4ert13 - Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс! Страница 25

Профессор Бинс таки дочитал про восстание гоблинов в восемнадцатом веке, прервав мои размышления, и мы поспешили к Грюму. На этот раз он похоже совсем сошел с ума, заставив нас пытаться сопротивляться Импервиусу. Рон проскакал весь кабинет, Лаванда прикинулась белкой, Невилл открутил колесо пару раз и сделал сальто, к чему с роду способен не был. Гермиона прошлась подиумной походкой, изящно поправив волосы, а затем прозвучало:

— Гарри Поттер.

Я вышел на центр зала. Фиолетовая вспышка, и разум заволок туман, как в кабинете прорицаний, и чей–то голос произнес:

— «Запрыгни на парту». — Да, сейчас… Еще голос?

— А зачем?

— Прыгай, я сказал!

— Нет, а нафига нам прыгать то?

— ПРЫГАЙ!

Я почти устоял, но колени подкосились, и я рухнул на них.

— Вот как надо! Поттер почти устоял! Десять баллов Гриффиндору за первенца.

Спустя еще четыре попытки я вообще не поддался.

Так же склонность к устойчивости проявили Драко, пытаясь раздвоиться — устоять на месте и не танцевать, когда разные части тела порывались в пляс, Дафна, которая просто стояла, зажмурив глаза, и лишь под конец, когда Грюм отпустил ее, отошедшая и присевшая на стул от усталости. А дружище Мерлин… Вот тут было странно. Когда он вышел на центр зала, Грюм выпустил заклинание первый раз, и перед Мерлином что–то блеснуло, поймав луч. Он сделал странный жест рукой, и во второй раз заклятие достигло цели, но снова ноль реакции. Разве что на руке проявился и вспыхнул серебряный перстень с сапфиром, ярко загоревшись.

— Снять кольцо. — Грюм был изумлен. Мерлин послушно снял кольцо, опять что–то сделал, глубоко вдохнув, и закрыл глаза. Третий луч прошел без проблем, но тут начались опять странности. Сначала Грюма передернуло, будто в него чем–то попали. По глазам было такое ощущение, что он горел что ли… А потом глаза открыл Мерлин, тихо что–то произнеся. «Тебе не пройти. Прочь!» кажется… Но Грюм отшатнулся, опять вздрогнув, тихо буркнул.

— На место, Керененский… Удивительно… — и приложился к фляге.

Мерлин же пожал плечами, чертыхнувшись, и водрузил перстень на место, крутанул рукой, чтобы он исчез, и наотрез отказался рассказать об этом нам. Все же кто был в классе, были шокированы произошедшим, тихо шушукаясь и глядя на Мерлина. Двадцать девять пар глаз пожирали его, а он как окаменел, не обращая на это внимания. Грюм же попробовал еще двух, изобразивших пение и танцы, и потерев подбородок, объявил занятие оконченным, направившись в боковую дверь, где у Римуса Люпина был кабинет.

Даже после занятий Мерлин жестко отрезал, что не будет об этом говорить, и был таков. А на завтра, как гласило объявление в углу гостиной, ожидалось прибытие участников от других школ.

Глава 19. Кубок Огня

Около шести часов всю школу, от мала до велика, построили встречать гостей: рядами, по курсам, выстроили около крыльца главных ворот. Отсюда, с холма, открывался вид на всю округу. Мерлину это напомнило официальные мероприятия на записях — лишь бы выпендриться, показать себя в лучших цветах. Вот только как же прибудут гости? Этот вопрос обсуждали все студенты, и он не обошел стороной и наш квартет. Первым из всей толпы, старательно смотрящей по сторонам, заметил Грюм с его волшебным глазом.

— Выпендрились, дьявол их побери, — проворчал старый мракоборец и был таков. Похоже, мнение Мерлина о таких мероприятиях разделял и он.

Буквально через секунд тридцать в воздухе последовательно показалась огромная карета (видимо, прошла через магическую защиту Хогвартса, и ее чары нейтрализовались), которую несли несколько Пегасов с четырех сторон, как огромную люльку воздушного шара. Шеренги выровнялись, все кто сидел, повскакивали со своих мест. Карета аккуратно приземлилась, опустились и крылатые кони. Открылась дверца с гербом Шармбатона — синим щитом с двумя перекрещенными золотыми палочками, выпускающими по три красные звезды. Разложилась лестница, и из кареты на свет божий явились: Женщина, ростром чуть выше Хагрида, девушки в легких платьях и жакетах из голубого шелка и парни в такого же цвета легкой одежде, все семнадцати — восемнадцати лет. — Мсье Дамбл'дорь, я рада видеть вас, стал'ий д'люгъ. — Великанша поприветствовала директора, который был ей, дай Бог, по грудь.

— Мадам Максим, — Дамблдор поцеловал тыльную сторону руки дамы. — Позвольте представить вам Директора Шармбатонской академии магических наук и ее студентов! Я предлагаю пока подождать наших северных друзей, они должны прибыть с минуты на минуту.

Через несколько минут с небольшим хлопком исчезли чары и с Фрегата, что вошел в озеро через русло реки. Здоровый, изящный боевой фрегат с тремя мачтами и с надстройкой на корме, в темно–зеленом окрасе, разве что паруса у него были белоснежные, с гербом Друмстранга — зеленый треугольный щит с черепом оленя и двуглавым орлом на фоне купола. Данная школа, согласно выводам Мерлина и Гермионы, располагалась где–то в горах скандинавского полуострова, а судя по фактам и фамилиям, участие в ее создании принял кто–то русский. Ведь даже на гербе была надпись как на английском, так и на русском. С необычайно большой скоростью — не иначе как маги не только попутный ветер призывали, предел для парусного фрегата узлов двенадцать при необычайном везении, а тут все тридцать пять! Корабль прошел озеро, и почти моментально свернув паруса, пристал к пристани. Впереди делегации шел высокий маг с серо–седыми волосами и козлиной бородкой, в белой мантии, за ним шли студенты в распахнутых коричневых и черных шубах или плащах (но тогда очень толстых) поверх плотных темно–красных длинных кафтанов и широких штанов в ту же расцветку. Оканчивался наряд высокими плотными сапогами до колен. В руках у всех были посохи, как у Грюма, только однотипные, с минимальными отличиями. Под необычными шапками, видимо, тоже очень теплыми, виднелись короткие стрижки ребят и конские хвосты у девушек.

— Игорь, — Альбус Дамблдор протянул руку мужчине в белом, и тот пожал ее. — Добро пожаловать. Проходите все и рассаживайтесь, пора начинать банкет.

Среди студентов Дурмстранга оказался и Виктор Крам, болгарский ловец, признанный лучшим ловцом этого года. Он произвел даже больший ажиотаж, чем очаровательная девушка из Шармбатона, с длинными струящимися волосами до талии, сильно напоминавшая прекрасных Вейл с чемпионата по Квиддичу, о которой шептались все вот уже несколько минут, а Рона один взгляд на нее вгонял в краску.

Гости расселись в разных пропорциях за все четыре стола факультетов в Большом зале, который по случаю был убран во флаги факультетов, а самым большим был развернутый перпендикулярно залу флаг Хогвартса над столом профессоров. Знаменитый ловец оказался за столом Слизерина, пленяющая взгляды девушка — Гриффиндора. После пары слов от директора банкет начался, и все по достоинству оценили творения домовиков — на столах были и французские, и норвежские, и шведские знаменитые блюда, и классические для школы английские и шотландские. Все это благолепие за разговорами удивительно быстро переместилось в желудки, после чего Дамблдор опять взял слово: — Господа и Дамы, дорогие гости. Мы рады приветствовать вас всех в замке и надеемся, что этот турнир укрепит связи между волшебниками разных стран и позволит всем нам завести новых друзей и вспомнить о старых. А сейчас, немного о том, как будет производиться отбор чемпионов от каждой школы. Напомню, одна школа — один чемпион. Каждый желающий участвовать, должен кинуть свое имя, написанное на пергаменте в этот кубок — он взмахнул палочкой и из сундука перед столом преподавателей выплыл и занял место на постаменте старинный деревянный кубок, украшенный кучей разнообразных рун. Он горел синим пламенем, которые бросали пляшущие тени стены зала. — На раздумья у всех три дня. В понедельник кубок явит нам имена достойнейших, что будут бороться за честь школы и приз. Но напоминаю: тот, кто бросит свое имя в кубок, должен понимать, что пути назад у него нет. Кубок заключает с чемпионами магический контракт, и они не могут отказаться от участия в турнире, как–то избежать его или же бойкотировать один из этапов. Так что хорошо взвесьте и обдумайте свое решение. На этом у меня все, желаю всем приятных сновидений.

По дороге в гостиную четверка обсуждала все события этого вечера — от покрасневшего Рона, когда француженка попросила его передвинуть буябес, или как–то так называющееся блюдо, до Виктора Крама и его реакции на восторженных поклонников — он банально тяжело вздохнул и закатил глаза, стараясь быстрее отделаться. Да и уже лежа в своих кроватях, разговор продолжался.

— Ээх, если бы придумать способ обойти защиту старого безумца, можно было бы рискнуть… Тысяча галлеонов и вечная слава!