Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 2 (СИ) - Афанасьев Семён Страница 22

— Да какая там тайна, — отмахнулся Решетников. — Исчез загранпаспорт плюс сама вынесенная средь бела дня дверь — сигнал, чтоб нервничал. Попытка выбить из равновесия.

— Паспорт⁈ — женщина остановилась. — Зачем? Ты же легко пойдёшь и получишь новый⁈

— Есть мнение, это — первая часть план, чтоб я в одну страну в установленные регулятором сроки попасть не мог, физически: получать новый — две недели с момента заявления, насколько помню.

— Да, десять рабочих дней, — подтвердила Аяка, документ недавно получавшая.

— Несмотря на компьютерную и космическую эру, — Такидзиро с досадой ругнулся в сторону. — Возни, как будто усыновление инвалида… Но ход изящный, крыть нечем, — констатировал он, не вдаваясь в детали.

— А зачем тебе куда-то ехать срочно? — у Андо не укладывалось в голове, с чего бы у вчерашнего стажёра могла встать ребром такая острота вопроса.

При всём уважении к его наметившимся карьерным подвижкам кое с кем из Совета Директоров, до командировок в зарубежные филиалы Решетникову было далеко. Явно не две недели и даже не двадцать две.

— Извини, деталей не могу сказать, не моя информация. — Он поднялся с корточек и подошёл к ней.

— Стоп. До завтра. — Аяка быстро чмокнула его в щёку и зацокала каблуками по коридору. — Или и я за себя не ручаюсь, а дверей на твоей квартире нет, — пояснила она через плечо, подмигивая и посылая воздушный поцелуй.

Разочарованное и скептическое лицо бывшего подчинённого, привалившегося к дверному косяку, почти примирило её с ситуацией.

На улицу выходила и в такси садилась уже совсем другая женщина: в глазах Андо горел огонёк иронии, губы улыбались, хотелось напевать.

— Это не кто-то залётный, м-м-м, по известному профилю. — Уверенно заявляет человек, прибывший после моего звонка полной подруге пловчихи по имени Моэко.

Хотя-я, не такая она уже и полная. Если дальше пойдёт подобными темпами, через неделю станет непонятно, на кого на водной арене Атлетики пялиться в первую очередь: на хозяйку бассейна, предпочитающую бикини, или на молодую якудза — формы той тоже могут стать, хм, весьма выдающимися. В самом положительном смысле.

Дочь одного из воротил здешнего теневого мира, кстати, в жизни — милейший человек (я почитал в сети об их фамилии. Известные люди в узких кругах). А если ещё и весом, как обещала, Моэко сравняется со своей подругой-спортсменкой… да с учётом кое-каких индивидуальных особенностей её анатомического рельефа…

— Есть мысли, кто? Не разувайтесь, — успеваю скомандовать до того, как весьма пристойно одетый японец лет сорока сбросит туфли на пороге.

— Вы в первую очередь подумали на каких-нибудь босодзоку? — осмотрев внимательно косяк, лежащие на полу двери, он входит и располагается на единственном стуле без спинки. — На какой-нибудь мелкокриминальный элемент такого плана?

— Честно говоря, да.

— И решили, что через нас можно связаться с нашими коллегами в этом районе? — он рисует указательным пальцем в воздухе неопределённую окружность. — Чтоб те, в свою очередь, подсуетились и вывели вас на исполнителей?

— Ну-у, возможно, не так линейно, но в целом… да, были такие мысли.

— Это не структура нашего уровня, — твёрдо качает головой одетый в не самый простой костюм, пахнущий не самым дешёвым парфюмом визитёр.

Встреть я его в Йокогаме — подумал бы, начальник отдела или выше. Может даже целый коллега сестрицы Хину-сан с двадцать четвёртого этажа.

— Не просветите?

— Вам с деталями или сразу выводы?

— Как вам удобнее.

— Во-первых, работали четверо, минимум.

Мужик сперва ёрзает на неудобном стуле, затем без затей пересаживается напротив меня на кровать.

— Вес двери? — догадываюсь я с опозданием.

Поскольку уже глубокая ночь, кое-какие деликатные планы накрылись несбывшимся (разочарование), усталость накопилась — соображаю я небыстро.

Отчасти именно поэтому с Андо Аякой всё окончилось досадным обломом: не надо было буром переть на коррумпированных защитников правопорядка в её присутствии (сработала привычка из другого мира).

Задним числом, анализируя прокол уже в одиночестве, я сообразил: общение на автомате — моя погибель.

По здешним правилам, следовало… ладно, неважно. В следующий раз. Главное: когда мои мозги перегружены, когда я устал и нахожусь на грани выхода из ресурса, нужно увеличивать внимание и фильтровать позицию в любых переговорах тщательнее.

Если по-простому, в местных устоявшихся поведенческих шаблонах такой, как я, воспринимается однозначно. Как неумный и недалёкий, либо как о-очень молодой (что одно и то же), зато энергичный скандалист.

Вместо мудрого и разумного поиска общего знаменателя (здесь это буквально повсеместный стандарт коммуникации) кое-кто, не будем тыкать пальцами, регулярно выглядит как вырвавшийся из леса, истосковавшийся по общению, всеми забытый тип — до которого никому нет дела, но который после длительного перерыва с энтузиазмом дорвался до общества.

Теперь стремится каждому что-то доказать, это если мягко. Всех задоминировать, оставить за собой последнее слово любой ценой.

Ладно, опыт — сын ошибок трудных. Никто и не думал, что будет легко, хотя выглядеть задним числом идиотом в собственных глазах неприятно.

Досадно, что Аяка уехала и фиктивную жену изображать тоже отказалась. Первый пункт, пожалуй, досаднее второго. Хотя-я, при снятых дверях всё равно не вариант, напоминаю себе.

Словно в ответ на мои мысли звякает мессенджером телефон:

Ну как ты там?

Эмодзи от бывшей начальницы жизнерадостно подмигивает, напоминая, что зарождающиеся отношения она переформатировала, но не отменила.

Работаю с экспертом.

Не успеваю отложить телефон, как приходит следующее:

Ладно, я спать. Спокойной ночи!

— и пара алых губ на закуску, изображающих знойный поцелуй.

Мудрая женщина.

— Да, именно вес двери, — кивает тем временем в реале посетитель. — Исполнители однозначно не хотели шума, а в вашем доме входная группа — усиленная сейфовая конструкция.

— Не подумал.

— Во-вторых, вы абсолютно точно определили инструмент. На машине они приехать не могли… — костюм за две сотни тысяч йен пересказывает мои собственные аргументы, высказанные полиции. — Теперь представьте, как будут выглядеть четверо в тёмное время суток, шагающие в вашем квартале с таким инструментом?

— Начинаю подозревать, что они должны были быть одеты как вы или как я.

— На рабочую спецовку уже не думаете? — улыбается собеседник уголком рта.

— Не могу сформулировать, но почему-то нет.

— Я ставлю на то, что они действительно были одеты как мы с вами — всё прочее так или иначе привлекло бы внимание.

— А домкрат? На плече человека, одетого в пиджак?

— Был во что-то завёрнут и изображал то ли подарок-неформат, то ли вообще кованую стойку для зонтов. В обёртке, — напоминает крепыш с умными глазами. — Могу спросить, что у вас взяли?

— Загранпаспорт. — Не вижу смысла скрывать.

— Корпораты, — уверенно кивает собеседник. — До этого момента не был уверен, но раз так, точно корпораты.

—???

— Технический отдел какой-нибудь частной службы безопасности при очень серьёзных частных лицах и не менее серьёзных компаниях. — Человек Моэко указывает вверх. — Если очень постараться, в течение двух дней можно попытаться вытащить с камер района лица и транспорт, на котором они эвакуировались. Но во-первых это будет стоить… — он рисует пальцем по покрывалу весьма значительную сумму. — Во-вторых, ничего не даст: улики будут косвенными, предъявить в лоб не найдётся оснований. Я вам по своему опыту говорю, — добавляет он после некоторых колебаний. — Это просто не наш уровень, всё равно что государство.

— Понял. Спасибо большое за консультацию, — поднимаюсь с кровати.