Владимир Мясоедов - Четвертая магическая война Страница 21

– Контуженый, – честно признался Олег, разом находя виновника всех окружающих его странностей. На эту роль парень назначил залитый свинцом посох, который сжимала рука католического ксендза. – И, наверное, это все мне мерещится. А ля-ля-ля-ля, а я сошел с ума, вот же, блин, какая досада!

– Отставить сходить с ума! Кха! – приказал мичман, прислоняя железный корпус гранаты к своему лбу. – У нас тут есть задачи поактуальнее. Находка антидота к залитой в нас алхимии, например. Я думаю, зелья поляки хранят где-то рядом со свинченным у тебя протезом.

– Он должен быть в медблоке, медблок вроде бы не так уж и далеко от выхода. Где-то выше и левее, если правильно помню. – Олег напряг свой ушибленный мозг. – Маркировка… Тут сложнее. Предполагаю, что на флаконах должны быть как минимум две буквы «а». Ну, антимагия… Но для большей уверенности нам лучше бы все же найти врача. И надеяться, что хоть он окажется не куклой.

– Угу, – кивнул мичман, и устроившие бунт узники потихоньку начали выбираться в коридоры тюрьмы. Олег с поддерживающим его ведьмаком волей-неволей оказались в конце этой колонны и с голыми руками. Обладатель нечеткой дикции еще смог себе заполучить какую-то доску, прежде бывшую частью стола, а вот инвалиду пришлось довольствоваться гибким, хлестким и жестким… чилижным[14] веником метровой длины. В разграбленной караулке не осталось больше ничего, хоть отдаленно похожего на оружие. Да и то парень серьезно подозревал, что его временный напарник протянул ему найденный предмет не в качестве средства самообороны, а как импровизированный костыль.

– Шевелитесь, шевелитесь! – подгонял народ мичман, сам едва стоящий на ногах. – Это вопрос времени, когда поляки при помощи магии заметят перемещение по коридорам такого количества живых существ!

– Если я хоть немного разбираюсь в фортификации, то мы должны были вляпаться в сигналки уже минимум трижды, – задумчиво пробормотал себе под нос Олег, изо всех сил стараясь ковылять быстрее. – И либо вся охрана и австрийские специалисты расквартированы в деревне, откуда сейчас бегут к нам сломя голову, либо…

– Тут орки! – раздался громкий крик откуда-то спереди, а сразу же за ним последовал звук выстрела и громкий рев. Причем издавало его разом не менее двух десятков глоток. А следом все перекрыл довольно громкий взрыв. Видимо, мичман использовал свою фитильную гранату, добыв откуда-то огонь. – Мы вляпались прямо в казармы!

– Замечательно. А у меня предвидение опять сдохло, – вздохнул Олег и изготовил к бою веник. Опасности он не чувствовал, а вот шум ожесточенной драки слышал. И он стремительно приближался.

Вопящий на разные голоса комок рук и ног, в котором изредка мелькало оружие, вобрал в себя всех узников и не меньше пятнадцати мускулистых зеленых тел. К счастью, мутанты были уже изрядно посечены осколками, несколько из них имели пулевые ранения. Да и в качестве брони они могли использовать лишь собственную храбрость, а оружием нелюдей являлись только собственные зубы и когти. Звериная злоба и нечеловеческая выносливость столкнулись с отчаянием обреченных и по большей части самодельным оружием. Удары пудовых кулаков крушили в щепки доски и кости, а мелькавшие в руках опытных фехтовальщиков лезвия вскрывали зеленую кожу. С ревом один из орков таранным ударом проломил ряды людей, игнорируя обрушенные на него со всех сторон удары и застрявший в груди кинжал. Двое раненых, на которых схватка вынесла этого монстра, не показались ему достойной целью. А зря.

– Ой, е! – только и сказал Олег, кинувшись в ноги мутанту с веником наперевес. Как бы силен и могуч тот ни был, против законов рычага особо не поспоришь, и потому споткнувшийся об инвалида громила утратил равновесие. Правда, близко познакомившиеся с лапами твари ребра парня едва не треснули, зато прорыв был остановлен. И тут же о голову нелюдя сломал свою доску молчаливый ведьмак, вышибив уголком оружия один из двух глаз противника. – Ребра!

Дальше жаловаться на судьбу Олегу было затруднительно, поскольку упавший орк принялся его душить левой рукой. Помехи в виде верхних конечностей своей жертвы, отчаянно пытающихся расцепить зеленые пальцы, он почти не заметил. Правой же мутант вырвал из себя кинжал и постарался воткнуть его в кого-то… Но тут потерял голову, срезанную молодецким ударом сабли. По закону подлости почти вся кровь из перерубленной шеи вылилась прямо на одноногого инвалида. А здоровенная лапища на шее в судорогах сжалась так, что почти раздавила кадык. Где-то далеко, через несколько стен, начали раздаваться громкие и ритмичные удары колокола. Магическая система безопасности наконец-то засекла непорядок и начала бить тревогу.

– Жив? – отвалил в сторону никак не желающую затихнуть зеленую тушу кто-то из ведьмаков.

Победа была одержана не то чтобы чистая… Но безоговорочная. Только парочка забившихся в угол орков еще огрызалась, а остальным уже успели нанести травмы, несовместимые с жизнью. Правда, не без потерь. Три человека умерли от рваных ран, оставленных зубами и когтями, а еще шесть или семь достаточно серьезно истекали кровью. Мелких же царапин и вовсе никто из беглых узников не считал.

Внезапно к отчаянным ударам колокола добавились куда более громкие звуки. Взрывы. Тюрьма затряслась так, словно ее расстреливали прямой наводкой. Шесть или семь ударов, каждый из которых заставлял камни монументального сооружения дрожать, может, и не могли поднять из могил мертвых, но уж точно заставили их там поворочаться.

– Да, – не слишком уверенно отозвался Олег, отплевываясь от натекшей на него жидкости с характерным металлическим привкусом. – Че за канонада кругом? Мы вроде до динамита пока не добрались.

– Понятия не имею, – пожал плечами собеседник. – Может, над нами дирижабль отбомбился, а может, тут от старости боеукладка у орудий детонировать вся разом начала. Но это нам в любом случае на пользу.

– Ну, допустим, – согласился инвалид, с некоторым трудом вставая на свою единственную нижнюю конечность. – А почему орки были без брони и оружия?

– Этому зверью их не доверяют и только перед дракой стараются выдавать, – пнул в живот мутанта мичман Горнелко. – Они же раз в десять лет бунтуют обязательно. И никакие магические татуировки им не указ. Примерно половина уродов просто не осознает концепции неизбежного возмездия из-за скудности интеллекта.

Громкий лязг, перекрывающий даже звуки тревожного колокола, разом оборвал все разговоры. В источнике его сомневаться не приходилось: из мастерской на перехват сбежавших узников уже шли автоматроны. И вот их почти безоружные люди победить уже не смогут. Ну, во всяком случае не раньше, чем обеспечат соотношение один к двадцати.

– Оттуда. Метров пятьдесят всего! – выставил руку вправо один из штатных магов-механиков, видимо натренировавшийся определять расстояние до источника подобных звуков еще на корабле. – Все бежим налево и ищем окна, через которые можно выбраться наружу! Автоматроны, за редким исключением, совсем не умеют лазить или прыгать! А стену сломать сами могут и не додуматься.

Военнопленные и присоединившиеся к ним польские каторжники, уже успевшие добить последних орков, дружно ломанулись в указанном направлении. Правда, не забыли подхватить и тех из раненых, кто сам передвигаться не очень-то и мог. Все двери, попавшиеся им на пути, раскрывались с пинка. Даже те, которые были закрыты на прочные и явно новехонькие пружинные засовы снаружи. За ними по большей части оказывались крохотные пустые помещения, свидетельствующие о том, что когда-то это место знавало и лучшие времена и принимало целые сотни постояльцев. А узников тут помещают не только в холодный подвал, но и в куда более благоустроенные места. Причем некоторые из камер носили на себе следы недавнего пребывания в них людей.

– От чая еще пар идет! – удивился кто-то, заглядывая в камеру, имеющую кровать, комод с книгами и маленькое застекленное оконце. – А-а-а! И тут они!

– Орки? – встревожился мичман. – Так засов же вроде снаружи закрывался?! Ой, блин…

На смятой постели завозилась кукла, сшитая на грубую руку из одеяла, подушки и обрывков мундира лейтенанта воздушного флота Российской империи. А тем временем топот железных сапог нарастал. И издавали его уж точно не тряпичные игрушки в человеческий рост. Уж слишком громким он получался. А душу Олега начало вовсю царапать то особое предчувствие, которое с недавних пор предупреждало его о надвигающейся смерти.

– Тут тупик! – в отчаянии крикнул кто-то из ведьмаков, обследовав до конца тот коридор, в который дружно ломанулись заключенные. – Мы в ловушке!

– Ну, похоже, вот и пришел он, последний и решительный, – как-то на редкость спокойно произнес мичман и уже ставшим привычным ему жестом сплюнул кровавую слюну. – Ну что, народ, покажем, как умирают люди русские?!