Красная машина. Юниор 3 - Павел Барчук Страница 20

тут взбунтовались остальные пацаны, которые, вообще-то, тоже хотели спать. Серёга просто натурально схватил Толика за шиворот и принялся выталкивать его из комнаты. При этом Толик, который выталкиваться не хотел, раскорячился звездой в дверях нашей спальни, упёрся руками и ногами в дверной косяк, а потом во весь голос начал орать, что его хулиганы зрения лишают. Орал он громко, с воодушевлением. Я бы даже сказал, с огоньком. Серега при этом громко ржал и упорно толкал голосяшего на всю общагу товарища вперед.

Со стороны можно было подумать, и правда пацана, как минимум, убивают. Естественно, никто его ничего не лишал. Серега даже не в полную силу толкал Толика. Больше дурачился. Просто любимый фильм Спиридонова — «Джентельмены удачи», и коронные фразы главного героя он вставлял практически везде. Даже там, где эти фразы вообще ни к месту. Как сейчас, например.

На крик и шум прибежал Алексей Алексеевич. Естественно. Куда же без него.

— Вот я сразу понял, у кого этот бардак творится! Что ж вы вечно, как… Как шпана! Можно было даже не сомневаться. На арене все те же клоуны! — Воспитатель вынырнул из-за угла очень неожиданно и сходу принялся наводить порядок.

Застал он как раз самый разгар представления. Серёга пытался отодрать то одну руку Толика, то другую, но не успевал справляться со всеми конечностями Спиридонова одновременно. Тот, в свою очередь, голосил и брыкался, попутно цепляясь за все, что подходило для этой цели.

— Опять ваша комната! Все люди, как люди. Спать уже улеглись. А вы тут устроили вольную борьбу. Быстро по местам и лечь! А то Степану Аркадьевичу расскажу, как его подопечные режим срывают. Вам от тренера достанется по пооой программе тогда!

Алексей Алексеевич с суровым видом подошёл к Толику, который при появлении воспитателя перестал сопротивляться и просто резко выскочил вперед, в коридор. Серёга такой подставы не ожидал. Он в этот момент рванул в бой с новыми силами, собираясь Спиридонова, наконец, выпихнуть. В итоге, так как преграды в виде брыкающегося Толикова тела больше не было, а исчезла эта преграда слишком внезапно, то Серёгу просто пронесло вперёд и он с разгону впечатался в стену коридора. От души причем. Ойкнул и начал потирать плечо, которым ударился об стену, не забывая при этом зло поглядывать на нагло скалящегося Толика. Тот давил лыбу с видом Орлеанской девственницы, как будто вообще никаким боком не относился к происходящему.

— Это — будущие звезды советского хоккея… Надежда страны… Гордость отечественного спорта… Да уж… — Алексей Алексеевич покачал головой, а потом взялся за наведение порядка. Спиридонова отправил в его спальню, Серёге отвесил лёгкий подзатыльник, велев немедленно ложиться спать. Остальных уговаривать не пришлось.

В итоге, буквально через полчаса, мы уже лежали в темноте. Только в коридоре общежития горел свет. Дверь комнаты была прикрыта, хоть и неплотно. Алексей Алексеевич, уходя, сделать это специально. Чтоб слышать, если вдруг мы опять начнём страдать ерундой. Поэтому сквозь щель свет пробивался еле-еле.

Я сам не заметил, как вырубился. Просто будто в яму провалился. И до самого утра дрых без задних ног.

Следующие несколько дней выдались на удивление тихими. Симонов вообще меня просто игнорировал. В упор не замечал и делал вид, что мы совершенно не знакомы. Или я, к примеру, невидимка. Ленка, кстати, тоже.

Мы с ней встретились на следующий день, во время уроков. Она вошла в класс вместе с другими девчонками, поздоровалась со всеми, никого не выделяя. Правда, на мне её взгляд ненадолго задержался. Это была лишь секунда, но я заметил, в Ленкиных глазах мелькнуло какое-то странное выражение. Я даже не смог дать этому выражению определения.

Что-то среднее между сожалением, ненавистью и порывом сказать гадость. Именно так. И девчонка сожалела вовсе не о своём поступке. Я даже особо раскаяния в ней не заметил. А вот о чем именно, сказать не могу. Может, что их план с Симоновым сорвался. Может, что теперь ей придётся постоянно видеть мою физиономию. Не знаю. Но сказать что-то особо цепляющее сказать ей точно хотелось.

Эти эмоции мелькнули лишь на мгновение. Появились и тут же исчезли. Потом Ленка прошла к своей парте, села на стул, красиво выпрямив плечи. Хотя от бо́льшей части класса отчётливо ощущался негатив в её сторону. В первую очередь, конечно, от пацанов.

— Вида́л? — Серега толкнул меня локтем. — Королева, блин, нашлась… Посмотрела, как рублём одарила. Вообще совести нет у человека.

Я в ответ просто промолчал. Говорить ничего не хотелось, да и собственно незачем. Приятель и так достаточно ёмко описал сложившуюся ситуацию. Тем более, что следом в класс вошёл учитель и начался урок.

Симонов, как и девчонка, тоже демонстрировал показное равнодушие. Правда, я прекрасно понимал, что это не более, чем игра на публику. Рыцарь печального образа в маске страдальца.

Сидел он на задней парте, в том же ряду, где и мы с Серегой. Поэтому поначалу, особенно в первый день после возвращения, я постоянно чувствовал его взгляд между лопаток. Периодически даже хотелось почесать там. Понимал, что это просто Леха так таращится, и отчаянно боролся с сильным желанием оглянуться. Понимал, что это бессмысленно. А потом как-то привык. Просто перестал обращать внимание.

На тренировках мы тоже больше не пересекались на льду. Степан Аркадьевич нас лбами уже не сталкивал. Но должен признать, в его провокации, которую он нам устроил, толк на самом деле был. Злости не осталось больше ни у меня, ни у Симонова. Отпустило. Я просто на самом деле перестал обращать на Леху внимание. Ходит и ходит. Смотрит и смотрит. По хрену. С его стороны тоже пропала та агрессия, которую я чувствовал до нашей драки.

Каждый просто занимался своим делом. Занятий у нас и так хватало. Учеба, тренировки. Я, чтобы отвлечься от дурных мыслей, даже читать начал. Не знаю откуда нашлась книга про Дон Кихота, но приключения рыцаря и его верного оруженосца неожиданно затянули. Я даже задумываться начал и неосознанно проводить параллели со своей жизнью. Может быть я тоже бегу не туда и воюю с ветряными мельницами?

В мире достаточно много дел, которым можно посвятить свободное время. И Симонов с Ленкой к ним явно не относятся. По крайней мере, уговаривал я себя именно так. Не знаю, насколько мой аутотренинг (слово то какое умное в голове всплыло) помог, но я действительно начал ощущать себя гораздо более выдержанным.

В общем, если посмотреть на ситуацию со стороны спокойным взглядом, то всё было хорошо. Можно даже сказать,