Неизв. - Режим бога - 2 (СИ) Страница 24

   Клаймич искоса на меня посмотрел и тоже усмехнулся:

   - Очень может быть...

   - А что, вдруг, разговор о Вере? - перешел в наступление уже я.

   - Ну, хороший бы был вариант... - неопределенно протянул Клаймич, - она красивая, на ваш взгляд?

   - На мой, да... Даже весьма, - не повелся я.

   - Ее папа работает в МИДе, она закончила МИМО, английский знает идеально. Кажется еще и испанский... У Татьяны... ну, Татьяны Геннадьевны - ее мамы, было чудесное сопрано, она говорит, что и у дочери прекрасный голос. Сам не слышал, но мнению Татьяны Геннадьевны можно доверять, она большой профессионал.

   - Как же она из МИМО стала журналисткой в "Комсомолке"? - искренне удивился я.

   - Ищет себя, - неопределенно ответил Клаймич, - я не очень в курсе этого... Просто, как вам такая кандидатура?

   - По внешности - отлично, по голосу - поверю на слово, но надо слушать, а вот по характеру... мне она показалась какой-то нервной... как-будто живет с постоянно заведенной до упора пружиной...

   Клаймич согласно кивнул:

   - Вы наблюдательны. Там была, пару-тройку лет назад, одна нехорошая история. Девочка после этого несколько замкнута.

   - Изнасиловали что ли? - брякнул я.

   - Нет! Слава богу до этого не дошло, - поплевался через плечо Клаймич, но отпечаток душевный у нее, видимо, остался.

   - Поняяятно, - протянул я, - ну, не знаю... думаю она сама не захочет... Но попробуйте спросить, чем черт не шутит! Главное проблем нам не огрести с такой кандидатурой. И семья у нее обеспеченная... Сложнее контролировать будет, чем какую-нибудь голь-шмоль перекатную...

   Григорий Давыдович удивленно посмотрел на меня и ...согласно кивнул:

   - Да, те больше потеряют... если что... Я сразу не подумал. Так может и не стоит?

   - Может... Хотя, все-таки, поговорите. Может до чего-нибудь путевого и договоримся.

   Последние пять минут разговора мы стояли у дверей моего корпуса.

   - Спасибо вам большое, что проводили, маме так спокойнее!

   - Мне не сложно, тем более, мы так продуктивно пообщались! Тогда, Виктор, спокойной ночи и завтра я позвоню, после обеда.

   - Спокойно ночи, Григорий Давыдович...

   Весь путь до двери номера довольная ухмылка не сходила с моей рожи:

   "Попитка не питка, да товарищь Бэрия?!"

  ***

   На следующий день я, клятвенно пообещав маме не задерживаться допоздна, все-таки, добрался до "мамонтов". Правда, в этот раз заранее договорился с ними о встрече по телефону, чтобы опять не "лизать ручку" закрытой двери.

   Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что в этой квартире время проводят весело... Все признаки: гора мытой посуды, подувядший букет роз, пять бутылок из под "Советского шампанского" на подоконнике и почти пустая коробка конфет "Садко" на столе.

   А так же отвратительно бодрые и довольные жизнью рожи "братцев"!

   - Хороши... Вижу время вы тут неплохо проводите, пока я над работой, как царь Кащей над златом, чахну...

   - Ну, дык... мы что... - сыто потянулся Димон, - говори чаго надо, вместе будем рифмовать "стул" и "жопа"!..

   Реноме надо поддерживать. Я немного помолчал и продекламировал:

   - Если в песнях для народа слово "жопа" рифмовать,

   То не долго будет, братцы, "стул" на нары променять!

   Оба гада заржали дуэтом... Отсмеявшись, Леха сказал:

   - Все, с гулянками с сегодняшнего дня завязываем! Говори, что надо?

   - Чего так? - подозрительно поинтересовался я, настороженный такой уступчивостью, - к суду протрезветь захотелось?!

   - Неее, - Леха развалившись на диване, лениво отмел мою версию, - я следака в ленинградской прокуратуре оказывается неправильно понял. Не будет тут никакого суда...

   Я напрягся:

   - Почему?!

   - Они ведут все по "вновь открывшимся обстоятельствам", поэтому опрашивают тут местные, а документы отправляют наверх, там в Москве новое решение и примут... в Верховном Суде. Сочинский прокурор сказал, что точно оправдают...

   Все немного помолчали. Я же еще и мысленно постучал себе по лбу. Не Леха мне процедуру должен был объяснять, а сам должен был сообразить. Ну или нынешний УПК РСФСР почитать...

   - Хорошо. Пусть так... Главное, ведь, результат...

   Оба "мамонта" синхронно кивнули.

   - С чего тогда конец гулянкам?

   - Деньги, почти, закончились, - ухмыльнулся Димон, - хорошо, что за жилье сразу отдали...

   Я понятливо кивнул и искоса глянул на Леху. Тот чуть заметно отрицательно качнул головой.

   "Понятно... Про "заначку" Димон ничего не знает. И она целая".

   - Транжиры... - пренебрежительно фыркнул я, - ну, тогда у вас появилось время порешать мои проблемы!

   - Так чего надо-то? - уже настойчивее повторил свой вопрос Леха.

   - Поучи меня играть на гитаре, - я вопросительно уставился на "старшего братца".

   - О-па... Да, я и сам не очень-то... Так, три аккорда и "боем"... да, и учитель из меня еще тот... - замялся Леха, - О! Завадский говорил, что он играет на гитаре тоже! Вот с кем надо!

   - Я же не сказал "научи", я сказал "поучи"... - выделил я интонацией последнее слово, - а если нормально пойдет, тогда к Завадскому и обратимся... а то может нет у меня способностей к музыкальным инструментам...

   - Ха! - заухмылялся Димон, - наш "вундеркинд" перед Коляном облажаться боится?!

   Я, неожиданно для себя, с большим трудом справился с накатившим раздражением.

   "Однако, ты меня подzаеbаl, дружок, со своими комплексами и подколками".

   - Хорошо... давай попробуем, основы я, все-таки, знаю, - поспешно согласился Леха, почуявший неладное.

   Я еще пяток секунд посидел молча, пряча глаза и подавляя сильнейшее желание послать Димона "на" и "в", а потом спокойным голосом ответил:

   - Да, я не хочу облажаться перед Николаем, поскольку он мне пока только знакомый, и не боюсь облажаться перед Алексеем, поскольку он мне друг. Ты все понял правильно, Дима.

   Несмотря на свою толстокожесть, Димон тоже почуял проблемы и попытался замять:

   - Ну, дык я сейчас гитару принесу, вы с Лехой и попробуете...

   С этими словами он подорвался в Лехину комнату за гитарой, которую "старший братец" захватил с собой на отдых.

   - Лешшшааа...

   - Понял, понял... поговорю с ним сегодня...

   - А вот и балалайка! Ну, давайте лабать! - вернулся Димон, потряхивая инструментом.

   Гитарой я промаялся около двух часов и порезал струнами два пальца, после чего сделал вывод, что во-первых, мне все это не нравится, во-вторых, учитель из Лехи никакой, а в третьих, я бесталантный дебил, у которого, на самом деле, нет способностей к музыкальным инструментам. Слава богу хоть слух с голосом неплохие...

   В расстроенных чувствах, поскольку видел гитару в некоторых своих планах, я вернулся к обеду в санаторий. Солнце сегодня палило немилосердно, было очень жарко и, когда мы с мамой пришли из столовой, я, ни секунды не медля, полез под душ. Уже после спасительной прохлады воды, вытираясь вафельным полотенцем с печатью санатория, в зеркале ванной я заметил, что мой шрам на боку, оставшийся от ножа, превратился в тонкую еле заметную линию.

   "Охренеть, скоро и этим будет не похвастаться. Минус еще один козырь. Вслед за возможной гитарой...", - расплавленные жарой, мысли лениво возникали в голове и так же вяло оттуда испарялись.

   В номере было не так убийственно жарко, как на улице, к тому же спасал вентилятор. Расстроенный, я завалился на кровать и через пару минут крепко спал.

   Вечером в гости заехал Клаймич. Жара уже спала и с гор подуло спасительной прохладой. Все отдыхающие повылазили из своих номеров и аллеи санаторского парка, почти пустые в обычные вечера, в этот были битком заполнены прогуливающимися людьми.

   Прохаживаясь вдоль занятых скамеек, с установленными между ними бюстами героев-милиционеров и лавируя между другими такими же гуляющими, мы обсуждали новости и планы.

   - Я не стал разговаривать с Верой напрямую, - делился Клаймич, - все-таки вы правильно, Витя, отметили, что характер у нее не самый простой. Поэтому сначала поговорил с Татьяной, ее мамой. У них с дочерью очень теплые и доверительные отношения, как я мог заметить, и мне показалось, что так будет правильно.

   Я согласно кивнул и продолжил слушать.

   - Таня все восприняла, вполне, благожелательно и с немалым интересом. У нее, вообще, это оказалась давняя и нереализованная мечта, чтобы дочь пела. И хотя природные данные у Веры превосходные, но интереса к классическому вокалу девочка не проявила. А ведь ее пытались в детстве учить и даже отдавали лучшим специалистам.

   Я скривился в ухмылке:

   - Прям моя история! Меня мама тоже пыталась научит на пианино играть, только все без толку. Сегодня гитару в руки взял, тот же результат.