Резервация монстров: Одна среди них (СИ) - Ан Тая Страница 24

Гер окинул меня своим жутким взглядом, вызвав табун ледяных мурашек, промаршировавших по спине туда и обратно.

Неторопливо подойдя к монитору, он неуловимо коснулся пальцами управляющей панели, и равнодушный экран в превосходном качестве отобразил меня, воровато крадущуюся вниз по лестнице. Не узнать меня было невозможно даже несмотря на капюшон толстовки, плотно зашторивший лицо до самого подбородка. Виртуальная я осторожно спускалась в нижний ярус с полными карманами трофейного термогеля, который по совету чернокосого тайно выгребла из тсарнианских запасов, для экстренной плавки одного бронестекла. Другая камера с нового ракурса предательски сдала меня, уже идущую по тускло освещенному коридору, затем передающую повеселевшему узнику через стенной карман ценную ношу. После чего монитор погас, оставшись темным провалом в стене.

Провал. Это слово сейчас в полной мере охарактеризовывало ту гадкую ситуацию, в которой мне не повезло очутиться. Мда, вот и приехали. И выкарабкиваться из этой змеиной ямы придется самой. Неплохо было бы сейчас побиться головой о стену, и не только своей, но и одной чернокосой, но смысла в этом убедительном желании на данный момент было ноль. Позже, если выберусь, я не только познакомлю его твердый инопланетный лоб со штукатуркой, но и выскажу ему все, что думаю, о да! Он будет валяться у меня в ногах, и молить о прощении за свою недальновидность, а я буду демонически хохотать и непреклонно брить его налысо. Перспектива мотивировала, но пришлось унять не к месту разыгравшуюся фантазию. Тем не менее, улыбку, вызванную нафантазированной сценой мне сдержать не удалось. Герман невозмутимо поднял одну бровь, саркастично вопросив:

– Понравилось?

– Более чем, – не стала отпираться я. – И что же ты теперь будешь делать? – я нахально устроилась поудобнее, подобрав под себя ноги. Не убьет же он меня в конце концов? Сколько ценных средств в мою мелкую тушку вложено. Один только двухметровый плюшевый медведь чего стоил.

Зацепившись взглядом за гигантскую мягкую игрушку, как-то однажды прогуливаясь в торговом молле с вышеуказанным субъектом, без задней мысли я подивилась вслух на эффектный пылесборник. Потом долго отвешивала себе мысленных подзатыльников за неумение держать язык за зубами, когда плюшевый монстр не пролезал во входную дверь, презентованный резвым дарителем.

– Что с тобой сделаешь, Рин? – Дрогнувшим голосом поведал он и беззащитно улыбнулся, будто одновременно со мной вспомнив ту историю с медведем.

И тут я почувствовала, как ко мне подкралось неуместное чувство стыда. Подкралось, ввинтилось в мозг, и затопило все присутствующие там эмоции. Ведь, если позволить себе взглянуть со стороны, мое поведение по отношению к нему отсвечивало чернейшей неблагодарностью. Герман за все годы нашего знакомства был для меня зачастую непрошенной, но всетаки поддержкой, бескорыстной помощью и заботливым другом, который никогда не требовал ничего взамен. И как я ему за это отплатила? Ладно, тряхнув головой, я отогнала неприятное чувство, и медленно убрала ноги с дивана. Один раз всетаки потребовал. Да и вся эта никчемная ложь…

Что ж, если есть возможность расплатиться с воображаемыми долгами, чтобы вернуть себе душевное спокойствие, и смягчить боль утраты для него, то придется это сделать. Поднявшись с дивана, я убедительно двинулась к мужчине, продолжавшему изображать подпорку для стены. На его губах играла та же обезоруживающая полуулыбка, при взгляде на которую, чувство стыда возобновляло пытки моего обессилевшего от неприятной эмоции мозга. Сердце бешено колотилось где-то в горле, и я с испугом представляла, что Гер прекрасно слышит этот изобличающий звук, и просто галантно делает вид, что его не замечает.

– Прости, – привстав на носочки, я просительно потянулась руками, чтобы обнять его шею. Он неверяще склонился навстречу моим неожиданным объятиям, и, оторвав меня от пола, притянул к себе, зажмурив страшные глаза. Уткнувшись носом в его теплую шею, я почувствовала, как резко защипало в глазах от такой обидной влаги. В первый раз я осознала себя такой неблагодарной сволочью. И делать то, что собиралась, уже совсем совсем не хотелось.

– Прости меня, Гер, – глухо пробормотала я в ворот его рубашки, и решительно отстранившись, старательно избегая взгляда мужчины, робко поцеловала его в щеку.

Герман на мгновение ошеломленно замер, затем также внезапно оттаял, и сжал меня еще крепче. И вдруг всю нерастраченную нежность, скопившуюся за долгие годы в душе этого человека, я почувствовала на своих губах, соленых от дурацких слез. Я задохнулась, с болью ощущая, насколько не заслужила я этих драгоценных чувств. Тем не менее, так далеко заходить я не планировала. Меня охватило чувство легкой паники, и чтобы оно не переросло в тяжелое, следовало действовать, и быстро!

«Ведь потом я обязательно пожалею» – Горько подумала я в очередной раз, но что-то менять было крайне поздно. Уже жалела. И, пока ситуация не стала окончательно бесконтрольной, активировала тонкую пластинку, зажатую в ладони, и тесно прижала ее к открытой шее Германа. Мужчина резко вздрогнул, как если бы его ударило током, и с глухим стоном медленно осел на пол, бережно поддерживаемый моими руками.

Вот уже третий раз за недолгое время очередной мужчина падал к моим ногам. Надеюсь, это не войдет в традицию. Бедный Гер. Не повезло ему со мной. Категорически не повезло. Подставить старого друга в пользу сомнительных знакомых? Могу, умею, практикую. Хотя старый друг и сам, как оказалось, далеко не ангел…

Уложив его поудобнее, и проклиная все на свете и себя саму в первую очередь, я двинулась в сторону лаборатории, в которой обычно безвылазно обитал второй ученый. Дверь была заперта. Догадавшись развернуть интерактивную карту, один из гаджетов Царнима, которыми тот щедро поделился, расколупав какой-то их с пернатым тайник, я проверила местоположение Дара. На гибком полотне величиною в ладонь, объемной голограммой светилась вся схема многоуровневой базы. Я восхищенно присвистнула, поразившись ее размерам. Один огонек сиял в общей комнате возле пульта, где я оставила бесчувственного Гера. Второй мигал в спальне Дара в районе ванной. Немного насторожили тускло мерцавшие огоньки в количестве двух штук в одном из отдаленных помещений нижнего яруса, но, как ранее предупредил Царним, они не должны были меня волновать. Что ж, в таком случае, пара минут у меня есть. И я решительно двинулась вниз по лестнице.

Потратив минуту на блуждание в полутемном кишкообразном коридоре, я всетаки разыскала нужную дверь. Она была в его конце, в самом дальнем тупике с противоположной стороны от приснопамятного карцера. После недолгого копания в замке, благо все коды были у меня с собой, я оказалась в нужном помещении. Это была крошечная каморка, больше подходившая для того, чтобы хранить там ведра, швабры, и всякий хозяйственный скарб. Но в наш прогрессивный век автоматизированной уборки комнатка оказалась пуста, за исключением овального металлического люка в невысокой стене, выложенной керамическими пластинами. Освещения в каморке не наблюдалось, лишь вокруг желаемого люка россыпью драгоценных камней переливались крошечные светодиоды. Люк, на диво, оказался не заперт. Толи извечная рассеянность некоторых ученых индивидов сыграла с ними злую шутку, толи так и должно было быть, и я была благодарна за то, что не пришлось терять время еще и на это.

И на самом деле, как и предполагалось мною ранее, за толстой металлической дверцей оказалось ни что иное, как реликтовый рубильник, чья продолговатая металлическая ручка гордо смотрела вверх, размеренно мигая зеленым наконечником. Я вдохнула поглубже, и вцепилась в него, как матерый армрестлер в руку соперника в финальном поединке. Ручка поддалась на удивление легко, и тут же бесшумно опустилась вниз, сменив цвет наконечника на красный.

Все. Все? Думаю да. Последний взгляд на карту. Все присутствующие на ней светящиеся метки до сих пор не изменили дислокацию. Ну и замечательно. Пока все шло довольно гладко, а о незначительной червоточине, появившейся в душе после моего поступка с Гером, я старалась не думать. Просто сделала себе зарубку на будущее о том, что за мной значительный должок. И как только придумаю, каким образом его погасить, червоточина исчезнет сама собой.