Наследник огня и пепла. Том V (СИ) - Добрый Владислав Страница 23

Жизнь в которой есть даже великие достижения, все равно состоит в основном из малых ошибок. Мне осталось только дать Эглантайн время на её печаль.

Взяв кубок, я отправился на «задний двор». Маленькую каменную площадку, на которое следовало принести сердце вампира. Ту самую, путь к которой мне был указан о сне. Сердца у нас с собой не было. Строго говоря, наше пребывание в хижине носило формальный характер. Мы еще в Караэне договорились, что мы просто побудем немного в хижине Эглантайн, а потом я выйду и скажу Фредерику радостную весть о списании его долгов перед страшной Горной Ведьмой.

Практически единственное, что сама Эглантайн сказала, когда я изложил свой план, так это то, что не будет проклинать Фредерика. Я расценил это как согласие на расторжение контракта без последствий.

Когда мы со Сператом прошли потайным лазом на узкую площадку и убедились, что там никого нет, я неожиданно почувствовал себя как-то… хорошо. Не то чтобы прямо вот эйфория… Так бывает, когда возвращаешься домой после трудного дня на работе. Что-то очень отдаленно похожее, но похожее. Мне захотелось присесть и посидеть. Подумать. Впервые за этот год, не меньше, я мог побыть наедине с собой. Ну, почти, наедине.

— Я хочу побыть один, — сказал я Сперату, молчаливо тершемуся поодаль. Мой верный оруженосец посмотрел на меня как будто я ему по-ослиному заблеял. Потом сделал пару шагов в сторону. Дал мне чуть больше личного пространства. Мило, но я и в самом деле соскучился по одиночеству. Кто бы мог подумать, что это будет роскошь для того, кто может позволить себе почти всё. Я подумал и изменил подход.

— Иди к Эле, — велел я Сперату. — Поговори с ней. Можешь рассказать про письмо и Таэн. Но не обнадеживай слишком сильно.

— А вы, сеньор Магн? — прогудел Сперат.

— Я побуду тут, — мне прямо физически хотелось его вытолкать. Аж подмывало. Но я сдерживался. Габариты нынче у Сперата не те. — Эля… Сейчас она злится на меня. Пусть немного успокоится. Приду к вам через полчаса.

Сперат ушел. Предварительно вынув из жадносумки и поставив рядом со мной украшенную серебром глефу с затейливым лезвием и крюком, которые напоминали языки пламени. Подарок от семьи держащей один из городков-спутников. Рядом положил шлем. Мой старый, с разрубленным забралом. Я к нему как-то привязался. Еще раз подозрительно осмотрелся, но ничего в каменном колодце не вызвало подозрений под его подозрительным взглядом. И только после этого Сперат решился от меня отлипнуть. Он с явным трудом протиснулся обратно в лаз. Я проводил его взглядом. И остался один.

Спокойствие не пришло. Все же это было не то. Не было того уютного чувства, когда приходишь домой после работы, ставишь чайник и валишься на диван. Люди ушли, а заботы остались. Но теперь я мог немного посидеть и прислушаться к себе.

Откровенно говоря, после того как мы слегка отъехали от стен Караэна мне пришлось пережить давно забытое ощущение тревожности. Не чувства опасности, не быть настороже… Нет, это было давно забытое ощущение.

Даже сейчас на мне была кираса легкая кольчуга и наручи — но это было скорее нормой для благородного человека на прогулке. А вот тревожность была скорее нормой для меня прежнего, того который жил в другом мире. Вот он мог волноваться по пустякам, бояться темных улиц, агрессивных незнакомцев… Впрочем, его можно понять — в отличии от Магна, он не мог хорошо поставленным ударом разрубить пополам неприятного ему лично человека, переступить труп и избежать последствий.

Забавно, я думаю о себе прошлом в третьем лице. Это признак шизофрении? Даже не погуглить теперь. А очень хочется.

Я уселся прямо на камень пола, звякнув металлом брони. На меня как-то много всего навалилось. Давно надо было посидеть и подумать. Разобраться в себе. Я отпил из кубка.

Слишком много дел. Еще и Адель ждет ребенка. Как так получилось? Ведь план был совсем другой. Куча голых баб на вилле как у наркобарона. А сейчас я втянут в сложные взаимовыгодные отношения с десятками людей, вернее даже семей, подталкиваю из тени «парламент» Караэна в нужном направлении, мучительно строю армию… Дел невпроворот, а тут еще Гвена взяла и дала себя убить.

Я вдруг понял, почему я нервничаю. Сознание, как резиновый мячик упавший на лестницу, проскакало по неожиданным ассоциациям и его забросило в темный угол, привлекая туда мое внимание. Мое беспокойство было связано не со мной, а с моим сыном. Или дочерью. Впрочем, если сейчас родится дочь, значит потом родится сын. Адель будет рожать, пока у меня не будет минимум двое сыновей — один основной, второй запасной.

В каком-то смысле я уже готовил сценарий жизни для своих детей. Не думаю, что это от Магна, скорее это мои личные заморочки. Или, заморочки всех родителей. И многое в этом сценарии строилось на том, что есть Гвена. Хитрая, беспринципная владелица сети осведомителей и… бессмертная.

Слишком большая власть в одних руках, теперь это очевидно. Однако, неосознанно, я надеялся на демоницу. Случись что со мной, то она позаботится о моей семье. Кстати, с чего бы это вдруг, пока я не видел, чтобы она слишком уж сильно о ком-то заботилась…

Я откинулся спиной на каменную стену и вздохнул. А потом хихикнул. В этом всем была такая жестокая и яркая ирония. В своем мире я был одним из многих. И меня тревожила неопределенность будущего, на которое я не мог повлиять. Тут я был одним из тех, от кого зависит будущее. И, приходится признать, даже в этом случае я плыву по течению событий, разве что теперь я могу хотя бы грести в нужную мне сторону.

Я допил вино. Оно было вкусным, хоть и терпким. Надо будет спросить у Эглантайн, что за вино. Прежде чем вернуться обратно в хижину, я залип на бегущие по небу облака и вытянул ноги. День был осенний, но жаркий. А тут, в глубокой тени, было прохладно. Судя по солнцу, полдень, хотя мне казалось, что скоро уже вечер. Я закрыл глаза. И сам не заметил, как задремал.

Вокруг меня завихрились облака, за которыми я наблюдал. А потом, как это бывает во сне, они вдруг превратились в туман, по которому я шел. Меня вел красноватый отблеск огня впереди. Я точно знал, что мне надо к нему. Ровный камень под ногами сменился диким камнем, а потом поднялся мне навстречу крутым склоном. Идти стало тяжело, склон поднимался все круче, а из под ног то и дело срывались вниз валуны. Мне пришлось опуститься и помогать себе руками. И я вдруг обнаружил, что я взбираюсь по склону из человеческих костей.

— Проще будет, если найти лестницу, — подумал я.

Оглянулся вокруг и увидел ступеньки сложенные из изломанных щитов и доспехов. Дальше я поднимался по ним. Так идти было легче. Туман расступился и я увидел источник света — огромный бронзовый сосуд на трех ногах. Размером с тазик, внутри горящее масло или что-то вроде. За ним я разглядел тонкую и высокую башню. Прямо по наружной стене башни вилась узкая каменная лестница, закручиваясь спиралью. Башня была толстая, как небоскреб. Каждый виток лестницы отъедал у неё немного толщины. Туман давал возможность увидеть метров сорок от высоты башни, но я был уверен, что она гораздо выше. Постояв немного у треножника, я продолжил подъем по лестнице.

Это было долго. Очень долго. Но я упорный человек. Когда, наконец, я поднялся, башня истончилась метров до двух. Наверху, на плоской площадке продуваемой страшными порывами ветра стоял огромный воин в бронзовых, вычурных доспехах и шлеме с бородатой личиной. Думаю, мне бы пришлось встать на стул, чтобы дотянуться рукой ему до подбородка. В прорезях маски было темно. Я не видел даже белков глаз. Площадка на верху башни была не больше пары метров шириной и он занимал её почти всю. Я остановился на последних ступеньках лестницы и сказал:

— Почему лестница идет слева направо? Надо ведь наоборот, тогда стена башни будет справа, со стороны вооруженной руки. Это будет мешать нападающим, — у меня было странное чувство. Как будто я был не совсем я. Сейчас я знал больше, понимал глубже. Как тогда когда я во сне убегал от зеленой богине и нашел странный пруд. Вот и сейчас я знал, что стоящий передо мной воин опасен. Но не для меня. Потому что я ему нужен. А ещё мне всегда нравилось его бесить. — Ты же знал, что я приду. Мог бы хоть чайник поставить.