Ленивая пастораль 5 - Олег Мамин Страница 20

А Лис улыбнулся и послал воздушный поцелуй в сторону засады. Явно понял, чьи стрелы.

— Что, с женихом поссорилась? — хмыкнул человек, будто что-то понимает, как устроено лисье общество.

— Не твоё дело. Смотри лучше вниз, сейчас твоих друзей загрызут, — огрызнулась Лиса, но её слова ушли в пустоту. Человек пропал из укрытия, и почти мгновенно появился на поле боя.

— Какой прыткий. Теперь ясно, как он к нам подобрался. Я-то думала, что он подкрадываться умеет, а тут такое… — Шкурка воспользовалась паузой, возникшей из-за резкого изменения обстановки на поле боя, чтобы высказать своё мнение.

— Может, прибить всех? — робко высказалась принцесса.

— А как же ваше слово наследницы? Думаете, никто не узнает и ладно? Это может навредить развитию. Вы же знаете, что никто по-настоящему сильный не нарушает обещаний.

— Знаю. Это я так… Уж больно заманчиво. Столько собралось народу, которых ненавижу, в одном месте…

— Так. Продолжаем атаковать, будто ничего не изменилось. На нас сдерживание разумных, а остальное — не наше дело.

— И то верно, — Лисичка показала острые клыки.

Человек почему-то не пользовался слиянием с Духом, как это сделали все остальные его соплеменники. Все Звери презрительно смотрят на людей, потому что они сами по себе слабы и им приходится заимствовать силу Звериной крови. По Древнему Договору, им не разрешается поглощение родословной обретших разум жителей малого мира. Говорят, божественный Седой Дракон лично карает нарушителей. И смерть их незавидна. А вот новый знакомый, кажется, вовсе не имеет духа, что хоть немного, но добавило уважения в глазах Зверей.

— Что это за подлые приёмы? — удивилась Лисьи Кисточки. — Никогда ничего подобного не видела.

Человек никого не ударял, не рвался в бой. Казалось, что он вовсе не вкладывает в сражение свою энергию, лишь упорядочивает копошение врагов в свою пользу. Этого подтолкнуть направо, и вот он столкнулся с другим волком. Другого не пытался остановить, а, наоборот, подтолкнул по пути броска, и он сам нанизался на копьё. Раскрутил третьего, используя его же силу, чтобы защититься от четвёртого. А все уклонения и перемещения выглядели будто отрепетированные, словно человек переживает этот момент уже в тысячный раз а потому ему лень выкладываться всерьёз, и он, зная, как нужно двигаться, просто обходится минимальными действиями.

— Думаете подлые, принцесса?

— Ну… Настоящий герой должен стоять лицом к лицу к врагу, превозмогать боль… Хоть у нас, Лис, это и не ценится, но я слышала, что у людей так принято. Он же человек.

— А меня эти движения завораживают как танец журавлей. Будто в каждое движение вложен какой-то Закон.

— Ты о тех Законах, о которых постоянно твердит дедушка?

— Да. Но я никогда не видела их воплощения кроме как в волшебных техниках старших.

— Он же на этапе Заложения Основания (2). Откуда ему… А! Знаю! Старшие говорили, что у людей будет кто-то проходить испытание повторно. Люди уведомили. Может, это он?

— Вы опять подслушивали, юная госпожа. Я доложу вашему деду.

— И ничего я не подслушивала! Просто они так орали, что, наверное, весь дворец слышал.

— И о чём они «орали»? — любопытство оказалось сильнее правил приличия.

— Спорили, разорвёт его или испепелит, когда войдёт во врата. Вроде как половину из «повторных» Лес Предков отвергает.

— Ой ли? Зачем о таком кричать? — ехидно улыбнулась Песцовая Шкурка, швыряя очередную порцию сосулек.

А тем временем внизу наметился прогресс. Странные тягучие движения человека, перемежающиеся с мгновенными перемещениями качнули баланс в сторону людей: неразумные твари гибли одна за другой, и чаще не от рук этого «попрыгунчика». Он устраивал ситуацию так, что монстрам приходилось открываться, подворачивать бока под удар, уворачиваться от летящих в них же соплеменников.

Человек больше сосредоточился на защите обороняющихся, и они, заметив это, смогли сконцентрироваться на атаке.

Даже никчёмный Лис разрубил нескольких тварей мечом, чем удивил соплеменниц. Они считали его совсем бесполезным, несмотря на все слухи, а сейчас всё-токи увидели его скрытую сторону. Правда, теми ситуациями просто грех не воспользоваться: во всех случаях человек развернул кидающихся волков так, что их животы просто напрашивались на удар. Заслуга Лиса состояла только в том, что он смог прорубить весьма прочную, почти бронированную шкуру.

Чистокровные Волки не стали дожидаться исхода и попытались сбежать, прикрывая отход всё теми же подконтрольными тварями.

Лисьи Кисточки перевела огонь (стелы-то огненные) на неразумных, как только главные цели скрылись в зарослях, и не сразу заметила, что их знакомца уже нет в поле зрения. Он сбежал от битвы и появился вновь, только когда всё уже было закончено. Противно сиял довольной улыбкой.

А вот на месте побоища ситуация оставалась напряжённой: Люди и Лис разбились на две команды, выставив в сторону друг друга оружие, но не решались что-либо предпринять: непонятно на чью сторону встанут их скрытые защитники. Кого они спасали?

Пока враг был общим, всё было просто и понятно, а теперь…

— Тихий Омут! — одна из девушек из секты Духовных Корней увидела человека, выходящего из густой высокой «травы», и помахала ему.

«Самый сообразительный» из противоположной команды крикнул:

— Бежим! — а сам махнул тонким мечом в сторону кричавшей девушки, чтобы отвлечь внимание. Он не пытался её поразить, просто хотел выиграть мгновения для отступления своих.

…и тут же упал на землю от удара. Названный Тихим Омутом появился у него за спиной и, не стесняясь, вырубил крикуна.

Товарищи тут же прекратили бегство и снова ощетинились оружием, всё время поглядывая то на Омута, то на остальную компанию, то в сторону укрытия в скалах, откуда ещё недавно летели стрелы и лёд.

Положение их незавидно.

— Отдавайте все вещи и можете идти, — предложил Тихий Омут.

— Ещё чего! Как только мы опустим оружие, вы тут же нападёте, — один из секты Благой Вести взял на себя роль переговорщика.

— Ты понимаешь, что это хоть какой-то шанс? — Омут улыбнулся.

— Они с волками сражались с Лисом! — та самая девушка, что взорвала ситуацию, подошла к человеку, которого все оставшиеся, не сговариваясь, признали главным. — Сначала Волки, а потом вот эти… А Волки и на них, — объяснение так себе, путанное.

—