Осколки миров - Mr_Fox Страница 24

Правда, яд может оказаться неэффективным, так как механизм кислоты, разъедающей всё, я не представляю. А кости выращивать очень дорого по мане, да и где разместить такой механизм я не знаю, ведь он будет занимать много места. А ведь еще нужен навык подобной стрельбы!

Ладно, костяные кинжалы вместо рук и прочее подобное, фильмы и книги пусть и неправильно, но дают общее представление о возможностях-возможностях подобного рода оружия. А вот как стрелять из рук, это уже совсем непонятный вопрос.

И вот, маясь с этой задачкой, я продолжал прокачивать свои основные характеристики, в виде плотности мышц (или как это там происходит?), крепости костей, проводимости нервов. На всё уходило не просто много энергии, а ОЧЕНЬ много.

Причем результат по ощущениям весьма слабый, так как большая часть энергии уходила не столько на сам эффект, сколько на комплексное воздействие. Ведь, например, чтобы мышцы могли сильно ударить что-то, нужно укрепить суставы, которые могут разорваться от резкого напряжения. А после удара уже сама кость должна выдержать встречу с целью. Но и это еще не все! Кожа, через которую будет проходить сила противодействия-противодействия, тоже что-то чувствует, и мне будет больно!

А ведь, как оказалось, увеличившиеся мышцы могут передавить какие-то там капилляры-капилляры и вены, по которым течет важная кровь. И простым их укреплением дело не может быть окончено!

А нервы? Выращивать их безболезненно очень трудно! А они нужны не просто для сопротивления местной технологической магии, а просто-напросто для того, чтобы оживить новые улучшенные мышцы!

Мелкие волоски на поверхности кожи, чувствующие малейшее дуновение ветерка, оказалось, на кой-то черт тоже что-то чувствуют, но для них у меня возникла другая затея, которую я возьмусь реализовывать позже.

И вот так, в заботах и работах над организмом, прошел целый день. Отвлекался только на еду, состоящую из первого, второго и подозрительно чистого яблока на обед. На ужин выдали какие-то безвкусные бобы в жидкой и вязкой консистенции. Кушать и то и другое предполагалось слишком легкими ложками из гладкого материала.

Когда я отложил обе в сторону, мне никак не стали препятствовать и просить вернуть. С тарелками проворачивать такое я не рискнул и вернул их в ящик.

Глава 11. Город в высоте

Время для сна обозначили постепенным выключением света, предварительно заставив прослушать весьма мутную «сказку на ночь» о правильном и эффективном поведении на благо общества.

Медитируя на свой организм, я прослушал большую часть слов и через какое-то время просто лег спать, уткнувшись в подушку. Вспомнил о наличии в организме какого-то гормона, отвечающего за сон, и, побрызгав куда-то внутри маной, моментально вошел в состояние сладкой дремы, отметив лишь перед этим удобство подобного способа.

А утром меня разбудили словами:

— Солнце светит, друг прелестный!

— Встать и на выход!

Слова слились в единый поток, от чего после пробуждения мои глаза собрались в кучку, и я не внял приказу одного из тюремщиков. К счастью, тот оказался прямолинейным, словно робот, и тупо повторил приказ, слегка построжевшим голосом:

— Встать и на выход! Идем в допросную.

У-у-у, какие мы строгие! В допросную простого бомжа-гопника (а я так и выглядел для них в момент встречи)? Или их заинтересовало еще что-то во мне? Вроде не должно было, внешне способности я не применял. Разве что у них есть способ определить их наличие, но об этом я ни сном ни духом.

— Иду, иду, — ворчливо отозвался я и, продев ноги в ботинки, громко потопал за пришедшим.

Предо мной открыли простую, без изысков дверь и пропустили в комнату шесть на шесть со столом, двумя стульями и тарелкой, наполненной ароматными печеньками. М! А вот это я хочу!

Кряхтя присел на стул и подхватил одну печеньку, весело захрустев ею. С любопытством разглядел новое помещение. Выглядело оно чуть менее грозным и безнадежным, чем камера моего содержания. Призадумавшись, я сделал вывод, что дело в цвете стен и наличии здесь печенья. Ну и еще, возможно, окна, выходящего на цветущий парк.

В первый миг я даже решил, что это еще один телевизор, но, приглядевшись, вдруг понял, что это пусть и совершенно пустой, но абсолютно настоящий парк, с красивыми ровными деревьями и кустами.

— Хм, — я закинул оставшуюся половинку печенья в рот и языком раскрошил ее там.

В оставшуюся открытой дверь прошел новый персонаж. Стройная девушка с рыжими волосами, собранными в хвост за спиной. В руках планшет, изучающий взгляд направлен на меня.

Сев напротив меня, она какое-то время изучала что-то в своем планшете, разглядывая меня, а я разглядывал ее в ответ. Почему она молчит?

— Твое имя, — наконец обратилась она ко мне.

Я промолчал.

— Как тебя зовут? — повторила она, уже чуть мягче.

Я продолжил хранить молчание из чистого упрямства. По спине пробежал холодок страха: в этом мире я никто и, несмотря на свое относительное бессмертие и прочие плюшки, я здесь далеко не в безопасности. И, словно ребенок, этим упрямством я мстил за это мгновение страха.

— Повторяю, как тебя зовут? Если не ответишь, отправишься обратно в камеру еще на сутки.

— Антон, — решил я все же назваться.

— Фамилия?.. — она ввела что-то в планшете.

— Вульф, — нехотя ответил я.

— Хорошо, Антон Вульф, давай поговорим. Судя по биологическому сканированию, тебе шестнадцать или пятнадцать лет. Скажи мне, где твои родители, опекуны или другие ответственные за тебя?

— Их нет, — возразил я.

— В таком случае я вынуждена буду тебя отправить в приют. Кстати, не ответишь на вопрос о своих генах? Они у тебя диво чистые! Вот только… неправильные.

Гены? ДНК и тому подобное?

Я выгнул бровь, удивленно посмотрев на собеседницу. Так вот что их заинтересовало! Но что значит неправильные гены? Чистые, допустим, это следствие моего класса, но последнее утверждение звучит неясно.

— Что значит неправильные? — решил я выразить свои сомнения.

— А то и значит. Они слишком далеки от Идеала. Скажи честно, ты кто-то из высшей касты оппозиции?

— Оппозиции? — она так и сыпала неизвестными для меня данными, от чего я слегка смутился.

Да и вообще, странные ребята. Живут в красивом обществе будущего и очень пекутся о чистоте крови. Звучит смутно знакомо, но я не могу припомнить ни одной книги или фильма, где упоминалось подобное.

— Если ты не сможешь дать нам подобные ответы, нам придется обследовать тебя более подробно. Людям с чистотой генов ниже шестидесяти процентов не предоставлено право отказываться от подобных мероприятий. А твоя чистота равна нулю. Ты подозрительная аномалия.

— А