Романов #11 - Владимир Кощеев Страница 23

— Государь, — произнес Ростислав Владимирович, — я обладал достаточным опытом, и знал, что в первую очередь высаживать будут не самых подготовленных бойцов. Я знаю, что у штаба и генералов были свои резоны так поступать, но я мог помочь нашим солдатам на чужой земле. И понял, что не могу стоять в стороне. А дальше я просто исполнял свой долг.

Цесаревич взглянул на Михаила II. А тот чуть дернул губами, сдерживая улыбку.

— Ты отчаянный человек, боярин Иващенко, — сказал государь, глядя на сидящего напротив сына. — И за твою верность нашему Русскому царству, я обязан тебя наградить. Встань, Ростислав.

Дважды повторять царю не пришлось, Иващенко подскочил на ноги и вытянулся по струнке.

— Во-первых, глупость твоего прошлого рода я исправляю, — заявил Михаил II. — Земли и подданные рода Иващенко возвращаются к тебе. Ты вновь получаешь то, что заслуживал изначально, но в этот раз не в качестве боярича, а главы рода. Я жду, что до конца года ты женишься и порадуешь меня известиями о том, что боярский род Иващенко обзавелся наследником, которого ты воспитаешь таким же верным сыном Русского царства, каким вырос сам.

— Благодарю, государь, — едва слышно произнес Иващенко.

Но царь его прервал нетерпеливым жестом.

— Во-вторых, за героическое спасение всей кампании в британской империи, за проявленную доблесть в Риме, за профессионализм и самоотверженность, — продолжил государь, — я приставляю тебя к награде. Все это — и боярский титул, и награду ты получишь на официальном приеме, который состоится через пять дней. Готовься стать кавалером ордена «Святого апостола Андрея Первозванного», Ростислав.

Глаза сержанта расширились от удивления, но спорить он, разумеется, не стал. А Михаил II улыбнулся и добавил:

— Служи Русскому царству, как и прежде, Ростислав, — произнес государь. — И орден станет не последней наградой. А чтобы служить было сподручнее, своей волей я повышаю тебя в звании до майора. И перевожу в специальное подразделение Царской Службы Безопасности. Поступаешь в прямое подчинение Емельяна Сергеевича Невского. Он будет ждать тебя на выходе из кабинета, и сразу же поставит тебе задачу. Ну, Ростислав, доволен ли ты моей милостью?

Последнее было явно сказано лишь шутки ради. Вид Ростислава Владимировича говорил и без слов. Иващенко был потрясен до глубины души. Игорь Михайлович подумал, что теперь вернее человека у Михаила II не найти.

— Благодарю, государь, я отслужу, — поклонился бывший сержант.

— Обязательно отслужишь, — добродушно улыбнулся царь. — А теперь ступай, куратор ЦСБ ждет.

Когда за Иващенко закрылась дверь, Михаил II все еще улыбался.

* * *

Кремль, приемная государя. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Перед кабинетом Михаила II помимо обязательных гвардейцев, охраняющих дверь, сидел и Емельян Сергеевич Невский.

Великий князь поднялся мне навстречу и протянул руку.

— С возвращением, Дмитрий Алексеевич, — кивнул он. — Рад, что все закончилось так быстро.

Я улыбнулся в ответ, пожимая его руку.

— Это взаимно, великий князь, — сказал я. — Но, подозреваю, я не задержусь в столице Русского царства. Остались нерешенные вопросы, и их нужно прояснять не здесь.

Куратор Царской Службы Безопасности кивнул. В его глазах мелькнула затаенная боль.

Все-таки Емельян Сергеевич двух сыновей за год похоронил. И несмотря на эффект от моих наномашин, такие потери бесследно не проходят.

— Царь озвучил ультиматум, — покачал он головой, — значит, раньше, чем иссякнет срок, никаких действий мы не предпримем.

— Разумеется, — поддержал его я. — Но, к счастью, я лицо не официальное, и к руководству страны не имею отношения.

Великий князь посмотрел мне прямо в глаза.

— Моя благодарность не будет знать границ, — произнес Емельян Сергеевич.

— Все зависит от государя, — напомнил я, не став отказываться.

Конечно, благодарность великого князя за то, что он отомстит моими руками за убийство Емельяна Емельяновича — это хорошо. Однако у меня имелись и свои резоны.

Оставлять нападение без ответа дурной тон. Сейчас у врагов получилось напасть, и если не ударить в ответ, очень скоро таких атакующих станет слишком много. А кроме того, узнав, каким именно образом сбивали наши самолеты, мы сможем обезопасить воздушные суда.

Дверь кабинета раскрылась, и нам предстал Иващенко. Ростислав Владимирович был сильно ошарашен, и мы оба это заметили.

Великий князь Невский тут же обратился к моему биологическому брату:

— Приветствую, майор, — нарочито бодрым тоном обратился Емельян Сергеевич к Иващенко. — Поздравляю с новым званием.

— Благодарю, великий князь, — поклонился тот.

— Благодарить будешь грамотной и блестящей службой, — по-отечески улыбнулся куратор ЦСБ. — А сейчас идем со мной, буду вводить тебя в курс дела. Дмитрий Алексеевич, до свидания.

— До встречи, Емельян Сергеевич, — кивнул я в ответ. — Поздравляю, Ростислав Владимирович.

Новоиспеченный майор раскрыл рот, но его опередил гвардеец.

— Дмитрий Алексеевич, вас ждут.

Я прошел внутрь и остановился, глядя на государя и цесаревича. Михаил II все еще улыбался, явно довольный собой, а вот наследник Русского царства выглядел задумчивым.

— Садись, Дима, — велел Михаил II, и я последовал его приказу. — Доклад спрашивать не буду, итак все видел. А твой допрос, который ты учинил над Фрицем Зальмом, вообще вся планета смакует. Моя пресс-служба разрывается от поступающих звонков, всем хочется подробностей и мнений.

Сказано было добродушным тоном, однако я достаточно общался с государем, чтобы уловить скрытое недовольство. Понятно, что допрашивать аристократа Германского рейха было бы удачнее без свидетелей, но…

Я устал от того, что меня недооценивают. Да и осведомленность о происходящих событиях нужно чем-то объяснять. Умение применять технику допроса — отличный повод отвести подозрения. Теперь все будут знать, что от меня не скрыть никаких секретов, и мне стоит лишь подобраться к врагу, чтобы вытрясти из него всю необходимую информацию.

Конечно, вряд ли кто-то всерьез рассматривает вероятность существование системы наблюдения. Однако курочка по зернышку клюет, и кто-нибудь уже неоднократно наверняка задумывался, откуда у князя Красноярского столько секретной информации в руках оказывается.

— Несмотря на то, что сработал ты грязно, — подтверждая мои догадки, произнес Михаил II, — однако эффективность на высоте. В пору тебя снова награждать.

Он замолчал, а Игорь Михайлович взглянул на нашего биологического отца с вопросом в глазах.

С учетом того, что и Иващенко теперь представлен к высшей государственной награде, сам цесаревич остается единственным сыном, приближенным к власти, которому ничего не досталось. Но, разумеется, Игорь Михайлович не об этом переживал.

— Дважды кавалер «Андрея Первозванного»? — уточнил наследник Русского царства.

— Висюлек Дмитрию Алексеевичу уже хватит, — отмахнулся государь, после чего повернулся ко мне. — У тебя, может быть, самого есть мысли по