Константин Калбазов - Рубикон. Дважды в одну реку Страница 24

Однако думать некогда. Вот на него набежал уже другой хакота. Тот с ходу бьет своим копьем, но Отар успевает увернуться и бьет сам. Противник не менее ловок, и вот начинается пляска двух охотников с искаженными от ярости лицами и криками, полными злобы и ненависти. В один из моментов Отар оступился, и рогатина упирается в землю. Подняться и принять устойчивое положение времени нет, его противник и не собирается предоставлять ему передышку. Еще мгновение – и копье вонзится в тело сауни. Стремясь избежать этого, Отар неловко подается назад и больше от отчаяния, чем осознавая действия, взмахивает рогатиной снизу вверх, в общем-то, ни на что не рассчитывая.

Нападающий не ожидал подобного удара, просто потому что так копьем никогда не бьют. Да и нельзя ничего добиться таким ударом – царапина или синяк, вот и все. Но только не с этим оружием, любовно отточенным и ухоженным. Не зря Отар так гордился своим приобретением, уже сослужившим добрую службу. Результат – располосованный живот и вывалившиеся наружу кишки…

– Ийях-ха!!!

Крик Гунка полон торжества. Ему вторят остальные охотники, бросаясь в погоню за убегающими хакота. Трусливые шакалы! Даже превосходство в численности не способно помочь им одолеть сауни, которым помогают сами духи предков. Им еще удается догнать нескольких беглецов, но очень скоро погоня заканчивается. Зачем гоняться за теми, кто показал свою трусливую сущность? Пусть бегут. Они принесут в свои рулы страх перед сильными и страшными соседями.

Отар осмотрелся вокруг, поражаясь произошедшему. Раньше ему уже приходилось участвовать в подобных сражениях, однако стольких убитых он не припомнит. Обычно их было не больше, чем число пальцев на руках, и это с обеих сторон, а тут… На траве лежало множество неподвижных тел. Имелись и пока еще живые, дожидающиеся своей участи, истекая кровью или мучаясь от переломов. Сауни безжалостно добивают врагов и оказывают помощь своим немногочисленным раненым.

Великая победа стала возможна только благодаря великому духу, подарившему им такое великое оружие, а также духам их предков, которые позволили своим потомкам взять их кровь, чтобы возродить племя. Есть двое убитых и у сауни, но это ничто в сравнении с тем, скольких перебили они. Только Отар сможет украсить вход в свой рул четырьмя черепами. Его жены будут гордиться своим мужем, великим охотником.

Молодой охотник ревностно смотрит по сторонам, но быстро успокаивается. Никто не смог победить столько же врагов, сколько он. Многие и вовсе не убили никого, но каждый, у кого есть арбалет, взял хотя бы одну жизнь. Не меньше половины из тех, что имели луки, тоже получат в качестве трофеев головы поверженных врагов.

А вот из остальных, не имеющих нового оружия, подобным трофеем может похвастать лишь Гунк, победивший одного из нападавших. Конечно, дротик способен так же поразить человека, как и животное. Человека даже проще убить, потому что у него нет такой толстой шкуры. Но, в отличие от животного человек может увернуться от медленно летящего дротика, что никак не удастся со стрелой: она летит быстро и за ее полетом просто не уследить. Если стрелок достаточно искусен, то спасения нет.

Вождь Барсуков с явным недовольством взирает на Отара, несущего за косы четыре головы. Его законные трофеи. Это что же получается – пока он откручивал одну голову, этот Отар с помощью своего ножа сумел снять четыре? Проклятье! Проклятый Дим! Так не должно быть! Не должны славные охотники плестись позади только потому, что у них нет нового оружия. Вот из тех, у кого его нет, только Гунк сумел одержать победу. И это настоящая, достойная победа. Эти же смогли добиться своих трофеев лишь благодаря тому, чего вождь Барсуков был лишен.

Ничего, тот, кто извратил волю великого духа, ответит за все. Вот вернутся из кочевья – и спросят. А когда и у него, у Гунка, появится такое оружие, то он еще покажет, кто по-настоящему великий охотник. Ему даже не нужны будут помощники, чтобы победить барху.

С момента удачной охоты прошло несколько дней, и только сейчас сауни снова смогли собраться вместе. Никто не ожидал, что охота может оказаться настолько удачной. Второму отряду удалось убить не меньше зобов, чем первому, и, что самое интересное, охотники также подверглись нападению, но на этот раз это были не хакота, а магаки. Однако результат был столь же ошеломляющий. Потеряв множество своих охотников, магаки также бежали к своим рулам, унося с собой страх перед ставшими многократно сильнее сауни.

Все хотели отметить такое событие большим праздником, но шаманы, справедливо рассудив, что поначалу нужно переработать всю добычу, перенесли празднество. Несколько дней люди обрабатывали мясо, шкуры и кости, чтобы ничто не пропало даром. Работы было очень много. Но и тут духи предков не оставили их.

Железные ножи и топоры стали просто огромным подспорьем. Они гораздо дольше не тупились и не крошились, как кремневые, а чтобы затупившееся лезвие сделать снова острым, достаточно было несколько раз провести по мягкому камню. Дим не просто передавал железные инструменты, он учил и ухаживать за ними, а также подбирать камни, которые лучше всего подходили для этого.

Но наконец с трудной работой покончено. Теперь предстоят несколько дней сытого и праздного безделья. Но главное – они несколько дней будут праздновать и прославлять духов предков. Конечно, они понимают, что пришли сюда не развлекаться, но, с другой стороны, добыча оказалась настолько обильной, что тут уж впору задуматься, а смогут ли они все это сохранить.

Для апуки пока еще рано. Мало добыть мясо, ведь в ее изготовлении большую роль играют ягоды, а они еще не вызрели. Первые должны будут появиться уже скоро, но пока их нет. Вообще процесс заготовки этого основного зимнего припаса растягивался на все лето и начало осени. По мере того как отходили одни ягоды, начинали вызревать другие, поспевали орехи. Приготовление апуки занимало несколько дней, а это время.

Многие уже начали подумывать о том, что нужно было взять с собой детей постарше из других родов. Ведь сбором ягод вместе с женщинами занимались именно они. Но шаманы не переставая твердят о долге перед племенем и о том, что, несмотря на поддержку духов предков, от каждого потребуется много сил. Получается, когда придет срок, охотники также примут участие в сборе ягод – занятии, которым они уже не занимались с самого детства. Ничего, на будущий год они будут куда умнее. А пока мясо коптится, засаливается и вялится.

Сегодня сауни снова собрались в одном месте, вынужденное разделение на два лагеря позади. Никто не сомневается, что это опять повторится, ведь добыть зобов теперь гораздо проще, а значит, и добыча будет большой. То, что эти своенравные животные могут откочевать на чужую территорию, никого не заботило. Подумаешь. Сауни легко смогут прийти в чужие земли и забрать столько зобов, сколько им будет нужно, и никто не посмеет им в этом помешать.

Опять на центральной площадке полыхает огромный костер. Опять шаманы движутся в священном танце, благодаря духов за оказанную милость. Сегодня поводов для праздника целых два. С одной стороны, нужно отблагодарить духов за удачную охоту, с другой – не забыть и о дарованной небывалой победе над врагами.

И опять в центре внимания охотник, за короткое время получивший право именоваться не просто славным охотником, но великим. Он не только сумел вместе с товарищами победить барху, но и в бою смог добыть черепа четверых хакота. Вход в его рул, до этого украшенный лишь черепами животных, теперь украсится и человеческими, говоря всем о том, что это жилище великого охотника. Во всех четырех племенах не так уж много найдется тех, кто может похвастаться таким большим количеством трофеев. Да и те добываются ими в течение долгих лет. А тут за один день – такая славная победа. Его потомки будут долго помнить о своем предке. Вот вернутся на зимние стоянки, и он отправится добывать горного орла. Великому воину следует носить достойные его положения перья.

Людей переполняет радость. Что там говорил этот Вейн? Как могут погибнуть все роды, отправившиеся в большое кочевье? Прав был Такунка, ой как прав, утверждая, что верховный шаман, предрекающий гибель, неверно толкует знаки великого духа. Роды уже покрыли себя великой славой, обратив в бегство охотников других племен и поселив страх в сердцах. Они теперь долго будут зализывать раны и трястись от ужаса.

– Хар-р‑ра!!!

– Рах-х‑ха!!!

Воинственные крики хакота и магаков, звучащие с разных сторон, сливаются в одно целое. В ночи, да еще и находясь возле ярко пылающего костра, рассмотреть нападающих трудно, но даже без этого понятно, что их очень много. Сауни отвечают многоголосицей, больше походящей на панические крики. В поднявшемся шуме трудно расслышать голоса мужчин, хотя они звучат не менее угрожающе и воинственно. Иначе и быть не может: сауни, несмотря на неожиданность нападения, тут же бросаются защищать свои рулы.