалинам прибежали когда солнце находилось в зените. Разбросав камни, убедились, что мертвый стах на месте. Ирамий лишь бросил короткий взгляд на Крика, но ничего не сказал. Остальные воины восхищенно зацокали языками, оценивая неожиданно свалившееся на племя богатство. Теперь будет на что сменять у горных марыков новые наконечники для дротиков, набалдашники для булав и другие металлические изделия их мастеров.