Особенности национальной учебы (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 23

Илья прошелся по комнате.

В углу у батареи сидел постанывающий Петя. Он был немало испуган, но внутренний стержень явно имел и просить о пощаде не собирался.

— Кем работаешь? — спросил у него мужчина.

— Никем.

— С чего живешь?

— Инвестиции.

— Он врет, — произнесла Роза.

— Чего это⁉ — взвился Петя, но резко осекся, столкнувшись со взглядом Ильи.

— Кем ты работаешь? — повторил он вопрос.

— Юрист я.

— Тот самый, который ей помог с оформлением дарственной на мою квартиру?

— Да, — тихо ответил он.

— Давно знакомы?

— Вместе учились.

— Многих развели? Впрочем, это не важно, — не давая ему ответить, произнес Илья…

— Так что? — влез Виктор Павлович. — Лилия Попова, вы готовы сделать чистосердечное признание?

— Я? Да. Конечно. — часто-часто закивала она, не сводя взгляда с Геллы, что смотрела на нее и облизывалась время от времени.

— Я, кажется, придумал кое-что поинтереснее. — с жуткой улыбкой произнес Илья. — Пускай все идет как идет. Квартира мне все равно в этом мире не нужна. Считайте, что я действительно написал на нее дарственную.

— И в чем подвох? — прищурилась Лилия.

— Первое. Вы завтра подадите заявление в ЗАГС и распишитесь в ближайшую дату. После чего начнете делать детей. Если через десять лет у вас будет меньше трех своих детей — будете наказаны.

— Ты рехнулся⁈

— Второе. Вы оба завтра же пойдете устраиваться на работу социальными работниками. И до выхода на законную пенсию будете работать только ими, помогая старикам и инвалидам. Если я узнаю, что вы сидите дома, или устроились на какую-то иную работу — будете наказаны.

— Слушай? Я тут при чем? Я просто помог со сделкой! — возмутился парень.

— Третье. Вы присмотрите за котом.

— Ты меня не слышал⁈ — начал заводиться Петя.

— Сломай ему руку. Левую. В предплечье. — скомандовал он одному из своих воинов-зомби.

— Ты чего⁈ Я пошутил! Что? Нет! Нет! А! А-а-а-а-а-а!

— Вылечи его, — скомандовал он Белле.

Секунд через десять кости с хрустом встали на место. А зомби-лекарь получила самый маленький желудь, который тут же съела, вспыхнув глазами ненадолго.

— Итак. Я закончил. Три пункта. Если вы оба согласны — я оставляю вам квартиру и ухожу. Если отказываетесь. Вы умираете. Но в случае согласия время от времени я буду присылать призрака вас проведать и посмотреть, чем вы занимаетесь. Решите обмануть меня — умрут сначала все ваши близкие у вас на глазах. Потом вы. Как вам сделка? Мне нравится.

— Слушай, мрачно очень, с раскрытием дела было бы лучше, — вмешался следователь.

— Я не хочу, чтобы налогоплательщики содержали еще двух преступников годами. Пускай отрабатывают сами.

— А если нарушат? Ты представляешь, сколько будет крови? Давай лучше их посадим?

— Виктор Павлович, — серьезно произнес Илья. — Сажать людей за преступление несправедливо. Они нагадили обществу, а общество их корми, одевай, согревай. Это какая-то насмешка над здравым смыслом.

— Таковы законы.

— Я могу применить свою силу и сделать все правильно, по совести. Уверен, ваше руководство возражать не будет. Судьба этих двух персонажей интересует их ровным счетом никак. Есть они, нет их — без разницы. Вам хочется открыть сложное дело и получить за это поощрение? Я готов вам компенсировать беспокойство.

— Я денег не возьму.

— Я и не собирался вам их предлагать. Белла, — произнес Илья и кинул ей пару мелких желудей, — вылечи Виктора Павловича от всех заболеваний.

— Что? — удивился он.

Тем временем зомби-альт подошла и, нежно улыбнувшись, обняла его своими уже чуть светящими руками.

Он попробовал вырваться, но хватка развитого зомби оказалась такой прочной, словно его сжимали стальные манипуляторы на каком-то предприятии. Так и трепыхался, пока шло лечение, словно птичка, попавшая в ловушку. Матерясь. Разумеется, матерясь. Но не громко и не очень энергично.

Наконец, она закончила и отступила.

Виктор Павлович хотел продолжить ругаться, но замолчал, прислушиваясь к ощущениям. Было хорошо. Словно он только что родился. Даже рука, некогда простреленная и оттого проблемно двигавшаяся, шевелилась, как новая.

— Надеюсь, вы довольны? — произнес с печальной улыбкой Илья.

— Я… я не знаю даже, что сказать…

В общем, от бывшей подружки вышли уже минуты через три. Дело было сделано. На душе, правда, кошки скребли. Эта тварь испортила Илья впечатление от этой увольнительной домой…

Прогулялись до бывшего партнера по бизнесу и старого друга.

Тот жил недалеко от Лилии. Всего в нескольких кварталах.

Он, кстати, поступил порядочно. Пользуясь доверенностью, продал бизнес, который не мог тянуть в одиночку. И, когда к нему явился Илья, не стал мельтешить, а сразу достал из сейфа его долю. Прям в отдельной коробочке ее держал. Поставил на стол и спросил:

— Что случилось? Помощь нужна?

— Оставь себе. — отодвинул коробку с деньгами Илья.

— Ты серьезно?

— Мне не понадобится. Я попрощаться зашел. Вряд ли свидимся.

— А это что за ребята с тобой?

— Поверь — тебе лучше не знать.

— Можно тебя на минутку? Да-да. Пойдем, выйдем на балкон…

— Что ты хотел?

— А вот эта — пестрая, как с карнавала, она замужем?

— Ты ее не прокормишь, — усмехнулся Илья.

— На вид худенькая. Она что — одной черной икрой питается?

— Хуже. Сырым мясом. Любым. Даже человеческим. Ей без разницы. Главное, чтобы свежее и побольше.

— Ох ты ж! — ошалел он. Ты серьезно про мясо?

— Предельно.

— Ну что, не вегетарианка, уже хорошо. Хм. Что-то все выглядит предельно странно. Ты это — моргни, если они держат тебя в заложниках.

— Просить тебя молчать я не буду. Уже большенький. Прекрасно поймешь, что, если станешь об этом болтать — в дурку примут.

— О чем?

— Кроме этих двоих, остальные — зомби. Мои. Я их и притащил сюда, из-за того, что вдали от меня они упокоятся. Такова магия. Не понимаешь? Это — живые мертвецы. И она тоже.

— Зомби? Она? Магия? Надо же! Придумал! А говорил, что с фантазией было туго! — хохотнув, произнес Евгений, входя в комнату с балкона.

Гелла лязгнула зубами и кровожадно улыбнулась. Да так занятно, что стало понятно — сказанное не шутка. Остальные зомби ее поддержали, следуя мысленному приказу Ильи.

Бывший партнер замер. Покраснел. Схватившись за сердце.

— Сейчас пройдет. У меня последнее время часто. — буркнул он и сел на диван.

— Мне его подлечить? — спросила Белла. — У него с сердцем плохо.

— Подлечи, — кивнул Илья, бросив ей так же, как и в ситуации со следователем, тройку самых мелких желудей. — Все, что сможешь — вылечи.

Та подошла.

Наложила, начавшие светиться руки. И Евгению прямо сразу стало легче. Сильно. Сердце успокоилось. Зрение нормализовалось, вынуждая снять очки. Тянущая боль в коленке, мучавшая уже лет пятнадцать после аварии, ушла. Даже зубы во рту без всякой боли вывалились старые, леченные-перелеченные, заменяясь новыми-хорошими — муха не сидела…

— Все. Готово. Он совершенно здоров. Дальше косметические процедуры. — произнесла Белла, отступая.

— Ладно. Пойду я, Жень. Удачи.

Евгений протянул ему руку, совершенно ошарашенный и, удерживая, скороговоркой сказал:

— Слушай. У меня же мама тяжело больна. Ты же знаешь. Может, поможешь?

— Она в Твери. Мы не успеем. Я тут очень ненадолго.

— А… еще будешь?

— Попробую как-то этот вопрос решить, но ничего не обещаю…

С этими словами он и вышел.

Оставляя за плечами остатки старой жизни.

«Свой среди чужих, чужой среди своих» — подумал он, скривившись.

Стало тошно.

Ему ведь и в мире песков, и в красном мире много раз говорили: дороги назад нет. Магия его уже настолько сильно изменила, что жить по-старому он не сможет. Ему тут просто нет места. Разве что уходить в подполье. Но Илья так не умел. Просто другой характер.