Вираж бытия (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 24

Он был занят членами ЦК ВКП(б) и приглашенными. Всего около сотни человек. Они занимали места за небольшими столиками, поставленными в несколько рядов. Где они болтали и курили в ожидании начала «шоу». Кто что употреблял: и папиросы, и сигары, и трубки. Были и такие, что франтовали, принимая нюхательный или жевательный табак.

Иосиф Виссарионович, располагаясь в глубине небольшого зала, по своему обыкновению развлекался с трубкой. Вдумчиво ее набивал. Иногда Михаилу Васильевичу даже казалось, что Сталину больше нравится сам процесс этой всей возни, чем курение. Впрочем, все эти ритуалы – часть местной экосистемы. Этакий отголосок Викторианской эпохи. Для Фрунзе, видевшего это все с высоты совсем иной эпохи, подобное казалось если не смешным, то забавным. Что-то вроде карго культа, когда вчерашние обыватели, получив большую власть, пытаются ей соответствовать, внешне, в своем понимании.

У кого-то из них это получалось. У кого-то – не очень. Тот же Климент Ворошилов, как правило, выглядел безупречно. Чем, обычно и брал. Ведь приматы вида homo sapiens очень падки на внешнюю атрибутику. И за минувшие тысячи лет со времен палеолита ничего фундаментально в этом плане не поменялось.

Но это – Климент молодец. Большинство же проходили в голове Фрунзе по категории седла на корове. Ибо совершенно не умели носить ни мундир, ни костюм. Он на них постоянно выглядел или помятым, или даже пожеванным, или еще хуже.

А это важно.

Для большинства обывателей – порядок в одежде – порядок в голове. И сам Фрунзе этому постулату старался соответствовать.

Четыре месяца диеты, гимнастики и регулярных прогулок сделало свое дело. Он сбросил несколько килограммов жира и заметно подтянулся. Плюс тщательный уход за усами, ногтями и головой. Длинные, грязные ногти уважение обычно не добавляли, равно как и сальные волосы, уложенные беспорядочными «сосульками». Мелочи. Да. Но важные мелочи. Из-за чего Фрунзе марта 1926 года разительно отличался от самого себя полугодовой давности. В лучшую сторону. Как минимум во внешности.

В общем он вошел.

Сдержано улыбнулся.

Поприветствовал присутствующих.

За ним в помещение внесли подставку-треногу для кустарного альбома большого формата. Его наспех сшили их листов чертежной бумаги, порезанной на подходящие куски.

Еще в прошлой жизни, он видел шутки на тему того, как «эффективные менеджеры» учат товарища Сталина управлять страной. И это нередко сопровождалось картинкой некоего молодого паренька, тыкающего указкой в красивые графики.

Смешно? Вполне.

Но в любой шутке есть только доля шутки. Фрунзе прекрасно знал, что проще всего люди воспринимают именно лаконичную, графически оформленную информацию. Особенно начальство. Особенно не обладающее подходящим уровнем образования и кругозора. Поэтому он решил на этом деле и сыграть.

Почему нет? Ведь как гласит народная мудрость, если в книге нет картинок, то и читать в ней нечего.

Для начала Михаил Васильевич освежил для всех присутствующих текущее состояние РККА.

С фактами.

Деталями.

Графиками.

В общем – сжато повторил свой доклад, произнесенный на XIV съезде ВКП(б). Только красочнее. Что вновь дало ожидаемый эффект. Ведь по всему выходило, что Советский Союз – это этакий Неуловимый Джо, который цел и здоров только потому, что никому в общем-то не нужен. А вот если понадобится, то ой…

Разогрел публику.

Размягчил немного.

А потом начал говорить о главном – о структурном преобразовании РККА и РККФ.

К 1925 году вооруженные силы Союза и так сдулись до 500 тысяч. Посредством демобилизации поставленных ранее «под ружье» людей. Но, Михаил Васильевич пошел дальше. Он предлагал разделить эти силы на три структурных компонента: войска постоянной готовности, территориальные формирования и учебные части.

– Сюда мы будем набирать только тех, кто уже имеет военную подготовку. – говорил он про первую категорию. – На контракт. Люди будут тут служить, словно рабочие на работу ходить. На постоянной, профессиональной основе. Без этого держать эти части в полной боевой готовности попросту не получится.

– Не дорого ли? – спросил председатель СНК Рыков.

– Дорого. И много мы не потянем. Но хотя бы несколько действительно боеготовых дивизий нам нужно. Их надобно будет полностью укомплектовать вооружением, техникой и прочим имуществом. И опираться именно на них в предстоящих локальных конфликтах будущих лет.

– А если начнется большая война? – осведомился Брусилов.

– То эти части будут нужны чтобы выиграть нам время для мобилизации. Если же они первые недели переживут, то станут нашим ударным кулаком. Однако, чтобы все это работало, нужно полностью пересмотреть подход к призывной службе. Я предлагаю ее разделить на две части. В первой красноармейцы будут проходить курс молодого бойца – это учебные части. Во второй, в рамках территориальных формирований, осваивать военно-учетные специальности и получать представление о службе. Также эти тербаты или терроты можно будет использовать для несения всякого рода гарнизонной и иной вспомогательной службы. Само собой – сроки призыва нужно будет сократить – доведя в целом до 1 года, а во флоте, авиации и артиллерии – до 1,5 лет.

– Но этого очень мало! – выкрикнул тот же Брусилов. – Чему они за это время научатся?

– А сколько времени отводилось на обучение в царской армии? Ведь меньше же. Если же мы сосредоточимся именно на обучении, не занимаясь всякой мишурой, то за год сможет подготовить довольно неплохо выученного бойца резерва…

Дебаты, как и ожидал Фрунзе, становились все острее. И ему приходилось выдерживать довольно серьезный прессинг. Бессистемный в целом. Но энергичный. Особенно когда он поднял вопрос о необходимости создания большого штата профессиональных унтеров. Без которых, как он говорил, все рассыплется. Что-то аналогичное, только в другом ключе Михаил Васильевич говорил и про командиров да начальников на всех иных уровнях. Предлагая разные варианты их подготовки у содержания. Например, в виде небольшой пенсии состоящим в запасе такого рода кадрам или различных социальных бонусов.

Зал бушевал.

Словно буря в стакане.

Помогало то, что возражающие друг другу частенько противоречили. И нередко сцеплялись промеж себя. Из-за чего «единой несущей волны» не возникало, и Михаил Васильевич продвигался дальше, продавливая возражение за возражением.

– А как вы хотите разворачивать новые дивизии в случае мобилизации? – поинтересовался Сталин.

– На базе территориальных формирований. При которых потихоньку, по мере набора кадров, формировать штаты комсостава батальонов, полков, бригад и дивизий, в зависимости от ситуации.

Этим Иосиф вполне удовлетворился.

Фрунзе доклад с ним согласовывал перед выступлением. И тот был в курсе всего происходящего. Поэтому такие вот вопросы задавал больше для проформы. Чтобы запустить очередной виток споров, откровенно его забавлявших. И позволявших получше разглядеть людей… их нутро и то, чем они живут, дышат, как мыслят.

Михаил Васильевич же, несмотря на достаточно бурное протекание беседы, продолжал. Он шел словно ледокол в период ледохода. Спокойно, уверено и довольно шумно. Потому что льдины то и дело ударялись о его борт, но, в целом, ничего не могли сделать. В том числе и благодаря разного рода риторическим заготовкам. Например, когда он начал апеллировать к германскому военному опыту, ему возразили:

– Но ведь Германия проиграла! Какой нам смысл у них учиться?!

– А как Германия проиграла?

– В каком смысле?

– На момент капитуляции германские войска удерживали приличные земли противников оккупированными. Своих же они не отдали не клочка. Разве это военное поражение? Во все времена такое положение дел называлось победой.

– Но она капитулировала!

– Верно! Капитулировало ее политическое руководство. В военном же плане Германия достаточно уверенно выиграла эту войну. В условиях жесточайшей блокады и необходимости вести боевые действия на два фронта, а также тотального превосходства противников буквально во всем. Более того – в военном плане Германия могла продолжать войну и дальше. И немцы это не забыли и не простили. Так что тот германский политик, который осмелится заикнуться о реванше сможет вокруг себя сплотить весь народ. Сейчас пока мест это невозможно. Англия и Франция не дадут такому случится. Но уже лет через пять – почему нет? А дальше – новая большая война окажется делом решенным и скорым. Только эти французы с англичанами будут считать себя победителями. Забывая о том, что одержали победу отнюдь не на полях сражений, что может привести их к катастрофе…