Покой нам только снится (СИ) - Иванов Дмитрий Страница 21

— Не понял? — поднял брови шеф.

— Его повысили, отправили в Хакасию. Таштыпским районным отделом КГБ руководить. Лукарь сказал — это повышение! — прояснил я.

И в самом деле — новость свежая, тридцать первого декабря отправляют этого товарища сначала в командировку в те края, а потом и на постоянку. Ответственная работа, граница недалеко с этой… Монголией! Шучу, с Тувой. Причём с Тувой, говорят, опаснее, чем с Монголией. Был я в гостях у Ленки, которая из вредности живёт то в общаге, то с родителями. И состоялся у меня серьёзный разговор с её папой по поводу подставы на недавних сборах воинов запаса. Тот, к его офицерской чести, отмазываться не стал, вину признал и предложил множество услуг в компенсацию. Например, убрать из крайкома Олега, который заманал уже докладными на мою персону.

— Есть местечко хорошее для него… природа! — наливая мне примирительную стопку коньяка, выдал Лукарь.

— Да как-то жалко его. Ну, пишет бумажки и пусть пишет, — засомневался сначала я.

— Всё равно кого-то надо туда отправлять, почему не твоего майора? Чем он лучше других? Ну и недооцениваешь ты силу бумажек, это я их правильно в дело пускаю, мол, проверка проведена, факты не подтвердились, а не будет меня когда? А бумажки будут идти, идти. И можешь сам ему об этом сказать.

— Зачем? — не понял я.

— Для удовольствия, зачем ещё?

— Какое же в этом удовольствие?

— Молодой ещё, не понимаешь, — с усмешкой сказал Валерий Ильич. — Не обижайся. Это цитата из фильма. Кин-дза-дза. Видел?

Да помню я, только там плевать на спину предлагали, — чокаюсь и выпиваю вторую рюмку.

— Ещё бы не помнил. Поди все фильмы в своих салонах пересмотрел? — подколол меня Лукарь, блеснув знанием ситуации.

— Не докажете, да и можно сейчас. А уж что можно будет в скором будущем… — чуть не проговорился я.

— Ну, связи, конечно, у тебя приличные, — по-своему истолковал мою фразу Лукарь.

В общем, с Лукарь я замирился к его немалому облегчению, и дело тут не в моих связях, а во вредной дочке, которая успела проесть всю плешь папе из-за меня.

— И главное, не деться от неё никуда! Дочь же! —пьяно жаловался мне Валерий Ильич провожая домой.

— Это… это точно? — веселость моего шефа исчезла, когда я в его кабинете рассказывал последние новости.

— Хороший сотрудник, отлично проявил себя на своём месте работы, всё хорошо у него и с бумажной работой. Бдительный. Чудо, а не работник, — пояснил я.

— Ох, Толя, а ведь Машуля не поедет в такую тьмутаракань. И что мне с ней делать? — вздохнул Михаил Сергеевич.

— Да у вас сотни знакомых, вы её пристроите на раз-два! — утешаю старика.

— А потом краснеть перед ними? — Лунёв окончательно потерял нить разговора и в открытую сообщил — мол, меня не жалко, а вот перед хорошими людьми будет неудобно.

Я, блин, что, рыжий⁈

— Михаил Сергеевич, а передо мной стыдно значит не будет? — возмущаюсь беспределом. — Мне с ней полгода возиться?

— Ладно, Толь, иди, я подумаю, — морщится шеф.

— Мария Павловна, вы сегодня чудо как хорошо выглядите, — против воли сказал я, глядя на обтянутую узкой белой юбкой попку девушки.

Она что-то доставала из шкафа с нижней полки и находилась ко мне тылом. Нужный предмет вытащить с полки не удавалось, и попка энергично шевелилась.

— Ой, спасибо, Анатолий Валерьевич! От вас это слышать особенно приятно, вы всегда так строги ко мне, — повернулась лицом моя будущая секретарша.

"Ну, ладно, хоть красивая, приятно смотреть. Но плохо, что дура, ленивая, да и вредная. И много о себе возомнила. С другой стороны подстраховка Лунёва мне не помешает сейчас.

— У аппарата, — рявкнул я в телефон, который звякал беспрестанно.

— Штыба, это потому, что я тебе ребёночка уже родить не могу? — услышал я пьяный голос Ирины.

Трубку она бросила сразу же, значит, вопрос был риторический. Настроение упало ещё сильнее.

Стоило мне насладиться тишиной буквально минуту-две, как дверь в моём кабинете распахнулась. Причем от пинка. В проёме двери возникла бешено злая Машка.

Глава 17

Аккуратно прикрыв за собой дверь, что было неожиданно при таком экспрессивном появление, она начала… расстегивать блузку. А нет, только одну пуговичку расстегнула, для того чтобы достать оттуда бумажку, сложенную вчетверо.

— Вот! — гордо задрав носик, сказала девушка.

— Заявление на увольнение? — прочёл я заголовок.

— Не хочу мужа бросать, которого ты заслал в глушь, в тайгу.

— Там сопки и горы, а сам Таштып на реке стоит. Тайга там тоже, думаю, рядом есть. Да и не глушь это. Вот смотри, — я открыл справочник по населённым пунктам Красноярского края. Для служебного пользования, между прочим. — Там рядом крупный город, всего тридцать километров. А в самом Таштыпе и училище есть и музей!

— Какой город?

— Абаза! — ещё раз сверился со справочником, не уточняя, что в этом мегаполисе и двадцати тысяч не живёт.

Мария посопела, видимо, ничего не зная про Абазу, и сменила тему.

— Можешь сделать так, чтобы Олега оставили тут, в городе? — Мария оперлась на стол, наклонившись почти к моему лицу.

Налитые груди, хорошо видимые в разрезе блузки, должны были лишить меня воли к сопротивлению. Но не тут-то было. Титьки я с удовольствием осмотрел, тем более, видны были даже соски, но отказал.

— Мария, это решает его начальство, я как могу повлиять на это? Там уже решили поощрить человека повышением. Замотался он на мелкой работе, пусть займётся серьёзным делом, мужским. А охота там какая! Снежный барс водится! Хочешь шубу из снежного барса? Ни у кого такой нет в городе! — читаю информацию про Таштыпский район. — Хотя погоди, вот у меня и Красная книга СССР есть от 1984-го года. Так, давай поищем твою шубу!

— Да голову мне не морочь, — Мария решила, что хватит для меня зрелищ, и застегнула пуговицы на блузке.

— Точно! «Редкий вид со сравнительно небольшим ареалом». Ну, ничего, там ещё водятся марал, косуля, кабарга, медведь, рысь, росомаха, волк, лисица!

— Толя, хватит! — глаза девушки стали наливаться слезами. — За что ты меня ненавидишь?

— Нет никакой ненависти, и живи как хочешь. Можешь у меня секретаршей быть, можешь со своим плешивым стариком поехать в глушь, как ты выразилась, — честно сказал я.

— Он не старик! Ему всего тридцать с небольшим! Его все и везде уважают — в ресторане, на рынке, тут, в крайкоме.

— Тут, в крайкоме, не все уважают. Меня он бесит, — моментально поправил я. — А что в тридцать майор, это очень неплохо! Ему карьеру делать надо. Вообще, посоветую ему куда-нибудь попроситься на учёбу, у нас это поощряют.

Машка, покачивая бедрами, ушла, и тут же, словно караулил у двери, меня посетил новый гость. Олег Игоревич!

— Салют, малой! — блеснул знанием молодёжного сленга майор. — Есть минут пять?

— Да, конечно, — неловко откашлялся я, ибо в мыслях по-прежнему лапал Марию, ещё не отойдя от удара гормонами.

— Это тебе! — на стол из портфеля извлечена бутылка джина, импортного производства ясное дело.

«Отравить что ли хочет?» — криво пошутил про себя я. — «Да вряд ли, мало ли с кем я её выпью потом».

— Я ведь тебе спасибо пришёл сказать. Знаю, приложил руку ты к моему переводу. А что тебе известно про звания в нашем ведомстве? — без спроса сев на стул, задал вопрос Олег.

— Присвоения воинских званий, начиная с полковника, попадают в номенклатуру ЦК КПСС. При этом обязательно требуются: успешное окончание курсов руководящего состава (в Москве при КИ или в Алма-Ате), представление Коллегии и Председателя КГБ и утверждение в Отделе административных органов аппарата ЦК, а само присвоение производится Указом Президиума Верховного Совета СССР, — выдал я весь расклад, который мне сообщил Лукарь-старший.

Собственно, это не секрет, но что так сильно заморачиваются, уже начиная с какого-то полковника, которых у нас в крае сейчас несколько, я не знал. Как и про курсы эти.