Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – штатгалтер Страница 21

А еще обязательно разместить на крышах арбалетчиков, пусть отстреливают оборотней до тех пор, пока маги не прочешут весь город от подвалов и до чердаков…

Если же мне попытаться еще раз выйти на охоту, на этот раз против всей стаи, то либо птеродактилем на скалу или на толстое дерево с крепкими ветвями, а оттуда бить из лука Арианта. То, что ту волчицу не сумел свалить двумя стрелами, еще не показатель. Могу, хорошо сосредоточившись, попасть и в глаз, и в этом случае и простая стрела прошибет мозги.

Но скал в том лесу только две и, хотя обе удобнее, чем дерево, пространства вокруг больше, но зато деревья могу выбрать в любом месте.

К тому же, насколько помню, обе скалы не такие уж и отвесные. По первой нетрудно взбежать с одной стороны, на вторую сразу с трех. Нет уж, лучше сптеродактилить на дерево, а оттуда стрелами.

Хотя тоже не весьма, ветви чересчур густые…

Я опомнился, сказал себе резко, что на этот раз нет никакой необходимости геройствовать. Когда прижат к стене, тогда понятно, но сейчас ускоренным маршем сюда идет тренированная пехота Макса, а впереди мчится легкая и тяжелая кавалерия. Глупо пытаться решать самому то, что с легкостью решит армия.

Хотя, конечно, это отвлекает от более важных и трудных дел, дает некоторое оправдание, что, дескать, был занят, спасал мир…

Острое желание побродить по городу тоже сумел удержать в узде, я не знаю возможности здешних магов, а риск неоправдан, выигрываю все равно слишком мало…

Вечером я снова спустился в апартаменты Филиппа, он сразу оставил все дела и, вызвав слугу, пока я встал за портьеру, велел ему позвать Беату.

Я создал по чашке красного вина, не слишком крепкого, для Беаты заранее приготовил большой фужер с вином послаще, а на блюдце взгромоздил высокую кучу пирожных.

Беата прибежала, запыхавшись, взглянула на меня, как она полагала, презрительно и недовольно, но я успел увидеть щенячью радость. Филипп кивнул ей на фужер с вином и пирожные, Беата сделала вид, что милостиво принимает наши настойчивые уговоры и даже упрашивания, села в кресло и обеими руками придвинула к себе тарелку с лакомствами.

Я вспомнил толстяка в красном халате и мягких туфлях, Беата тогда доставила меня к нему, как к самому главному в их странном и пока непонятном для меня ведомстве.

– А что Валдиард, – спросил я, – он уже не работает? В смысле, не служит?

Филипп быстро зыркнул на Беату.

– Он знает о Валдиарде?

– В прошлый раз я приводила его к нему, – ответила та нехотя. – Валдиард сам составил для него отчет. Как теперь понимаю, то была уловка. Я же говорю, это хитрый гад.

Он вскрикнул в ужасе:

– Беата!

– Но это же правда, – возразила она с чувством полнейшего достоинства, и я в очередной раз напомнил себе, что нельзя вязаться с женщинами, которые знают, кто ты есть, сразу стараются сесть на голову, что есть урон королевскому величию. – Он настолько наглый, что и не отрицает.

Филипп повернулся ко мне.

– Простите ее, Ваше Величество!

– Ничего, – ответил я великодушно, – я накажу эту дерзкую ночью. Может быть, даже придушу. Нужно приучать себя к жестокости, я же сатрап. Говорят, нужно учиться на кошках.

Он взглянул на меня испытующе.

– Вы человек рисковый, уже понимаем. Но сейчас вы пришли открыто, Ваше Величество. Хотя что-то в вас настораживающее остается. Я даже не уверен, что мы могли бы вас схватить… Не случайно же так демонстративничаете и даже бездоспешничаете.

– Просто наши интересы совпадают, – пояснил я. – Глупо ссориться с человеком, который может помочь.

– И поможет?

– Я пришел именно помочь, – сказал я серьезно, – чтобы взамен помогли мне. И себе, кстати.

– Валдиард за это время поднялся выше, – сообщил Филипп. – Теперь он руководит охраной всего королевства.

– Ого, – сказал я, но вспомнил, что Валдиард при мне применил некую магию, заставившую своенравную Беату слушаться, как покорную овечку. – Тогда он общается с оборотнями намного плотнее, чем раньше.

– Да, – сказал Филипп.

– И как? – спросил я. – Его устраивает?.. С виду человек очень домашний. Такому вполне может нравиться жизнь, когда все проблемы решают оборотни.

– Очень домашний, – согласился Филипп, и я вспомнил круглое румяное лицо Валдиарда, – очень-очень. И в то же время умный.

Мне показалось, что не случайно слова «домашний» и «умный» он поставил рядом. Намек не слишком явный, но он не все может сообщать при Беате.

– Это хорошо, – заметил я небрежно. – Мы же все умные, верно? Стоит только посмотреть на Беату. Умная, но все равно красивая.

Он сдержанно улыбнулся, по моему тону понятно, что я уловил все, что нужно уловить.

– В самом деле, – согласился он. – Настолько красивая, что даже непонятно, зачем еще и умная?

– В эту субботу у них охота, – мрачным голосом произнесла Беата. Она лопала пирожные, на вино даже не посмотрела. – Большая охота.

– На людей? – переспросил я.

Она кивнула, но уточнила:

– На преступников, схваченных на месте преступления.

Голос у нее звучал так, словно хотела бы оправдаться, но сама понимает, что это уже не оправдание.

– Хорошо бы взглянуть, – сказал я задумчиво.

Филипп смолчал, Беата покачала головой.

– И не думай.

– Почему?

– Тебя сожрут, – ответила она хладнокровно.

– Уверена?

– И правильно сделают, – добавила она. – Есть священные места и таинства, куда непосвященным нельзя. Даже в церкви разве любому можно подниматься на алтарь к аналою?

Я сказал со вздохом:

– Ну, нельзя так нельзя. Хорошо, спасибо за предостережение… Что-то я устал сегодня. Пойду лягу спать. Завтра, наверное, отправлюсь обратно. Беата, если снова лягнешь хоть раз, придушу, как уже милостиво пообещал народу Морданта.

– А ты не выпихивай, – заявила она. – То была самооборона.

– Как могу выпихивать, – спросил я в недоумении, – когда ты залезаешь сверху и спишь на мне, как озябший щенок на личном матрасике?.. Филипп, увидимся утром.

Он поспешно вскочил, поклонился.

– Спокойной ночи, Ваше Величество. Ну, так говорится! Я не виноват, никаких намеков…

Глава 15

Беата спит, как маленькая птичка, беспомощно приоткрыв ротик, будто у нее насморк. Я потихоньку поднялся, радуясь, что мне для сна нужно совсем ничего, ухватил одежду, а облачился уже за дверью, благо слуг Филипп благоразумно отпустил.

Руки привычно набросили через голову перевязь с тяжелыми ножнами, откуда торчит рукоять смертоносного меча Вельзевула. У Светлых ангелов, увы, тоже мечи, разве что заточенные несколько иначе. Заточенные, имею в виду, убивать Темных ангелов или низвергать, раз уж те бессмертны.

Но все равно мечи – орудие убийства. А я – человек, которого стараемся представить как Божье создание, хотел бы забыть, что дьявол тоже приложил руку в облике Змея… ну ладно, поэвфемизничаем, пусть будет руку, и первых детей Ева родила от Самаэля в облике Змея, а от Адама только через сто тридцать лет зачала Сифа.

К тому времени племя Каина заселило почти все земли, и, на мой взгляд, Господь напрасно предупреждал Сифа не вступать в контакты с племенем Каина. Избегать каинитов – это же оказаться в гетто, на что потомки Сифа не пошли, так что перемешались достаточно быстро. Можно сказать даже корректнее: воссоединились две ветви человеческого рода. Светлая и темная. Причем темной оказалось море, а сифовой – капля.

И потому я одновременно светлый и темный, но тьмы во мне в сто крат больше. Как в любом человеке вообще-то, хотя признаваться в этом не любим. Но признаться нужно, чтобы с еще большим упорством и усилиями выдавливать из себя тьму…

…прибегая к методам самой тьмы: огнем и мечом, жестоко и беспощадно, не делая скидок.

Я вытащил меч до половины, полюбовался на мрачно поблескивающее лезвие из неведомого металла, чувствуется злая сила, но я сам злой, так что меня это не пугает, перевел дыхание и медленно, напоминая себе, что хозяин все-таки я, вложил почти недрогнувшей рукой, даже дланью, клинок обратно в ножны.

Этим мечом убивают и бессмертных. Проверено.

Костры горят в распадках и ямах, даже сверху рассмотреть непросто. Я опустился в темноте за деревьями, вышел к лагерю нарочито громко топая, шумно проламываясь через кустарник, хотя вижу, где обойти. На всякий случай сотворил огонек и повесил в полуярде над головой.

Впереди из темноты раздалось свирепое:

– Стой, кто идет!

– Свои, – громко заверил я.

– Свои по ночам не ходят!.. Стой там, иначе арбалет остановит… Ох, Ваше Величество?

– Молодец, – сказал я с одобрением. – Чувствую по голосу, что никого не разбудил. Хвалю.

Из травы поднялись во весь рост двое воинов, один все еще держит меня на прицеле арбалета со взведенной тетивой, другой внимательнее всмотрелся в мое лицо.

– Ваше Величество… помощь нужна?

– Все в порядке, – заверил я. – Я знаю, где шатер Мидля. Благодарю за службу.