Из ложно понятых интересов службы (СИ) - Путилов Роман Феликсович Страница 25

— Ты, наверное, Рак по гороскопу, с такой тягой к собственной раковинке. — я засмеялся и положил на шкаф связку запасных ключей: — Давай, до вечера.

— Когда тебя ждать? — девушка вышла в коридор и погладила меня по груди.

— Честно, не знаю. Вот тебе телефон моего кабинета. Думаю, что без десяти шесть вечера ты меня застанешь по этому номеру, и я смогу тебе сказать, во сколько буду. Все, пока, я побежал.

Руслан со своими родственниками сидел в своем кабинете, приоткрыв дверь, следя за проходящими мимо сотрудниками, но я умудрился проскочить незамеченным, спрятавшись за дежурного по райотделу, что тащил в кабинет начальника большую стопку амбарных книг. Когда Руслан скатился в Ленинскую комнату, селектор уже начался, а я удобно устроился на самом дальнем ряду большого зала, откуда вытаскивать меня опер по «потеряшкам» не посмел. Наверное, кто-то скажет, что не стоит так поступать с друзьями, но я с этими людьми не соглашусь. Мне от этих людей ничего, по большому счету не надо, в конце концов, оформлю Алексея задним числом на работу, сейчас не двадцать первый век, где ты обязан внести сотрудника в базу пенсионного фонда в день принятия на работу, да и сдам его прокуратуре, и пусть этот хитро сделанный юноша рассказывает свои сказки следователям прокуратуры. В конце концов, кроме того, что на смене был не оформленный работник, других нарушений у меня вроде бы нет. На участие в коммерческих проектах государевых людей пока смотрят не критично, да и официально я от бабули ни копейки не получил, а то что старенькой родственнице бесплатно помогаю, так это грех небольшой, отмолю.

Родственники Руслана попали ко мне в кабинет около десяти часов утра. Тетя поджимала крашенные губы, а мальчик Алеша старался не встречаться со мной взглядом, делая вид, что на моем стуле никто не сидит.

— Слушаю вас внимательно. — мой голос звучал максимально отстраненно.

— Мы вам вчера весь вечер звонили, а вы отсутствовали по домашнему номеру телефона. — наехала тетя Арина.

— Простите мадам, но у меня по вечерам интенсивная личная жизнь. Если мы с вами договаривались о встрече или разговоре, прошу меня простить, запамятовал.

Руслан, подпиравший широкой спиной дверной косяк при моих словах крякнул, а тетя Арина бросила тревожный взгляд на Алексея, очевидно, что мальчику еще рано было иметь личную жизнь, как таковую.

— Нет, мы с вами ни о чем не договаривались, но…- начала тетя.

— Давайте разговаривать, по существу. Судя по тому, что меня разбудили еще до семи часов, наплевав на все нормы приличия, у вас что-то случилось.

— Да, представьте себе! Нас с Алексеем вчера чуть не убили. Убийца подстерегал нас в арке у подъезда. Он начал в нас стрелять, но промахнулся, а мы успели забежать в подъезд.

— Очень интересно. А я то чем могу вам помочь? Если в вас стреляли, вон кабинет группы особо тяжких преступлений против личности, они с удовольствием примут у вас заявление и сделают все, что положено.

— Да поймите же, Павел…Николаевич, мы не можем подавать заявление. Там же начнутся допросы- расспросы всяческие, следствие, а нам никак нельзя отвлекаться, у нас же учеба.

— Простите, вы действительно так думаете или умело притворяетесь? — я был реально возмущен: — В кого-то из вас стреляли, чуть не убили, а вы только про учебу думаете? Кроме того, вон ваш племянник стоит, краса и гордость советской милиции. Не хотите официально заявление подавать, так обратитесь к нему, он плохого не посоветует.

— Но Руслан же бабушек и детишек потерявшихся ищет! — имеющая обо всем на свете свое, исключительно верное мнение, тетя Арина не скрывала свой скептицизм относительно маскулинности службы Руслана.

— А я учеты похищенного автотранспорта веду и ничем таким особенным не занимаюсь! — обиделся я за коллегу.

— Ну я знаю, что вы специалист по всяким штучкам- дрючкам, вы просто обязаны на помочь. В конце- концов, вы у нас за столом, и я готова вам заплатить за труды.

За столом я сидел не у тети Арины, а у мамы Руслана — Марины Петровны, один раз, совершенно случайно, когда отмазал Конева-старшего от автоподставщиков, но тарелка супа и две котлеты, по моему мнению, меня ни к чему не обязывали. А про деньги было даже смешно говорить, уверен, если бы я имел глупость взять с нее хотя бы рубль…даже не хочется думать о последствиях.

— Хорошо, тогда начинайте рассказывать.

— Вчера, около…

— Стоп. То, что было вчера, вы расскажите мне чуть позже, сейчас пусть Алексей расскажет, что произошло в компьютерном салоне.

— Я же вам говорила, что мой сын ничего не знает. Вы бы лучше убийц ловили…

— В таком случае, уважаемая, разговор с вами закончен, до свидания. Ты, Алексей, прощай.

— Что значит прощай? — вскинулась мамаша студента.

— То и значит, что больше, наверное, с Алексеем не увидимся…

Тетя Арина рухнула на стул своей пышной попой, достала платок и стала аккуратно, чтобы не потекли, накрашенные синей тушью, глаза, плакать, а я занялся ежемесячным отчетам по кражам и угонам автомобильного транспорта на территории района за февраль месяц.

Обнаружив, что ее женские слезы не возымели на меня никакого действия, я не бросился утешать даму, обещая, что все для нее сделаю, тетка Руслана сдалась и дала команду сыночку рассказать, как было дело.

А дело было до банальности простым. Образцовый студент-юрист Алексей, как и все мы, имел личную жизнь, может быть не такую интенсивную, как хотелось, но она обещала, только чуть попозже. Преисполненный влажными надеждами студент водил девушку по заведениям общепита и культурного досуга, но денег не хватало. И вот однажды, в салон, где работал молодой человек, зашел мужчина, представившийся представителем санэпидемстанции. Пока студент- заочник хлопал глазами, мужчина пробежался по всем помещениям салона, после чего потребовал от Алексея ключи от салона и не появляться в нем завтра, так как будет проводиться плановые мероприятия по дератизации, дезинсекции и дезинфекции всего хлебокомбината. Алексей хотя и был идиотом, но отдавать ключи незнакомому дяде, хоть и размахивающего удостоверением с синими печатями, отказался, после чего начал звонить Руслану.

Мужчина тут же сменил тон, представился Петром Петровичем, назвав Алексея умным и прошаренным парнем, после чего, вкрадчивым голосом уточнил, не хочет ли столь правильный пацан заработать немного денег, примерно пару тысяч рублей. Алексей, которого правильным пацаном в жизни никто не называл, решил вести себя соответствующе этому высокому званию, и солидно спросил — что надо сделать. А делать то, в принципе, было делать не особо много — в субботу снять все вывески с салона, сам салон не открывать. Впустить в помещение кассы женщину, которая скажет условное слово, а потом, когда женщина закончит свои дела, уходить из салона, забыв о том, что в нем произошло. Женщина, пришедшая от Петра Петровича, была средних лет, с ярко-рыжими волосами и выдающимися формами, принесла с собой какие-то бланки и печати, заняла место кассира в окошке кассы. Через пару часов она на цыпочках выскользнула из помещения кассы, отдала Алексею оговоренные деньги и прошептав, что пора валить, исчезла в неизвестном направлении, вместе со своими бухгалтерскими документами. Алексей, вернув на место вывеску компьютерного салона, последовал за дамой. Иных примет преступницы, кроме ярких полос и большой груди, студент не помнил, но при встрече обещал опознать.

— Я думал, что они пошутить хотят, честное слово! — Алексей обвел присутствующих абсолютно лживыми глазами: — Я ничего плохого не хотел.

— Конечно сыночек, мы тебе верим! — тетя Арина ласково погладила сына по руке.

— Конечно, верим. — Я закончил заполнять бланк объяснения: — Теперь осталось, чтобы следствие поверило и две тысячи вернуть, что от преступника получил…

— Следствие? — тетя Арина схватилась ладонью за пышную грудь в районе сердца: — Деньги вернуть⁈ Но ребенок их уже потратил, у нас лишних денег нет.

— Руслан! — я вздохнул: — Я к начальству сейчас схожу, а ты объясни родне, насчет денег и то, что для Алексея остаться в статусе свидетеля, а не обвиняемого уже счастье будет великое.