Треск штанов (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 26

Параллельно велись и изыскания для строительных работ второй очереди. От Полоцка до Риги. От Новгорода до Приморска[5] через Выборг и Павлоград; от Новгорода до Риги через Псков и от Новгорода до Колывани[6] через Нарву. От Ярославля до Архангельска через Вологду и Вельск. От Елабуги до Уфы. От Воронежа к Азову и далее через Мелитополь и Перекоп на Керчь. От Азова на Царицын. От Тулы к Белгороду через Орел и Курск. От Курска к Киеву через Конотоп. Всего где-то две тысячи двести верст.

Это в европейской части.

В Сибири же действовали отряды, проводившие изыскание пути от Нижнего Тагила до Тюмени и далее через Томск на Иркутск. А это еще примерно тысячи четыреста верст[7].

Безусловно, там был важен и речной путь. Но и чугунка не помешала бы. В первую очередь за счет всепогодности и скоростей. Пусть даже именно на этой узкоколейной чугунной дороге ехать быстрее десяти верст в час представлялось очень рисковым занятием.

Особняком стоял путь от Архангельска до Колы через Кемь. Это еще где-то около 400 верст. Надо. Полезно. Но потом. Так сказать — проект третьей очереди, куда потихоньку набирались направления. Вот по поводу их они с отцом и спорили.

Алексей хотел добавить сюда ветку от Азова на Дербент и далее к Решту, чтобы соединиться с персидской дорогой. Строящейся. Потом еще считал полезной ветку от Нижнего Новгорода вдоль Волги до Астрахани и далее на Дербент увести, но уже по берегу Каспия.

Ну и что-то делать с дорогами восточнее Иркутска.

Быть может даже от верховьев Лены на Якутск продолжить тянуть эту «военно-полевую» дорогу с тем, чтобы потом направить в сторону Охотска. Или от Иркутска к Читинскому острогу…

Варианты были.

Все сложные.

И они их обсуждали. Нервно и трудно…

От изначальных 40–50 тысяч км пути к 1719–1720 годам, на которые рассчитывал царевич, не осталось и следа. Экономика хоть и развивалась бурно, практически взрывным образом, но была не в состоянии справить с ТАКОЙ нагрузкой. Поэтому ему пришлось «урезать осетра» до жалких 12–13 тысяч км пути.

Жалких на первый взгляд.

И только с высоты XXI века.

Для развития экономики же России даже такая протяженность путей — великое благо и чрезвычайный стимул. Во всяком случае там, куда дорога уже пришла, начинался взрывной рост хозяйственной активности. Экономика же страны рычала как прогреваемый дизель. Дергалась. Рвалась вперед. Сдерживаясь лишь острейшим дефицитом рабочих рук. Везде и всюду. Всяких. От простых землекопов и крестьян-хлеборобов до квалифицированных мастеров с управленцами…

[1] 25 дюймов = 0,635 м в СИ.

[2] 1000 верст это 2540 км. Без пятой части — это около 2000 км.

[3] 10 верст в час это 25,4 км/ч.

[4] Изначально в проекте были железные балки клепанные, позже перешли к более дешевой технологии с набором из чугунных делателей.

[5] Приморском назвали Гельсингфорс в ходе русификации региона.

[6] Колыванью назвали Ревель в ходе русификации региона.

[7] Совокупно на конец 1711 года было готово около 1000 верст (около 2,5 тысяч км) и планировалось совокупно проложить еще 4200 верст (около 10,7 тысяч км) в рамках стройки 1 и 2 очереди. При стандарте R25 по массе рельса это давало около 535 тысяч тонн чугуна только на рельсы. Плюс подушки, которые при полупудовом стандарте и длине рельсов 25 дюймов требовали еще около 276 тысяч тонн. И это не считая разъездов, сортировочных станций и прочего. Совокупно весь проект оценивался где-то в 1 миллион тонн чугуна, 80 миллионов костылей и столько же крепежных пар из болта-гайки.

Часть 2

Глава 1 // Дыра

— Зачем мы смотрим порно-каратэ?

— Потому что оно снято на моей ферме.

к/ф «Джентльмены» Гая Ричи

Глава 1

1712, февраль, 2. Москва

Петр отхлебнул кваса и тяжелым взглядом уставился на стоящих перед ним Ромодановского с Голицыным. Вид у них был сложный. Федор Юрьевич напряженный, а Василий Васильевич весьма всклокоченный — нервно расхаживал взад-вперед.

Чуть в стороне сидела Миледи.

Спокойная и уравновешенная, как и всегда.

У окна стоял Алексей с кружечкой кофе. Спиной ко всем.

— Мы кого-то еще ждем? — поинтересовался царь у сына в этой затянувшейся, словно бы замершей в напряжении ситуации.

— Да. Еще двоих, — равнодушно произнес царевич. — Алексея Алексеевича Головина и Якова Федоровича Долгорукова. Но ждать недолго. Я их подъезд уже в окно видел. Несколько минут и они будут с нами.

Миледи едва заметно усмехнулась, вызвав у Петра определенное раздражение. Ситуация ему явно не нравилась.

Эта женщина отвечала за контрразведку и проведение специальных операций, в том числе за рубежом. Ликвидаций там, похищений, диверсий и прочего. Как следствие имела свои агентурные связи.

Голицын, будучи министром иностранных дел, отвечал за официальные каналы. Плюс агентуру широкого профиля. Ничего особенно тайного или секретного. Просто сбор материалов о промышленном производстве, урожаях и стихийных бедствиях, а также всякого рода общественных событиях. Ну и расположения войск, что обычно в те годы не являлось тайной.

Ромодановский, будучи главой полиции также частично отвечал за внутреннюю безопасность. Вместе с тем на нем «висели» обязанности по сбору за рубежом сведений из открытых источников и закупку новых книг со всякого рода периодическими изданиями. А также формирование ежемесячной и ежегодной записки по этим материалам.

Головин командовал военной разведкой. Она только-только делала первые шаги. Но кое-какой агентурой уже обладала. Позволяя отслеживать на стратегическом уровне размещение войск, запасы вооружения, ну и общие сведения вроде мобилизационного ресурса с резервом и тому подобных вещей.

Долгоруков же был главой генерального штаба. Может быть и не самый умный, но определенно преданный и совершенно неподкупный. Во всяком случае за разумные средства. Ну и достаточно распорядительный, из-за чего все необходимые мероприятия делались вовремя. При этом штабе находился аналитический отдел, куда все сведения и стекались. Что делало его один из информированных людей в державе.

— Такая себе компания… — пронеслось у Петра Алексеевича в голове.

Нет, конечно, он понимал — все они крайне полезные люди, делавшие много нужных дел. Но желание сына собрать их всех вместе вряд ли предвещало что-то хорошее.

Не хватало в этой компании руководителей еще трех малых разведывательных служб: торговой, церковной и научно-промышленной разведок. Царевич совершенно не жалел денег и сил на это направление и не складывал все яйца в одну корзину, стараясь добиться дублирования поступающих сведений…

Этих деятелей не было в столице. Раз такое совещание затеял Алексей, то совершенно очевидно — дело важное и очень серьезное. А то, что их не стали дожидаться, прозрачно намекало на его неотложность…

Царь скривился.

Он не любил такие проблемы.

В этот момент в комнату постучались, и секретарь сообщил о прибытии Голицына с Долгоруковым…

— Раз все в сборе, то можно начинать. Ты не против, государь? — поинтересовался сын.

— И так затянули… что стряслось?

— В Женеве произошла новая встреча Людовика Бурбона с Иосифом Габсбургом[1].

— И что на этот раз? — усмехнулся Петр. — Хотят возродить древнее египетское царство?

— Мой агент, — мягко улыбнувшись и потянувшись словно кошка, произнесла Миледи, — смог частью подслушать их разговор. Они планировали вторжение в земли османов.

— И ради этого ты нас собрал? — удивился царь, спросив у сына.

— Отец… беда не в том, что они планировали это вторжение. А в том, что они собираются эти земли завоевать. Все. Ради чего нас и отвлекали.